Жизнь побеждает
Шрифт:
Осенью девочка стала учиться в пятом классе. Дождливую погоду оставалась у Анны Николаевны, ночевать у секретаря райкома Надя любила. Она ждала этих тихих вечеров, задушевных разговоров, а Анна Николаевна умело направляла мысли девочки на самое главное. Она рассказывала о детстве Ленина, о том, как он учился и много работал. О товарище Сталине, о его жизни, о ссылке, о комсомольцах, которые учатся и помогают во всем партии…
— А пионер? — спрашивала Надя. — Что должен он делать?
— А ты знаешь, что сказал Владимир Ильич? Учиться, учиться
Анна Николаевна следила за чтением Нади. Требовала, чтоб она хорошо занималась. И девочка старалась, хотя математика ей давалась нелегко.
Прошли экзамены. Надя уже шестиклассница! С наступлением весны мать немного окрепла. Павел. Иванович собирался по делам в Ленинград и обещал взять с собой Надю. Девочка считала дни. Она даже гулять не ходила: боялась прокараулить отца. Он уезжал обычно, не предупредив.
И внезапно все изменилось. Надя хорошо запомнила этот день. Она читала на скамейке около дома. Было жарко. Во дворе сонно бродили куры. На грядках распускались красные маки. Они горели на солнце. Поражали своей яркостью.
Тишину июньского дня разорвали взволнованные голоса. Надя выбежала за ворота. Трудно было понять, что случилось. Одно слово: «война!» доносилось отовсюду. Колхозница, вернувшаяся из поселка, возбужденно рассказывала соседкам:
— Германия напала на нашу страну! Немецкие войска уже перешли границу!..
И как-то в одно мгновение изменилось все. В каждом дворе деревни собирали уходивших в армию: Павла Ивановича тоже мобилизовали. Но ни на одну минуту не должна была замереть колхозная жизнь. Оставшиеся в деревне страстно хотели помочь Родине, включиться в общее дело борьбы с врагом.
Женщины быстро, по-деловому организовались и распределили обязанности. Надя слышала, как мать отправляя мужа, твердо сказала:
— Ты за нас не бойся! Надежда справится с хозяйством, а я заменю бригадира на молочной ферме.
Вечером забежал на минуту отец.
— Наша часть пока стоит недалеко отсюда. Мне разрешили сдавать дела. Пусть Надя приходит за реку, на опушку березовой рощи. Я буду ее там встречать. Она станет связным между мной и колхозом. Пришло время, когда и детям надо помогать Родине. Понимаешь, дочка?
Надя охотно выполняла поручения отца. Прежде отправляться за реку, она заходила к председателю колхоза. Это была их соседка Феня, молодая энергичная женщина. Она обстоятельно рассказывала Наде, о чем надо спросить отца.
— Тут в записке все есть. Если ему некогда будет писать, пусть скажет тебе. Только не перепутай, смотри!
Надя запоминала и добросовестно исполняла поручения. Она радовалась, что может быть полезной колхозу.
С домашней работой справлялась. Мать приходила с фермы поздно, усталая. Хвалила ребят за порядок в доме. Быстро засыпала. С восходом солнца шла на работу.
Был дождливый, ветреный день. Надя с трудом отвязала лодку. Едва успела вскочить в нее — ветер подхватил и понес вниз по течению. Девочка испугалась, но мысль, что отец ждет ее, заставила победить страх. Напрягая все силы, она повернула лодку и гребла, ни на минуту не оставляя весел. Ее все же сильно снесло. Крепко привязав лодку к дереву, она прямо через луг побежала к условленному месту. Мешала идти трава — густая, выше головы. Надя боялась, что отец не сможет дождаться ее, уйдет. Поднявшись на пригорок, увидела удаляющуюся фигуру.
— Папа, папа! — кричала девочка, догоняя его.
Отец остановился.
— Я думал, ты уж не придешь!
— Ве-ветер ме-шал! — запыхавшись, она не могла говорить. Молча подала записку Фени. Павел Иванович пробежал ее глазами. Что-то быстро написал на другой стороне.
Торопливо взглянул на часы:
— Мне надо возвращаться… Надюша, ты больше не приходи сюда. Нас здесь не будет…
Надя смотрела на отца. Она не могла, не хотела верить, что видит его в последний раз.
— Прощай, дочка! Ты уже большая, сильная… Помогай матери. Береги сестру и брата. А если сама не будешь знать, как поступить, — иди в райком. Там старшие товарищи укажут, помогут советом.
Павел Иванович крепко поцеловал девочку и быстро пошел вперед. Надя будто очнулась. Бросилась за ним. Он обернулся и серьезно сказал:
— Ты — пионерка! Будь мужественной!
Надя больше не бежала. Она смотрела вслед уходившему. Вот он скрылся в низинке… Опять его видно: поднимается на горку… Остановился, машет ей… Надя отвечает, кричит сколько есть мочи:
— До сви-данья, па-па-а!..
Долго стояла девочка среди поля. Думала: «Может еще увижу!..»
Дождь давно прекратился. Затих ветер. Лучи находящего солнца пробежали по спокойным деревьям. Еще белее стали стволы берез… «Надо идти домой…»
Деревня опустела после мобилизации. Все молодое, сильное население ушло на фронт. Подростки, дети заменяли взрослых. С фронта шли тревожные вести: немцы продвигались вглубь страны.
Колхоз, где жила Надя, был в стороне от железной дороги. Здесь еще редко нарушалась тишина. С приближением врага все резко изменилось. Жители поселка и соседних деревень ушли рыть окопы. По реке плыли баржи с эвакуирующимися. На проселочных дорогах было много народу. В тяжело нагруженных телегах ехали женщины и дети. Прифронтовое население уходило в тыл. Гнали скот большими стадами. Лошади ржали. Мычанье коров наполняло деревенскую улицу. Проходили стада, — и тишина ненадолго возвращалась.
Наде хотелось разобраться в происходящем, понять все. Спросить — некого. Прежде отец вес объяснял. Теперь его нет.
Их колхоз тоже готовился к эвакуации.
— Какое непонятное слово! — думала девочка.
Мать сказала, что скоро и они должны уехать.
— Куда, мамочка?
— Еще не знаю. Видишь, сколько народу переселяется. Куда-нибудь направят и наш колхоз.
— А как же хлеб на полях? А наш сад?.. — спрашивала Надя.
— Забудь об этом, дочка. Воина ни с чем не считается!.. Хлеб надо зажечь… Чтоб не достался врагу.