Шрифт:
Глава 1. Ангел и бес
— Митя, дай мне зеркало, — от неожиданности мой младший брат аж подскочил. Ну да, думал, что прокрался ко мне в комнату незаметно, а я его — раз! — и поймал. Не поймал, конечно, но заметил хотя бы.
— Алешка, а зачем? — удивился братец. — Ты ж не девица!
Алешка, значит… Давно меня так не называли, все больше Лешкой или даже Лехой. Тут же вспомнилось, что здесь Алешкой меня зовут ну если и не с рождения, то уж с тех времен, как я себя начал помнить, точно. То есть, не меня…
— Да вот, Мить, хочу убедиться, что я и есть я, — вроде и правду сказал, а вроде и нет. Правду — потому что действительно хотел убедиться именно в этом. Нет — потому что два «я» в моем ответе были двумя разными «я»…
Ладно, пора бы и объяснить, с чего это взялись во мне два разных «я». Заодно и сам для себя окончательно все уясню.
Итак, первое мое «я» зовут Алексеем Филипповичем, фамилию называть не буду. Я ее и мысленно-то стараюсь теперь пореже произносить, а вслух вообще сам себе запретил. Дожил я до изрядных, пусть и не преклонных лет, а потом… Потом, похоже, умер. По крайней мере, никакого иного объяснения тому, что со мной произошло, я не подберу. Шел по улице и вдруг все вокруг меня пропало, а я оказался не пойми где. Поросшая низкой, как будто постриженной, густой травой равнина, и в любую сторону, куда ни посмотри, до горизонта только она. От неожиданности я чертыхнулся, и тут же сзади-слева послышался весьма неприятный голос.
— Это ты правильно обратился! — обладатель голоса вдобавок мерзко захихикал.
Обернувшись, я увидел как раз того самого, кого только что упомянул. Черт, как ему и полагалось, был черен, козлоног и покрыт нечесаной и немытой шерстью, кое-где слипшейся в колтуны. Но вот козлобородием не отличался и свиного пятака вместо носа не имел. Однако же лысый череп с острыми оттопыренными ушами и маленькими кривыми рожками, перекошенная в издевательской ухмылке рожа, да явная сутулость при немалом росте облик его никак не улучшали. Даже отсутствие хвоста не помогало.
— Да-да, он самый! — с тем же хихиканьем подтвердил черт, изобразив шутовской поклон. — Поздравляю, ты опознал меня уверенно и точно! И раз так, то давай, пойдешь со мной.
— Это почему с тобой? — никуда идти с этим персонажем, столь некстати нарисовавшимся, я не хотел.
— А потому что! — неожиданно злобно отбрил черт. — Ты что же, куда-то еще хотел после того, как именно прожил свою жизнь?! А то смотри, сейчас быстренько тебе напомню!
— Да напоминай, хрен с тобой, — мне почему-то показалось, что потянуть время было бы сейчас неплохо. Впрочем, а что еще оставалось? Если только перекреститься? А что, может, и подействует…
— Раньше! — развеселился черт, едва я приложил сложенные пальцы ко лбу. — Раньше надо было так делать! Пока живой был! Сейчас не поможет, ты уже мой! И пойдешь со мной, как миленький! Ха-ха-ха! Никуда от меня не денешься!
Вот это попал… Остро захотелось вернуться назад, к живым, но как-то сразу пришло понимание, что это уже невозможно.
— Хотя… — он затянул паузу, дожидаясь, пока у меня проявится надежда. — Хотя есть и другой вариант…
— Вариант? — утопающий хватается за соломинку, и я исключением не стал — Какой?
— Значит, так, — деловито начал черт. — Ты проживешь еще одну жизнь. В другом теле, в другом мире. Сможешь прожить ее так, как велит… — и без того мерзкую рожу перекосила отвратительная гримаса, — как велит… — никак не мог он произнести, — ну ты меня понял, — наконец вывернулся он, — и больше меня не увидишь. Не сумеешь — снова приду за тобой. Соглашайся, я предлагаю только один раз!
— Вот как? А что я буду тебе за это должен? — я вовремя вспомнил, что просто так черт ничего не предложит.
— А, сущую безделицу, ерунду, можно сказать, — черт радостно потер ручонками. — В общем, так…
— Аффизенер! — раздался чистый и ясный голос за спиной беса и тот, дико взвыв, скорчился, схватившись за живот. Это позволило мне перевести внимание на новое действующее лицо.
Высокий статный юноша в длинной, ниже колен, ослепительно белой рубахе, с невозможно правильными чертами лица, рассыпанными по плечам длинными золотыми кудрями, почему-то, кстати, без крыльев, никем иным кроме как ангелом быть, ясное дело, не мог. Нет, ну в самом деле, кто еще мог бы тут появиться, раз уж приперся черт?
— Ты, Аффизенер, смотрю, за старое взялся? — насмешливо поинтересовался ангел. Черт надсадно закашлялся и прямо на глазах начал уменьшаться в размерах. Через пару мгновений он был мне уже по пояс. Согнув и без того сутулую спину, он повернулся к ангелу и закивал головой.
— Знаешь, что будет, когда я произнесу твое проклятое имя в третий раз? — Божий вестник говорил спокойно и не повышая голоса, но угрозу в этих словах почувствовал даже я, а черт просто без слов бухнулся на колени.
— Знаешь, — удовлетворенно отметил ангел. — А я произнесу. Вернись в преисподнюю и не смей смущать людские души в течение известного тебе срока, Аффизенер!
Жалеть черта я не стал. Пусть тот корчился от боли, пусть выл, орал и хрипел, становясь все меньше и меньше — я смотрел на мучения адского посланца без сожаления, хотя и особой радости тоже не испытывал. Наконец, на том месте, где только что корчился этот самый Аффизенер, осталась только кучка черного праха, которую ангел развеял небрежным пинком.
— И в ближайшие девяносто девять лет демон сей в мир не явится, — несколько вычурно заключил победитель и повернулся ко мне.
— Он предлагал тебе новую жизнь? Как у вас говорят, с чистого листа? — Ответ на этот вопрос ангелу, видимо, не требовался, потому что он сразу же задал следующий: — А что он хотел в уплату?
— Не успел сказать, — ответил я. — Ты… вы как раз появились.
— Говори просто, — велел ангел. — Я здесь один и не надо обращаться ко мне словом, которым говорят со многими.