Жизнь Микеланджело
Шрифт:
Он с детства писал стихи: для него это была властная потребность. Он покрывал свои рисунки, свои письма, свод летучие листки мыслями, к которым он потом снова возвращался, беспрестанно их перерабатывая. К несчастью, в 1518 году он сжег большую часть своих юношеских стихотворений; друг, ие были уничтожены им (перед смертью. Тем не менее, то немногое, что у нас от них осталось, дает нам понятие о его страстях [116] .
Самое раннее стихотворение, кажется, написано во Флоренции около 1504 года [117] ;
116
Первое полное издание стихов Микеланджело было сделано внучатным племянником его в начале XVII века, под названием: «Rimedi Michelangelo Buonarroti raccolte da M. A. suo nipote», 1623, Firenze; оно полно ошибок. Чезаре Гвасти в 1863 г. выпустил во Флоренции первое более или менее точное издание. Но единственное по — настоящему научное и полное издание, это — замечательное издание Карла Фрея: «Die Dichtungen des Michelagniolo Buonarroti», herausgegeben und mit kritischem Apparate versehen von D-r Cari Frey, Berlin, 1897. Ha протяжении этой биографии я всюду ссылаюсь на него.
117
На том же листке нарисованы лошади и сражающиеся мужчины.
118
Стихотворения, II.
Два мадригала, написанные между 1504 и 1511 годами и обращенные, вероятно, к одной и той же женщине, полны захватывающей выразительности:
Кто все к тебе влечет меня насильно — Увы, увы, увы — Связавши крепко? Я ж вполне свободен! [119] Зачем я с прежним «я» уже не схожи? О боже, боже, боже! Кто, свойства взяв мои же, Ко мне, чем я, стал ближе? Чья власть ко мне моей сказалась строже? О боже, боже, боже! [120]119
Стихотворения, V.
120
Стихотворения, VI.
В Болонье, на обороте письма от декабря 1 507 года, был написан юношеский сонет, чувственная изысканность которого напоминает видение Ботичелли:
Блажен венок — веселое собранье Цветов — для локонов твоих из злата, Где спорит брат, опережая брата, — Кто первый даст кудрям твоим лобзанье! Блаженно целый день и одеянье, Что грудь сжимает и потом богато Спускается, и сетка таровата, — Не устает от нежного касанья. Но нет блаженней — ленты золоченой, Которая воздушно и беспечно Коснется груди легкими узлами! И опояска кажется влюбленной И говорит: «Сжимать желаю вечно…» Что ж делать мне приходится с руками? [121]121
Стихотворения, VII.
В длинном стихотворении интимного характера, — нечто вроде исповеди [122] , — которое затруднительно точно цитировать, Микеланджело с необычайной резкостью выражений описывает свои любовные страдания:
Коль День один лишен я созерцанья, Нигде найти покоя не могу я. Увижу ли, — такое состоянье, Как будто после голода жую я. …………………………………………………………. Не всем желудок очищать полезней: Кому здоровье, а кому болезни. Случится ли тебе мне поклониться, Иль улыбнешься, как другие люди, Я вспыхиваю, как пороховница, Бомбарда иль другое из орудий. Заговоришь — и голос мой садится, Ответа не найдя в каком-то гуде, И утихает пылкое желанье. Через глаза вошел ты, через зренье, — Как будто всыпал виноград в бутыль я, Где возле горлышка есть расширенье. Вошел в меня твой образ без усилья, Всю грудь наполнив мне без промедленья, — И там расправил сложенные крылья. Войти тебе и узким ходом вольно Туда, откуда выйти будет больно. ……………………………………………………..122
Выражение это принадлежит Фрею, который относит (без достаточных, на мой взгляд, оснований) это стихотворение к 1531–1532 гг. Мне оно кажется значительно более ранним.
Затем горестные стенания:
О, тяжкие страданья Узнает сердце, только вспоминая, Что та, кого люблю, любви не знает. Снесу ли жизни дань я? [123]И еще эти строки, написанные после наброска к «Мадонне» в капелле Медичи:
Лишь я один стою в тени, пылая, Как солнце луч свой спрячет от творенья, Все радуются, я же средь мученья Ниц простираюсь, плача и рыдая [124] .123
Стихотворения, XIII.
К этому же времени относится знаменитый мадригал, который композитор Бартоломео Тромбончино положил на музыку до 1518 г.:
Но как же я посмел бы Без вас, сокровище, за жизнь держаться, Коль без поддержки надо мне расстаться? Те вздохи жалостные и рыданья, Которыми вас сердце провожает, Мадонна, все вам ясно объясняют — Смерть близкую мою, мои страданья. Но если верно, что и в дни разлуки Мое служенье память не забудет, Пусть сердце, — не мое уж, — с вами будет.124
Стихотворения, XXII.
Любовь отсутствует в мощной скульптуре и живописи Микеланджело;
По окончании Сикстинской капеллы и после смерти Юлия II [126] Микеланджело вернулся во Флоренцию и снова занялся проектом, к которому у него лежала душа, — гробницы Юлия II. Он обязался договором закончить ее в течение семи лет [127] . Три года он посвятил почти исключительно этой работе [128] . В этот относительно спокойный период, — период меланхолической и ясной зрелости, где бешеное кипение Сикстинской успокаивается и, как бурное море, входит в свое русло, — Микеланджело создает свои наиболее совершенные произведения, более всего характерные для равновесия его страстей и воли: «Моисея» [129] и луврских «Рабов» [130] .
125
Стихотворения, CIX, 35.
Сравните эти любовные стихи, где любовь и скорбь кажутся однозначащими, со сладострастным экстазом неумелых юношеских сонетов Рафаэля, написанных на полях рисунков к «Диспуту о таинстве».
126
Юлий II умер 21 февраля 1513 г., через три с половиной месяца после торжественного открытия сикстинских фресок.
127
Договор от 6 марта 1513 г. Новый проект, более обширный, чем прежний, заключал в сеое 32 больших статуи.
128
В течение этого времени, кажется, Микеланджело принял только один заказ на «Христа» для Минервы.
129
«Моисей» должен был быть одною из шести колоссальных фигур, увенчивающих верхний этаж памятника Юлию II. Микеланджело не переставал над ним работать до 1545 г.
130
«Рабы», над которыми Микеланджело трудился в 1513 г., были отданы игл в 1546 г. Роберто Строцци, флорентийскому республиканцу, в то время изгнаннику во Франции, который подарил их Франциску I.
Это продолжалось одно мгновенье: жизнь сейчас же отдалась бурному своему течению; он снова впал в мрак.
Новый папа, Лев X, задумал отвлечь Микеланджело от прославления своего предшественника и использовать его для славы собственного дома. Это было для него вопросом скорее гордости, чем симпатии, ибо его эпикурейский дух не мог понять печального гения Микеланджело [131] : все свое расположение он дарил Рафаэлю. Но человек, создавший Сикстинскую капеллу, был славою всей Италии; Лев X хотел привлечь его к своему дому.
131
Он не скупился на выражения нежности; но Микеланджело его пугал. Папа чувствовал себя с ним не по себе.
«Когда папа говорит о вас, — пишет Себастьяно дель Пьомбо к Микеланджело, — кажется, будто он говорит об одном из своих братьев; у него почти слезы выступают на глазах. Он говорил мне, что вы воспитывались вместе, и уверял, будто знает вас и любит, но вы на всех наводите страх, даже на пап». (27 октября 1520 г.)
При дворе Льва X смеялись над Микеланджело. Он давал повод к насмешкам своими неосторожными выражениями. Неудачное письмо, написанное им к покровителю Рафаэля, кардиналу Биббиене, доставило радость его врагам. «Только и разговоров во дворце, что о вашем письме, — пишет Себастьяно к Микеланджело, — над ним все смеются». (3 июля 1520 г.)
Он предложил Микеланджело возвести фасад Сан — Лоренцо, флорентийской церкви Медичи, Микеланджело, побуждаемый соперничеством с Рафаэлем, который, воспользовавшись его отсутствием, занял в Риме положение первого мастера в искусстве [132] , поддался на предложение этой новой работы, которую ему фактически невозможно было выполнить, не оставляя старую, и которой суждено было сделаться для него источником бесконечных мучений. Он старался убедить себя, что может сооружать одновременно, и гробницу Юлия II и фасад Сан — Лоренцо. Он рассчитывал переложить основную часть работы на помощника, а самому исполнить только главные статуи. Но, по своему обыкновению, он мало — по — малу увлекся своими замыслами и. не мог допустить мысли, чтобы кто-нибудь другой разделил с ним эту честь. Больше того, он ужасно боялся, как бы папа не вздумал отнять ее у него; он умолял Льва X прикрепить его к этой новой цепи [133] .
132
Браманте умер в 1514 г. Рафаэль только что был назначен главным надсмотрщиком построек св. Петра.
133
«Я хочу сделать из этого фасада произведение, которое станет зеркалом архитектуры и скульптуры для всей Италии. Нужно, чтобы папа и кардинал (Юлий Медичи, впоследствии Климент VII) скорее решили, хотят ли они, чтобы я взялся за это, или нет. Если они хотят, чтобы я это делал, пусть заключат договор… Мессер Доменико, дайте мне решительный ответ относительно их намерений. Этим вы доставите мне величайшую радость». (К Доменико Буонинсенья, июль 1517 г.) Договор был подписан Львом X 19 января 1518 г. Микеланджело обязался возвести фасад в течение восьми лет.
Конечно, ему стало невозможно продолжать памятник Юлию II. Но печальнее всего то, что ему не удалось возвести фасад и Сан — Лоренцо. Мало того, что он отверг всякое сотрудничество: вследствие своей безумной страсти делать все самому, он, вместо того чтобы оставаться во Флоренции и работать над своими произведениями, отправился в Каррару руководить добыванием мрамора. Ему пришлось там преодолевать всякого рода трудности. Медичи хотели воспользоваться каменоломнями в Пьетросанте, недавно приобретенными Флоренцией, вместо каррарских. За то, что он принял сторону каррарцев, Микеланджело был оскорбительным образом обвинен папой в продажности [134] ; за то, что ему пришлось подчиниться папскому приказанию, он подвергся преследованию со стороны каррарцев, которые вошли в соглашение с лигурийскими моряками: он не мог найти ни одной лодки от Генуи до Пизы, чтобы перевезти свой мрамор [135] . Ему пришлось соорудить дорогу, частично на сваях, через горы и болотистые равнины. Местные жители не хотели участвовать в расходах по проложению этого пути. Рабочие ничего не понимали в этом деле. Каменоломни были новые, рабочие были новые. Микеланджело горько жаловался:
134
Письмо кардинала Юлия Медичи к Микеланджело от 2 февраля 1518 г.: «У нас возникли некоторые подозрения, что вы из личной выгоды приняли сторону каррарцев и стараетесь опорочить пьетросантские каменоломни… Не входя в дальнейшие объяснения, доводим до вашего сведения, что его святейшество желает, чтобы все предпринятые работы производились из материала, добытого в Пьетросанте, и ни из какого другого… Если вы поступите иначе, вы нарушите ясно выраженное желание его святейшества и наше, и у нас будет достаточная причина разгневаться… Итак, изгоните это упорство из своей головы».
135
«Я доезжал до Генуи в поисках лодок… Каррарцы подкупили всех владельцев лодок… Я принужден ехать в Пизу…» (Письмо Микеланджело к Урбано от 2 апреля 1518 г.) «Лодки, нанятые мною в Пизе, не прибыли. Я думаю, что меня надули; такова моя судьба во всем! Тысячу раз проклинаю час и день, в который я покинул Каррару! В этом причина моих несчастий…» (Письмо от 18 апреля 1518 г.)