Жизнь побеждает (с иллюстрациями)
Шрифт:
Что же ты молчишь, Надя? Может, нездорова? Может, плохо тебе? Тогда приезжай ко мне. Место найдется, и куском хлеба не обойду».
Читая письмо, Надя покраснела. Ей стало стыдно перед Вячеславом. Он тихо сказал:
— Не печалься… Напиши сегодня же. Сразу легче станет.
— Славушка, вовсе я не забыла о бабушке. Каждый день начинаю писать и всё откладываю. Конечно, нехорошо это!
— А летом ты не собираешься в родные места, отдохнуть?
— Нет, что ты! Я вместе с детдомовцами на дачу поеду.
— Ты что же, твердо решила стать педагогом?
— А разве я тебе не говорила об этом?
— Нет.
— Я давно решила, что воспитание детей — это мое призвание. Боялась только, справлюсь ли… Приехав сюда, — пионервожатой поступила. Хотела проверить себя.
— И что же? Получается?
— Кажется — да. И мне нравится эта работа! Я сделаю всё, чтобы стать хорошим педагогом.
— Почему-то я не могу представить тебя учительницей. Мне, например, эта специальность кажется не такой уж интересной. Я всегда любил книги о великих путешественниках и замечательных открытиях. Но когда поступал в университет, не думал, что наука так меня захватит. Теперь всё свободное время провожу в библиотеке. Надо много знать, если мечтаешь поехать в экспедицию. А я не только мечтаю, а наверняка поеду на следующий год. Если б ты знала, как много надо работать! Я хочу знать, искать и находить. Еще и на нашу долю осталось много неизведанного. Какое счастье, Надя, добиваться, работать для нашей Родины! Быть гражданином Советского Союза — это не только большая честь, это обязывает каждого из нас сделать как можно больше для своей страны. И мы сделаем! Верно, Надюша?
— Да!
— А я думал, ты в университет собираешься… Поступила бы на геофак. Вместе в экспедицию поехали бы. Хорошо!.. — мечтательно сказал он.
Задумавшись, Надя не ответила ему. Она представила себе, как путешествует по далеким, еще не исследованным странам.
«…Искать, увеличивать богатства Родины… Как это увлекательно! Взбираться на высокие горы… Идти дремучими, непроходимыми лесами… Везде подстерегают опасности, но я же буду не одна. Товарищи, Слава всегда выручат… А может, и я его спасу когда-нибудь… Надо научиться стрелять… О чем это я размечталась!» — подумала она. Вспомнила о ребятах…
— Нет, Славик! Твоя профессия хороша, но работать над воспитанием человека — это гораздо важнее, — сказала, прощаясь с ним у ворот, Надя.
Весна! Она врывается всюду. Старшие воспитанники детдома попросили выставить в их комнатах зимние рамы. Стало немного свежо, зато какой воздух! В саду еще лучше. Всё свободное время ребята проводят вне дома. Двор уже подсох. Его вымели, прибрали. Среди пробивающейся зелени нелепо торчит вышка ледяной горы. Зимой горка была любимым развлечением. Сейчас она отнимает много места и напоминает о холодных днях.
— Убрать бы ее… Как вы думаете, Иван Иванович? — спрашивают ребята.
— А зимой снова строить? Плохие вы хозяева! Мы скоро на дачу уезжаем. Вернемся к сентябрю. Много ли времени до снега останется?
Дети неохотно соглашаются с доводами Ивана Ивановича. Футбольная площадка перекочевывает в менее удобную часть двора.
Не имея возможности принимать участие в шумных, веселых играх, дети с парализованными и ампутированными ногами целые часы просиживали за шахматами.
В пионерской комнате — необычайно тихо. Подходя к двери, Надя подумала, что ребят там нет. Но их сегодня оказалось больше обычного. Они сидели молча, внимательно следили за каждым ходом юных шахматистов. Больше всех увлекался шахматами Юра Жилеткин. Он всегда выходил победителем. Мальчик начал читать литературу о шахматистах, узнал о Чигорине и всем рассказывал о нем. Вместо прежней клички «трамвайщик» ребята стали звать его «Чигорин». Новая кличка больше нравится ему. За «трамвайщика» детям от него попадало: Юра не любил, когда его так звали; протез и так постоянно напоминал ему о непоправимом. Он как сейчас помнит приезд из деревни в Ленинград, свое желание показать городским мальчишкам, что он не хуже их. Жилеткину на всю жизнь врезался в память красный вагон трамвая. Мальчишки на ходу садятся. Кричат: «Юрка, прыгай!». Ему страшно. Боится. Товарищи дразнят его, называют трусом. Разве можно перенести такое обидное слово? Полный отчаяния, Юра бежит за трамваем. Прыгнул… Очнулся уже в больнице.
На расспросы, где потерял ногу, Жилеткин сердито говорил:
— Пусть бы лучше смеялись надо мной… Куда я такой? — и указывал на протез. — Эх, если б я тогда знал, как без ноги плохо! Мне и в голову не приходило, чем это может кончиться…
Надя не стала мешать шахматистам. Она пошла в швейную мастерскую, где девочки шили летние платья. Каждая шила не себе, а своей подруге, изо всех сил стараясь сделать платье нарядным и непохожим на другие.
Надя видела, как Гале трудно делать примерку. Машенька всячески старалась помочь ей. Она встала на колени, чтобы девочка могла дотянуться до ее плеча. Чтобы правильно вметать рукава, требуется большое уменье. Увидев пионервожатую, мастерицы спросили ее:
— Когда же на дачу, Надежда Павловна?
— Рано вы собираетесь! Еще занятия не кончились.
— Скорее бы! Мы давно-давно не были за городом. Забыли даже, как выглядят лес и поле… — И Галя задумчиво посмотрела в окно.
— В этом году дача у нас будет. Недели через две мы, наверное, выедем, — сказала Надя. — А до отъезда я хочу сводить вас во Дворец пионеров. Постарайтесь, чтобы переходные отметки у всех были хорошие!
Дождливая весна в этом году. На дворе — сыро и грязно. Иногда совсем ненадолго выглянет солнышко, и всё подсыхает. Буйно, радостно вылезают крапива и одуванчики. Почки на деревьях набухли. Тополь уже зазеленел. Его клейкие блестящие листочки издают острый и пряный запах. Ребят тянет на воздух. Во дворе — большие лужи. Хочется пошлепать, побрызгаться в них, окатить товарищей водой. Да мало ли весной приятных, но недозволенных развлечений!
И всё же дети только короткие часы проводят на улице. У них сейчас самое горячее время. Последние дни последней четверти… Надо, чтобы она была хорошей. Напряженно работают все, а пионеры — особенно. Они уже осознали себя ведущей силой, инициатива во всем хорошем, нужном, всегда принадлежит им. За ними подтягиваются остальные воспитанники.
— Мы не имеем права получать двойки. Мы же пионеры! — убеждает Лиза своих товарищей.
И даже физически слабые дети стараются не отставать, хотя учиться им становится всё труднее: они чувствуют себя хуже к весне.
На педагогическом совете Тамара Сергеевна сообщила результаты учебного года:
— У нас все ученики перешли в следующие классы. Отметки у большинства хорошие. На второй год осталось четыре человека, — им запретил заниматься доктор. Как только установится теплая погода, перевезем воспитанников на дачу.
После окончания учебного года у детей много свободного времени. В мастерских уже приготовлены летние платья и туфли. Старшим воспитанникам Иван Иванович доверил окраску кроватей. С большим усердием и тоже раньше срока окончили и эту работу. Всё готово для переезда на дачу. Дело портит погода. Опять льет дождь, и, кажется, нет ему конца.
— Ехать в такой холод невозможно. Мы простудим детей, — говорит Тамара Сергеевна.
— Мы оденемся в шубы и калоши. Пожалуйста, доктор, скажите директору, что мы не простудимся! — просят ребята.
Но доктор неумолимо твердит одно:
— Лучше здесь переждать ненастье, чем там. Дачи всю зиму стояли нетопленные. Вы заболеете и вместо дачи попадете в больницу.
Доктор умел всё предусмотреть. Эпидемий в детдоме не было. Дмитрий Яковлевич прекрасно знал каждого воспитанника и сразу замечал малейшее недомогание.