Жизнь взаймы (в сокращении)
Шрифт:
Словом, с Дженис и Беном мне было хорошо, и, как сообщила Джен, я им тоже понравился. Миссия выполнена. Я победил.
В канун Рождества, когда Дженис и Бен уже ушли спать, Джен сделала мне самый лучший подарок. Мы пошли в беседку на дальнем краю их владений и занялись любовью. А потом она рассмеялась.
— Над чем смеешься? — спросил я.
— Когда мне было лет десять, мы с подружками собирались здесь и говорили о будущих женихах. Описывали наших мистеров Совершенство в мельчайших подробностях.
— И ты описала меня?
— Нет, —
— Ты же понимаешь, что никогда меня не получишь с таким-то отношением?
Она улыбнулась своей мудрой улыбкой:
— Шутишь? Уже получила: на блюдечке с голубой каемкой.
Сначала я думал подождать до Нью-Йорка, но… Залез в карман, достал маленькую коробочку, которая там уже прожгла дыру.
— Тогда уж забирай и это.
Она недоверчиво посмотрела на коробочку, потом на меня. Открыла, увидела кольцо и заплакала. А потом обняла меня.
— Я люблю тебя, Ричард.
— Так ты отвечаешь мне «да»?
Она пожала плечами.
— Не похоже, чтобы мистер Совершенство объявился в обозримом будущем.
Она увлекла меня в дом, разбудила Дженис и Бена, чтобы рассказать им новость. К моему облегчению, они, казалось, были довольны, и все было мило, за исключением того момента, когда Бен грозил расчленить меня, если я обижу его малышку.
Рождественское утро выдалось солнечное, температура обещала подняться выше десяти градусов, неслыханно для декабря. Джен хотела поехать кататься, так что, заглотив семь или восемь вафель Дженис, я с трудом оттащил свою отяжелевшую тушку в машину.
Мне было так хорошо, что я согласился опустить верх машины. Нашей первой остановкой был дом ее школьной подруги, Нэнси Бранелл. Полчаса они посвятили восторженному обсуждению кольца, еще столько же — пересказам того, что лично мне показалось обычной школьной нуднятиной. Нэнси даже принесла выпускной альбом. Почувствовав, что я вот-вот усну, Джен объявила, что мы уходим — чтобы осмотреть Кендрикский водопад.
— Ой-ой, — сказала мне Нэнси, — будь осторожен! Мальчики, которых Джен брала с собой к водопаду, никогда не возвращались оттуда прежними.
Как только мы оказалась в машине, я спросил:
— Ты ходила туда с Джеком Уинстоном?
Она кивнула:
— Ну да. Почти каждый вечер!
— Сейчас он, должно быть, толст и лыс.
— Может быть.
— Но ты ведь отвергла его приставания, правда?
Джен потянула носом воздух.
— Люблю запах ревности поутру.
Очень скоро мы выехали на проселочную дорогу, ведущую к водопаду. Всего несколько минут, и то, что было прекрасным солнечным днем, превратилось в нечто облачное. Подул ветер.
— Давай остановимся и поднимем верх, — сказал я.
— Не сейчас. Так пока хорошо. А водопад всего в паре миль.
Но уже через минуту Джен пожалела о своем решении. Ветер усиливался, небо заволокло черными тучами, и мне пришлось включить фары.
Казалось, Джен встревожилась.
— Как будто
Я крикнул:
— Сейчас выйду, опущу верх!
— Осторожно!
Мгновение — и стало совсем темно, хоть глаз коли. Казалось, фары не работают. Я ощутил острый приступ паники, поняв, что эту тьму просто невозможно разогнать. Я обернулся к Джен, но не смог разглядеть во тьме даже ее силуэт.
— Ничего не вижу! — заорал я.
— Ричард! — кричала она, и страх в ее голосе был отражением моего собственного. Я попытался поднять верх и остановиться, но не имел ни малейшего понятия, где дорога. Внезапно правые колеса стали прокручиваться, и я понял, что нас сносит в кювет.
— Ричард! — снова крикнула Джен, но вой ветра заглушил ее голос, словно она звала откуда-то издалека. Машина накренилась вправо, и земля под нами исчезла. Наступила полная тьма.
Я протянул руку к Джен, но схватил только воздух. Машина перевернулась, может быть, всего раз или два, но мне казалось, что всю тысячу и никогда не остановится. Джен перестала кричать.
Наконец мы приземлились, головой вверх.
— Джен? Ты в порядке?
Она не ответила, и ужас иглою пронзил мне сердце.
— Джен! Ответь, ну, пожалуйста!
И вдруг, словно кто-то отдернул занавеску, тучи начали рассеиваться. Всего за пять секунд ветер стих, и снова засияло солнце.
Джен в машине не было.
Она исчезла бесследно, и я проклял свое решение ехать с открытым верхом. Ее, должно быть, выбросило из машины, она могла остаться на дороге. Я выбрался из машины. Перед глазами все плыло. До дороги было ярдов десять, и Джен нигде не было.
Остановилась машина. Мужчина выскочил наружу и бросился ко мне:
— Вы в порядке?
— Моя девушка… ее выбросило из машины. Помогите мне найти ее!
— Но с вами-то все в порядке?
Он смотрел на мой лоб, и когда я дотронулся до него рукой, то понял, что из раны над левым виском идет кровь. Больно не было.
— Я в порядке. Нужно ее найти!
Он кивнул и объяснил другим остановившимся, что надо делать. Мы начали прочесывать кусты. Я был в совершеннейшей панике: выкрикивал ее имя, носился туда-сюда, в глубине души понимая, что, если бы с ней все было в порядке, она бы ответила.
Приехала полиция, и я рассказал патрульному, что случилось.
— Где вы потеряли управление? — спросил он.
— Не очень далеко отсюда. Буря поднялась так быстро…
— Какая буря?
У меня не было времени обсуждать погоду.
— Буря. Стало совершенно темно, и поднялся ветер…
— Надо перевязать вам рану, — сказал он.
Но кровь почти остановилась, и я попросил его не беспокоиться. Полиция организовала поиски дальше по дороге. Я слышал ее крик перед тем, как мы перевернулись, но не хотел исключать ни одной вероятности. Время шло, казалось, миновали часы, хотя, возможно, только минуты. Один из полицейских вернулся.