Жизнь полна неожиданностей
Шрифт:
Дом был огромен! Он представлял собой двухэтажное строение, сочетающее различные стили, с огромными окнами и балконами. В середине заросшего газона красовалась большая табличка “ПРОДАЕТСЯ”.
— Вы продаете этот дом? — удивленно спросила Оливия, притормозив у крыльца.
Льюис тем временем достал пульт дистанционного управления и открыл дверь гаража.
— Да, — коротко ответил он на ее вопрос. — По требованию адвоката Дины. Но в любом случае этот дом слишком велик для одного человека. Честно говоря, я никогда не любил его. Это был выбор Дины, не мой.
Свет в гараже зажегся автоматически, и Оливия въехала внутрь. Льюис был прав — только гараж был рассчитан на шесть машин.
— Ты должна ненадолго зайти в дом, — приказным тоном сказал босс. — Если ты, конечно, не предпочтешь в целях безопасности ждать на крыльце; пока я вызову такси и оно подъедет.
— Не глупите, Льюис, — сердито прервала его Оливия. — Я вам доверяю.
— Я польщен.
— Это не лесть, это констатация факта.
— Не делай из меня героя, Оливия, — резко произнес он, беря Оливию под локоть и вместе с ней направляясь к внутренней двери. — Вечер еще только начинается…
— ., а я такая красавица, — насмешливо продолжила Оливия.
Льюис резко остановился и, нахмурившись, посмотрел на нее сверху вниз.
— Мне послышались циничные нотки, или я ошибаюсь?
— Ой, ради Бога, Льюис! Вы же не станете отрицать, что я не из тех женщин, от которых мужчины не могут оторвать взгляда и рук.
— Не стану.
— Тогда о чем речь?
— О том, что ты из тех женщин, которые заставляют мужчин думать, а потом уже действовать.
Оливия усмехнулась.
— Безусловно. Любого мужчину, приблизившегося ко мне, я превращаю в такую же скучнейшую особь, как и сама. Именно поэтому Николас бросил меня. Он сказал, что должен разорвать оковы и глотнуть свежего воздуха, что я превратила его в бесхребетного зануду…
— Значит, ты считаешь, что превращаешь мужчин в скучных, бесхребетных зануд?
— Я считаю, что пробуждаю в них самое худшее.
— А вот с этим, Оливия, я согласен, — простонал Льюис, привлекая ее к себе. — Как раз сейчас ты пробудила худшие из моих инстинктов. — Он взял ее за подбородок. — Я обещал не делать этого, но не могу же я позволить своему личному помощнику думать, что ее босс.., как это.., скучный, бесхребетный зануда?
Его рот находился в опасной близости от ее губ.
— Дьявол, Оливия! Эта неделя доконала меня. Я чуть не умер, сдерживая себя, чтобы не смотреть и не прикасаться к тебе! При каждом взгляде на тебя я испытывал непреодолимое желание заключить тебя в объятия, распустить твои роскошные волосы и выпустить на волю ту смелую, соблазнительную женщину, которую никак не могу забыть!
Соблазнительная женщина? О ком это он?
— Ты не представляешь, как меня возбуждает твоя бесхитростность. Я смотрю на твою тонкую шею, на которой нет ни одного украшения, и хочу впиться в нее губами, оставляя отметины. Пожалуй, это я и сделаю, но чуть позже. Я сделаю это со всем твоим восхитительным телом, и ты не станешь меня останавливать, правда?
Он поцеловал ее. Он целовал ее до тех пор, пока не почувствовал, что Оливия робко отвечает ему. Тогда Льюис подхватил ее на руки и понес в глубь темного дома. У Оливии не было сил протестовать. Ей казалось, что ее подхватил бурный поток, сопротивляться которому бессмысленно. Плыть против течения было бы бесполезно и опасно. Значит, она должна не сопротивляться и отдаться на волю течения. Должна…
— Ты ведь тоже этого хочешь, — не спрашивал, настаивал Льюис, перескакивая со своей бесценной ношей через две ступеньки. — Я знаю, что хочешь.
— Хочу, — услышала Оливия свой шепот в ночной тиши. —Очень…
Глава 9
Льюис локтем включил верхний свет. Оливия зажмурилась, а когда открыла глаза, в изумлении огляделась по сторонам.
Это была наверняка хозяйская спальня. Она была огромна.
Огромна, элегантна и очень женственна. Интерьер был выдержан в темно-розовых тонах с вкраплением голубого и кремового цвета. Крупные розы на ковре сочетались с мелкими розочками на обоях. Огромная кровать была застлана розовым покрывалом с оборками. У Оливии мелькнула неприятная мысль о том, что на этой кровати Льюис занимался любовью с Диной, но она не нашла в себе сил сказать хоть слово.
По выражению ее лица Льюис почувствовал ее состояние, потому что резко развернулся и выскочил из комнаты вместе со своей ношей. Он ногой открыл дверь другой комнаты, и они оказались в еще одной спальне, на этот раз выдержанной в зеленых и золотистых тонах. У Оливии мелькнула мысль, что здесь ей нравится намного больше, чем там, в приторно-розовой. Она всегда ненавидела розовый цвет.
Льюис бережно опустил ее на кровать и начал снова целовать, но на этот раз более нежно. Он потерся губами о ее губы, а затем обвел кончиком языка их контур. Оливии очень нравилось то, что он делает, нравился привкус вина и кофе на его языке.
— Какая ты сладкая, — пробормотал Льюис, затем оторвался от ее рта и с улыбкой посмотрел на нее сверху вниз.
Оливия открыла глаза. Льюис был чертовски хорош с этим выражением самоуверенности на лице! Он был мужчиной, а не мальчишкой. Мужчиной, который хорошо знает, что он делает в жизни и в постели.
— Ты хотя бы представляешь себе, как соблазнительна? — спросил он, проводя по ее невероятно чувствительным губам большим пальцем. Почувствовав, как Оливия содрогнулась от этой ласки, он удовлетворенно улыбнулся. — Конечно, не представляешь, продолжал Льюис мурлыкающим голосом, расстегивая пуговки ее жакета. — И мне это нравится. Все, что ты говоришь и делаешь, от этого становится еще более возбуждающим. Не смущайся… Ведь на Рождество я уже видел тебя настоящую, но тогда все закончилось так быстро…
Настоящую? Оливия никогда не думала, что та женщина, в которую, как ей казалось, она перевоплотилась на несколько часов, и была настоящая она. А вдруг Льюис прав? Сейчас она не пьяна, но чувствует себя как во хмелю. Она пьяна от желания, от его близости и не в силах дождаться, когда его обнаженное тело сольется с ней в любовном экстазе.
— Я знаю, что под этими строгими костюмами и блузками скрывается страстная обольстительница. Давай выпустим ее на свободу! — С этими словами Льюис снял с нее жакет и блузку и ошеломленно замер, глядя на отнюдь не скромный и не консервативный, а очень изящный и эротичный кремовый кружевной бюстгальтер, который не мог скрыть полные полукружия груди с напрягшимися сосками.