Жизнеописание Сайфа сына царя Зу Язана
Шрифт:
Хаджибы ответили:
– Как же нам не узнать его? Ведь у него на щеке круглая родинка, подобная горошинке из амбры, и он похож лицом на своего отца.
– Но ведь когда я показывала его вам, он был совсем маленький, а сейчас он взрослый. Узнаете ли вы его теперь? – опять спросила Камария, и те ответили:
– Мы обязательно узнаем его, потому что его сходство с отцом вне сомнений.
Тогда Камария приказала им:
– Отправляйтесь со мной и будьте моими свидетелями в том, что Сайф – мой сын и плоть от плоти моей, и я передам ему власть над страной и отдам все, чем владею.
Хаджибы повиновались Камарии и поехали вместе с ней к Сайфу, говоря:
– О царица, если бы ты вовремя рассказала нам о том, что невольница похитила сына нашего царя, мы искали бы его повсюду
Но Камария ответила:
– Что прошло, того не вернуть, это мой сын, а вы будьте тому свидетелями.
И когда хаджибы увидели Сайфа, они всмотрелись ему в лицо, а потом подошли и поцеловали перед ним землю, говоря:
– Судьба даровала нам ночь, подобной которой не было за всю нашу жизнь, это ночь, когда к нам вернулся наш царь. О царь Сайф, все мы – хаджибы твоего отца, а твое имя – Сайф сын царя Зу Язана сына царя Йемена Тубба сына царя Асада, Льва пустыни, сына царя Сима, брата Хама, а предок твой – Ной, да будет мир ему. И этот город, о царь, – твой город, а царица Камария – твоя мать. Вставай и войди в город вместе со своим войском, здесь никто не будет противиться тебе. Распоряжайся своим царством, как хочешь и суди нас, как судит господин своих рабов.
А царь Сайф слушал их и дивился этому случаю, который был достоин того, чтобы его записали на бумаге и увековечили. Обратившись к матери, он спросил:
– Как же ты могла бросить меня в пустынных степях, я никогда раньше не слыхивал ни о чем подобном! Ведь всевышний Аллах даже в сердце газели вселил жалость ко мне, и она кормила меня своим молоком, когда я был младенцем!
Камария воскликнула:
– О сын мой, всему виной помрачение рассудка, но что было – то прошло!
И Сайф сказал ей:
– Царь Афрах взял меня и воспитал во дворце, среди своих родных и близких, я обучился воинскому искусству, стал сильным, смелым и ловким. Если бы ты знала, каким я буду, ты бы сама постаралась вырастить меня, а если бы ведала, что со мной произойдет, я стал бы тебе дороже всех! Сначала я отрубил руку могучему Мухтатифу из-за Шамы, потом я поехал в Звездную крепость и побратался с прославленным храбрецом, предводителем Садуном аз-Зинджи, потом я отправился за Книгой Нила, с помощью Аллаха завладел ею и принес ее из города Каймар, которым правит царь Камерун. А там Акиса стала моей сестрой и помощницей против моих врагов. Она – дочь Белого царя, и нет на свете сестры и друга лучше ее. Из-за нее я убил Мухтатифа и избавил людей от зла, которое он им причинял. Потом я стал последователем шейха Абд ас-Салама и учеником шейха Джияда, отпрыска благородных мужей. Он обратил меня в ислам и научил меня вере в единого бога. Сначала мое имя было – Зверек пустыни, а потом я стал известен во всех землях и краях как Сайф, Меч, сын царя Зу Язана, губитель злонравных язычников.
И царь Сайф рассказал своей матери, царице Камарии, обо всем, что с ним было, от начала и до конца, уверившись и убедившись в том, что она и есть его мать, что его отец – не царь Афрах, а мать – не степная газель. И он справедливо упрекал Камарию за то, что она бросила его, а та отговаривалась своим безумием. Потом Сайф описал свои приключения в дивных и красноречивых стихах, а когда он кончил, Камария сказала ему:
– О сын мой, с того дня, как я рассталась с тобой, ничто меня не радовало: ни еда, ни питье, ни сладкий сон. И если бы я знала все это время, что ты жив, я бы не усидела на месте и часа и немедля отправилась бы за тобой. И теперь, сын мой, раз ты жив, я не смогу расстаться с тобой, даже если ты этого пожелаешь. А если ты не согласен, чтобы я навсегда осталась с тобой, тогда убей меня, и ты избавишься от моего присутствия. Если ты станешь убивать меня, я защищаться не буду, даже рукой не пошевелю, потому что любовь матери к сыну безгранична!
Тогда царь Сайф спросил Камарию:
– А как же ты бросила меня в пустыне, когда я был грудным младенцем?
И Камария ответила:
– По правде говоря, сынок, всему виной жадность, это шайтан попутал меня, нашептав, что если я брошу тебя, то все царство достанется мне одной. Я надела тебе на шею алмазное ожерелье и положила кошелек с тысячью динаров, сказав
Потом Камария сложила об этом еще и стихи. И когда она произнесла эти стихи, Сайф подивился ее красноречию и силе духа и понял, что она действительно его мать и что в этом не может быть никакого сомнения. Он думал, что она искренне радуется, а стихи ее идут от самого сердца, и поверил ей, решив, что она раскаялась в содеянном и оплакивает свой поступок: ведь царь Сайф был чистосердечен и прямодушен. А Камария, стремясь обмануть и разжалобить сына, разразилась слезами, и Сайф стал ее успокаивать, говоря:
– О матушка, я простил тебе все, что ты сделала, а если тебе так хочется владеть царством моего отца, то не нужно мне этого царства и никакого другого тоже.
Камария ответила ему:
– О сын мой, если ты, правда, простил мой грех, то не брани меня больше и не упрекай, забудь о том, что было, и правь царством своего отца и его городом, ты более достоин владеть этой страной и ее народом, чем я.
Сайф ответил:
– Будь по-твоему, но ночь проходит, а то, о чем ты говоришь, – дела завтрашнего дня. Возвращайся в город и проведи ночь там, а завтра я явлюсь к тебе, после того как вы расскажете обо всем своему народу и войскам.
Глава пятнадцатая
Тогда Камария села на своего коня и отправилась в город вместе с четырьмя хаджибами, которые сопровождали ее. А, приехав в город, она первым делом убила под покровом ночи этих хаджибов, которые ездили с ней к царю Сайфу и узнали его. Убив свидетелей, она сказала себе: «Выходит все, что я с ним сделала, когда он был маленьким, было бесполезно, потому что теперь этот сын греха вернулся ко мне целым и невредимым, и он заберет у меня царство своего отца. Если я не погублю его, он захватит мой город, и я проведу остаток жизни в ничтожестве и печали». И она той же ночью поспешно возвратилась к царю Сайфу. Увидав ее, Сайф спросил, почему она вернулась так скоро. На это Камария ответила:
– О сын мой, я не могла усидеть ни в крепости, ни во дворце! Мне захотелось спать, и я ненадолго уснула, а во сне мне явился твой отец, который сказал: «О Камария, знай, что я покоюсь в земле, но к тебе пришел мой сын, он и твой сын, плоть от плоти твоей. Вручи же ему крепость и город, все добро и сокровища, которые ты забрала себе после моей смерти». И я ответила ему: «О великий царь нашего времени, ведь он – неопытный юноша, я думаю, что он непривычен к государственным делам и не умеет управлять царством». Но он ответил мне: «О Камария, он захватит земли на востоке и на западе, ему покорятся цари, дальние и ближние, к нему будут приходить на поклон повелители стран арабов и персов». И я решилась, о сын мой, передать тебе все, что оставлено твоим отцом. Вставай же, сын мой, и ты тотчас вступишь в управление своей страной, а я буду сидеть на женской половине с невольницами, которых приставил ко мне твой отец. А еще я хочу сказать тебе, сын мой, чтобы выполнить свое обещание до конца, что после смерти отца твоего я отвезла его сокровища на верблюдах, мулах и лошадях в горы и спрятала их там в потайном месте, на расстоянии трех миль от города. А было у меня более двухсот верблюдов, и каждый из них вез сундук, полный сокровищ, и столько же было мулов и лошадей. А в этих сундуках лежали золотые изделия, драгоценные камни, алмазы, сердолик, халцедон, кораллы, жемчуг и изумруд – все то, что мало весит и много стоит. И когда я привезла все эти сокровища в ту долину, скрытую в горах вдали от городов и селений, я закопала их в землю. Потом я приказала своим людям – а из осторожности я взяла с собой только сорок эфиопов, моих рабов – построить сверху каменный мавзолей. И когда я кормила рабов, я положила им в еду смертельный яд, и они, поев, тотчас умерли – ни один из них не остался в живых. Теперь никто, кроме меня, не знает дороги к сокровищам царя Зу Язана.