Жизнь по контракту
Шрифт:
– Но при чем здесь я? – по-прежнему не понимал Герман.
– А кто еще? – казалось, совершенно искренне удивился основатель-председатель. – Когда мы отбираем детей в школу резерва АИК, у нас на примете тысячи кандидатов-претендентов на работу. Мы следим за ними, помогаем в летних лагерях и школьных дружинах развиваться в нужном нам направлении. Также держим под контролем и студентов, служащих, рабочих… Из сотен тысяч людей – кандидатов на работу в Агентство, – мы рассматривали несколько десятков тех, кто мог бы претендовать на место нового председателя АИК. В конце концов,
– Неужели моя? – догадался, ужаснувшись, Герман.
– Именно твоя, – подтвердил хозяин АИК. – Все должно было решиться во время этого вот наступления Движения. Последним испытанием для Эраста была ликвидация скрывающихся в окрестных лесах неисполнителей Контракта, угрожающих Гражданскому Обществу. Он блестяще справился. Собрал невозможных к перемещению на Территорию ВЮГО преступников вместе и уничтожил их.
– Редкостный мерзавец! – не удержался Герман и плюнул в сторону трупа Эраста.
– Критерии – штука относительная, – не согласился основатель-председатель и повторил. – Он справился блестяще…
– А что же такое должен был сделать я? – спросил Герман.
Старик улыбнулся:
– Проникнуть сюда. И ты тоже справился… Так что вы оба справились. А нам нужен только один. Самый-самый… Вот вы и выяснили между собой, кто из вас самый-самый… – он кивнул на труп Эраста и указал рукой на стол, стоящий рядом с телевизором. – Вот возьми там и подпиши…
Герман подошел к столу. На нем лежала толстая пачка бумаг:
– Что это?
Хозяин АИК сказал:
– Это твой новый специальный расширенный Контракт. Просто впиши свое имя, и ты станешь председателем Агентства Исполнения Контракта со всеми вытекающими полномочиями и возможностями. Ты станешь самым сильным человеком страны.
– А?..
– Ты спрашиваешь обо мне? А я, я, пока жив, буду твоим консультантом, советником… Надо же ввести тебя в курс, как работает, движется весь этот механизм исполнения Контракта. К тому же я хочу быть рядом, чтобы видеть, чувствовать, как живет мое дело…
– Твое дело? – не понял Герман.
Старик довольно улыбнулся:
– Именно мое. Я ведь не просто председатель АИК. Я – основатель-председатель.
Герман попытался найти в своей памяти:
– Но нам ни школе, ни в университете ничего не говорили о том, что у Агентства Исполнения Контракта был какой-то там основатель.
Хозяин АИК развел руками:
– И понятно, почему… Я, ведь, – он снова поднес к лицу кислородную маску и сделал несколько глубоких вздохов, – я, ведь, был никем. Мальчишкой с окраины. Мы дрались на своих улицах за власть над ними. Кулаками мне – физически не очень сильно развитому – мало чего удавалось добиться, и я понял, что нужно браться за оружие. Еще подростком я стал киллером. Тренировался на своих маленьких врагах – я убил или сделал инвалидами всех пацанов, которые меня обижали. Со мной стали бояться связываться сверстники. Зато меня приметили старшие товарищи,
– Убийствами?
Основатель-председатель нисколько не смутился:
– Да, такую я себе выбрал работу… Она кормила и меня, и мою семью. Но у меня не было будущего. Все одиночки рано или поздно попадаются полиции. А еще их убивают коллеги убитых или даже сами наниматели, чтобы оборвать все ниточки, ведущие к ним. Поняв это, я стал принимать заказы на убийство, делать дело, не марая своих рук. Я основал синдикат киллеров и при этом почувствовал вкус власти. Меня очень уважали в криминальном мире. Еще бы, в моем распоряжении были десятки профессионалов, готовых по одному моему слову убить любого – простого ли человека, криминального ли авторитета, политика ли, работника ли спецслужб…
– Но сколь веревочка не вейся… – засомневался Герман.
И старик согласился:
– Да, в плане развития это был тупиковый путь. К тому же я понял, что, несмотря на то, что я зарабатываю очень неплохо, можно зарабатывать еще больше. И при этом быть абсолютно в ладах с законом. Ведь можно, как я делал, брать деньги за смерть очень ограниченного количества людей, а можно брать деньги и за жизнь абсолютно всех. Это намного больше денег. Так я придумал Контракт Члена Гражданского Общества и Взнос Члена Гражданского Общества.
Герман удивился:
– Но как его могли принять в демократическом государстве?
Основатель-председатель махнул рукой:
– Да очень просто. Мои люди подстрелили нескольких депутатов. Самых принципиальных, неуступчивых убили. Тех же, с кем можно договориться, только ранили и договорились. Многих просто запугали. Вот они, как миленькие, единодушно и приняли и Взнос Члена Гражданского Общества, и положение о создании Агентства Исполнения Контракта, и сам Контракт.
И вновь удивлению Германа не было предела:
– Но люди, обычные люди разве не возмущались?
Он уже задавал практически этот же самый вопрос Владу. Но не мог тогда поверить своему бывшему сослуживцу, что люди сами совершенно добровольно приняли Контракт и взнос ЧГО. Ответ хозяина АИК был очень похож на ответ Влада.
– А что люди… – пожал плечами старик. – Стоило им сказать, что их больше не будут грабить на улицах вечерами, не станут насиловать маньяки и рецидивисты, разорять финансовые аферисты, и они тут же девяносто процентами проголосовали за Контракт. Людям нужно было просто дать веру в то, что они смогут быть счастливыми без мошенников и преступников. Они просто должны верить…
Герман продолжил:
– И платить при этом взносы ЧГО, обогащая тебя.
Основатель-председатель улыбнулся:
– Естественно. Люди, они же, они… как крысы. Быстро привыкают ко всему. Делаешь им более жесткие условия, они поначалу переживают, нервничают, а потом адаптируются. Люди быстро забывают, как было раньше, и они не ропщут против того, что есть сейчас. Они платят и еще будут платить то, что им укажет тот, у кого есть власть…
– А спецслужбы?
Улыбка сошла с губ хозяина АИК, он сделал пару новых вдохов из кислородной маски: