Жизнь ни во что (Лбовщина)
Шрифт:
– И откуда она взялась на нашу голову?
– опять вслух высказался кто-то.
Но в это время вошел Гром и передал, что Лбов приказал никому и никуда не уходить, ни с кем не связываться до рассвета, потому что надо во что бы то ни стало забрать и унести динамит, полученный для бомб. Он передал это, потом приказал женщине идти за ним.
– Хай катится от нас подальше, - сказал Ястреб, - а то сидит, как сова какая-то, и молчит, ни с ней поговорить, ни к ней подступиться.
Женщина накинула платок и вышла. Была чуть-чуть
Было темно, и Гром несколько раз оступался и, продавливая стекляшки льда, попадал ногой в воду.
– Ну-ну, не отставай, - говорил он несколько раз женщине, бесшумной тенью следовавшей за ним
Возле одного из поворотов Гром слегка поскользнулся, и почти одновременно невдалеке заржала лошадь, а кто-то окрикнул громко:
– Стой, стой!.. Кто идет?.. Говори, а не то стрелять буду!
Гром сильно толкнул женщину в сторону и сам приник в углубление каких-то ворот.
– Кто там шляется?
– спросил опять тот же голос.
– Никого, должно быть, - ответил другой, - это лед в ручье от мороза хрустнул.
– Ну и жизнь, ну и жизнь, - сплевывая, проговорил первый, - ни тебе днем, ни тебе ночью покоя. Ворота скрипнут - за винтовку хватайся, ветер зашумит - к шашке тянись.
Один из трех конных проехал около забора близко-близко, так, что Гром мог бы достать круп его лошади концом дула своего револьвера. Гром уже думал, что опасность миновала вовсе, но в это время кто-то впереди загорланил какую-то несуразную песню - должно быть, пьяный, возвращающийся с какой-нибудь попойки, и один из стражников тотчас же повернул и поскакал обратно, а остальные отъехали в сторону и остановились.
Гром не видел их, но чувствовал по фырканью лошадей, что они близко.
Он выбрался из своего убежища, тихонько дернул женщину за конец платка и пошел вперед. Но не прошел он и полсотни шагов, как столкнулся вдруг со стражником, возвращающимся с захваченным пьяным.
– Что за человек?
– окликнул тот.
– Здешний, - сдержанно ответил Гром.
– А ну, давай сюда.
Гром хотел уже выстрелить, но в этот момент пойманный пьяный заорал опять что-то бессмысленное, пытаясь вырваться, стражник ухватил его еще крепче за шиворот, а другой рукой схватился за луку седла, чтобы не слететь, и крикнул во все горло:
– Эй, ребята, давай сюда!..
– Бежим, - шепнул Гром женщине и прыгнул в темноту.
– Уф... ну и влипли было, - проговорил он, останавливаясь минут через двадцать. Он обернулся.
– Где ты?
– крикнул женщине и прислушался.
Но было все тихо, только нудно подвывали встревоженные собаки да чуть слышно булькали запертые льдом ручейки, а женщины не было.
Наконец он добрался до места. Змей уже вернулся и передал, что ранили Демона,
– А где женщина?
– спросил недовольно Лбов. Он не любил, когда не выполняли его распоряжений, хотя бы и мелочных.
– А пес ее знает, - ответил Гром и рассказал, как было дело.
Лбов забеспокоился, он приказал тотчас же собираться, хотя ему нужно было еще видеть одного из членов подпольной партийной организации, чтобы передать ему некоторую сумму денег, а также кое о чем условиться.
– Ежели ее захватили, так она все может выболтать, и того и гляди, что жандармы...
– Не выболтает, - сказал Фома, - она здорово молчаливая баба.
– Как начнут нагайками, так и выболтает. А ну, давай собирайся.
Но в это время со двора послышался условный свист.
– Кто-то из наших.
Распахнулась дверь, и вошла женщина.
– Ты где была, дура?
– недовольно, но вместе с тем и облегченно спросил Лбов.
– Я отстала, он слишком быстро бежал, и потом я попала не в тот проулок.
Через несколько минут пришел и тот, кого ожидал Лбов. Они долго и горячо разговаривали. Стало уже светать.
– Смотри, - сказал под конец пришедший, - смотри, Лбов, сочувствие к тебе сейчас огромное, но не покатись только вниз, ребята твои что-то того.
– Чего?
– Лбов пристально посмотрел на него.
– Не слишком ли уж они экспроприациями увлекаются?
– Говори проще, грабят, мол, много, так это правда, вот погоди, еще больше будем. Мы не без толку грабим, а с разбором.
– Смотри, разбирайся лучше, а то ты восстановишь всех против себя и даже...
– Вас что ли?
– резко перебил Лбов.
– А хотя бы и нас.
– А кто вы и что вы можете?..
– начал было Лбов.
– Впрочем, не будем ссориться, - оборвался он вдруг и крепко стиснул руку товарищу.
В сенях послышался топот. С силой ударилась о стену отброшенная дверь, ввалился полицейский пристав, а за ним показались около десятка вооруженных городовых.
– Стой!
– торжествующе крикнул пристав.
– Стой, руки вверх!
Но прежде чем он успел нажать собачку своего револьвера, низенький и толстый Фома с неожиданным проворством выхватил револьвер и разбил приставу череп, и все лбовцы почти одновременно ахнули в столпившихся полицейских горячим огневым залпом.
Ошарашенные городовые откачнулись обратно за дверь. Не давая им опомниться, лбовцы кинулись за ними.
– Тащите динамит через огороды!
– крикнул Лбов Змею.
– А мы их отвлечем на себя.
Через минуту по улицам шла отчаянная стрельба, через две - первая партия полицейских во весь дух уносилась от лбовцев. Но уже со всех сторон к полиции подбегало подкрепление.
– Забирай динамит!
– крикнул еще раз Лбов.
– А мы... мы заманим их сейчас в ловушку.
И он приказал остальным: