Жизнь за любовь
Шрифт:
Марк шумно дышал. Не глядя в ее сторону, он наклонился и медленно провел рукой под деревянной половицей, потом выпрямился с ключом в руках. Никто из них не произнес ни слова. Марк вставил ключ в дверной замок, послышался металлический скрежет. Он толкнул дверь, и та распахнулась внутрь. Энни замерла на пороге, вся сжавшись, испуганно заглядывая внутрь. Воздух в избушке был сырой и холодный, пахло плесенью от земляного пола. Убранство избушки состояло из старого деревянного стула, широкой деревянной лавки в углу, на которой можно было разложить соломенную подстилку, да ржавой печки в центре, с дымовой трубой, уходящей под крышу. На стене полка с несколькими
— О, нет! Нет-нет, нет! — твердила Энни. Марк стоял вплотную к ней, придерживая ее, чтобы не упала.
— Ну тихо, дорогая, успокойся, не плачь. Сейчас мы уедем, если это так плохо на тебя действует.
Но Энни его даже не слышала. Она вся целиком была где-то в прошлом, в его объятиях. И не сейчас, не в этой избушке, а там, под раскидистыми ветвями деревьев, темной летней ночью, где они любили друг друга на подстилке из папоротников, шуршавшей в такт движению их тел. Аромат смятой травы и листьев был столь силен, что Энни ощущала его и сейчас.
Девушка стояла с закрытыми глазами, вдыхая аромат, который напомнил ей о блаженстве, какое она испытала тогда в его объятиях. Ее руки ощущали тепло его кожи, гладили его крепкие широкие плечи, спину, чувствуя его силу, вслушиваясь в неровное шумное дыхание. Она вспомнила, как жадно притянула тогда его к себе, как неистово впустила его в себя, горя желанием удержать так навсегда.
Свет луны падал на их обнаженные тела, струясь, словно речная вода… Они оба понимали опасность, грозящую им, и тем неистовее любили друг друга. Они отдавались любви полностью, казалось, им не утолить любовный голод, ведь они не могли знать, будет ли у них еще такой шанс. В их ненадежном мире лишь любовь была очагом стабильности, но любовь такая хрупкая материя, а смерть была рядом, буквально за углом…
Внезапно картина резко изменилась. Энни издала грудной стон. Каким-то образом она поняла, что наступил тот страшный момент, ее последняя встреча с ним. Это было на следующий день. Марка привели в деревню его преследователи. Немцы требовали опознать английского летчика, грозя жестокими карами. Они хотели знать, кто укрывал беглеца. Анна как раз стояла на пороге своей лавки и видела, как Марка провели мимо, бледного, с трудом переставляющего ноги, покрытого багровыми пятнами запекшейся крови.
Девушка не могла вновь вынести такое, она рванулась назад, в настоящее, в эту избушку, где сейчас и стояла дрожащая и всхлипывающая.
— Ну зачем вы заставили меня прийти сюда? — бормотала она. — Я не хочу больше вспоминать… Это слишком больно.
— Энни, но все это было давным-давно. Сейчас нам ничто не грозит, — тихо сказал Марк, поглаживая девушку по голове, по спине. — А теперь расскажи мне, что ты вспомнила. Ведь ты что-то припомнила, правда?
На миг Энни затихла, потом шепотом начала:
— Мы пришли сюда после того, как… были в лесу в тот последний раз. Вернулись в эту самую избушку…
Он слушал внимательно каждое ее слово, не спуская с нее глаз. Его сильная рука гладила ее, успокаивая, передавая свое тепло ее заледенелому телу.
— А еще вы сказали, что вам бы хотелось, чтобы у нас был ребенок, — припомнила Энни и тут же снова увидела его лицо тогда, в прошлом. Она слышала голос того Марка. Ей снова захотелось выть в голос, потому что тот Марк был убит. Но нет же, он живой и стоит рядом с ней, слушая ее рассказ. От всего этого у девушки голова пошла кругом. Запинаясь, она продолжала: — Но вы сказали еще, что это невозможно — в нынешних условиях… Мне пришлось бы плохо в деревне. У сельчан свои представления о морали, меня бы никогда не простили. Вы сказали, что не хотите для меня такой участи. А еще вы сказали, что если нам удастся выжить, то вы вернетесь сюда и разыщете меня, а потом мы устроим свадьбу. Но если нам не суждено пережить войну, не суждено более свидеться, то нам надо, как вы тогда сказали, Марк, жить сегодняшним днем в полную меру, ничего не оставляя на потом и ничего не оставляя после себя, как если бы нас и вовсе не было на этом свете.
Энни вдруг замерла, потом побледнела как смерть.
— Что? Что еще случилось? — поспешно спросил Марк, испуганный внезапной переменой в ней.
Девушка взглянула на него, повернулась, прикусив губу, оглядела помещение. Марк ждал, бледный, напряженный.
— Энни, в чем дело?
Девушка остановила взгляд на дровах, сложенных под окном.
— Здесь. Это было здесь… — С этими словами она принялась растаскивать дрова.
Марк после краткого замешательства стал помогать ей. Это была грязная и тяжелая работа, но Энни ничего не замечала.
Пять минут спустя она замерла, хрипло и тяжко дыша, опустилась на колени и дрожащими пальцами дотронулась до глубоко вырезанных в нижнем бревне стены инициалов. Буквы потемнели от времени, но все еще были отчетливо видны — начальные буквы их имен «А» и «М», переплетенные вместе, и под ними слово «Навечно». Прошедшие полвека не смогли уничтожить их.
«Навечно», — мысленно повторила девушка. Неужели поэтому они и вернулись сюда? Неужели силой своих чувств они смогли стать частичкой вечности…
Марк опустился на колени рядом с ней и тоже дотронулся пальцем до инициалов, вглядываясь в них.
— О, Марк… — выдохнула девушка, оборачиваясь к нему. — Смотри, они все еще здесь…
Марк заглянул девушке в глаза, его собственные ярко горели.
— Ну вот, Энни. — Он дышал так бурно, лицо его залилось краской. — Я люблю тебя, — с трудом выговорил он. В следующий миг он уже жадно впился в ее губы…
Все сомнения, которые еще оставались, мигом улетучились. Энни совершенно точно знала, что уже давно любила этого человека, любит его и сейчас так же, как любила его В той, прошлой жизни. Их лишили тогда любви — смерть отобрала у Энни возлюбленного. Но на этот раз у них все впереди.
Марк неохотно оторвался от поцелуя, посмотрел на ее воодушевленное лицо…
— Dear, — прошептал он. — Я так давно тебя люблю. С того момента, как ко мне стали возвращаться воспоминания, я знал, что когда-нибудь разыщу тебя. А потом я увидел твою фотографию и мгновенно узнал. У меня была одна-единственная цель в жизни — найти тебя вновь. Я должен был прийти и разом все решить, но вместо этого мне пришлось выжидать и тщательно планировать свои действия. Я боялся, что ты примешь меня за сумасшедшего.