Жмурки
Шрифт:
Помахав Рамзесу, который сонно моргал из своего домика, Маша взбежала на крыльцо.
И тут она вспомнила про бомжа.
Даже странно: почему, находясь в школе всю первую половину дня, она ни разу не подумала о своих ночных наблюдениях?.. Сегодня, правда, было интересно: опять приходил очкастый дяденька. Никаких вещей для поиска он с собой не принёс, зато просил двигать взглядом шариковую ручку — получилось только у Светки, да и то — на пару сантиметров…
Стопудово
Ещё этот в стёклах просил рассказывать сны — по второму кругу, потому что сегодня такое занятие уже было.
Ну, не совсем такое: на школьном Игорь Никанорович просил поместить в сон какую-нибудь вещь — мячик, карандаш, фонарик… А потом объяснял, как выйти из сна, держа этот предмет в руке.
Маша решила, что обязательно наспит себе пистолет. КРУТОЙ пистолет. Или нож. А может, шпагу — как у Дартаньяна.
Мячиков у неё и так хватает.
Так вот бомж… Когда она увидела бомжа впервые — тот спал прямо на улице, завернувшись в клетчатый китайский мешок — тётка объяснила, кто он такой и что близко к нему подходить очень опасно…
Маша бомжу позавидовала: гуляй, где хочешь, и мыться каждый день не надо.
Но потом пришла сырая промозглая питерская осень, и Маша сделала вывод, что быть бомжом в холодное время года не так уж и весело.
Поэтому он к нам и залез, — рассуждала девочка. Хотел в собачьем домике поселиться, да тот не пустил.
Вот он и перелез к соседям — может, у них лишнее койко-место отыщется… Зря я его спугнула. Может, замёрз человек.
Бросив рюкзак на крыльце, она спустилась в сад, прошла мимо Рамзеса, потрепав пса по мохнатым ушам, и полезла через мокрые кусты крыжовника к самому забору.
Крыжовник цеплялся за колготки и подол синей школьной юбки, с сирени за шиворот летели холодные капли, но Маша, упрямо сжав губы, лезла вдоль забора, ощупывая каждый камень.
Должна быть дыра, — думала она. — И найти её — в моих интересах. Иначе, как я попаду на соседский двор?
В том, что там просто НЕОБХОДИМО всё досконально обследовать, она ни секунды не сомневалась.
Но забор представлял из себя сплошной монолит — тоже новое слово, которое Маша услышала в телевизоре, а потом погуглила, что оно значит.
Как же тогда бомж просочился на ту сторону?.. — Маша глубокомысленно наморщила лоб, как это делал Шерлок Холмс.
Чтобы он перелезал через забор сверху — она не видела. Может, он экстрасенс? И просто ПЕРЕМЕСТИЛСЯ — как карандаш, который двигала Светка…
Маша в раздражении пнула торчащий из забора камень. Целую секунду она очень надеялась, что вот сейчас часть стены отъедет в сторону и откроется секретный проход…
А потом вздохнула и повернула к крыльцу. Секретные ходы бывают только в кино, — лишний раз убедилась девочка. Стоило Индиане Джонсу надавить какой-нибудь камень — тут же открывался секретный ход.
Ей же достаётся скучная и неинтересная проза жизни: управление снами, угадывание карт и перемещение карандашей без помощи рук.
Она ЗНАЛА, что умеет это делать. Просто карандаш… был неживым. Гораздо проще толкнуть без рук цветочный горшок. Или аквариум с рыбками. Или…
На пробу она приподняла домик Рамзеса сантиметров на десять.
Зверь проснулся, вздёрнул к Маше чёрный влажный нос…
— Что-то потеряла? — спросил Рамзес издалека и зевнул во всю пасть.
На розовый язык тут же опустилась снежинка и пёс щелкнул зубами.
— Нет, — откликнулась Маша. — Тут ночью лазал один… — она выжидательно посмотрела на пса. — К соседям сквозь забор просочился.
— Показалось тебе, — буркнул Рамзес, скрываясь в своём домике. Но потом вновь высунул морду и добавил: — Спать по ночам надо. А сквозь камни никто ходить не может.
Послышался грохот, словно сошла небольшая лавина: Рамзес рухнул на свою громадную, как тракторное колесо, лежанку.
А Маша вдруг захотела есть.
Крабовые котлеты в холодильнике, — вспомнила она тёткин наказ и поторопилась выбраться из кустов на свет божий.
Вообще, бог занимал немало Машиных мыслей. По словам уборщицы Щучки, он был везде. И девочка ей верила — чего стоили все эти перечисления того, что бог может делать: бог простит, бог тебя накажет, бог всё видит, бог не фраер…
Но неуловимость и изобретательность, с которой бог избегал личных встреч — настораживала.
Лукавый он какой-то. Тот, кому нечего скрывать, так делать не будет.
И всё равно Маша обещала себе когда-нибудь заняться вопросом бога вплотную и обязательно его выследить.
Пробираясь сквозь терновник — тёткину красу и гордость — Маша с удивлением заметила, что многие веточки обломаны, а на колючках повисли клочки бурой шерсти…
Тут же в голову скакнули острые кошачьи уши.
Бомжи такие не носят.
А ещё — что убегал бомж из сада на четырёх ногах… То есть, лапах.
Нагнувшись к самой земле, Маша принялась исследовать палые листья под терновником.
На землю насыпалось много синих, порченных морозом ягод — Маша их не любила. Уж больно кислые… — и многие из них были раздавлены, а фиолетовый сок размазан по листве.
В нескольких местах она обнаружила тёмные пятна: вероятно, этот бомж с острыми ушами и на четырёх лапах, долго прятался под терновым кустом, и потому весь измазался. А когда полез на соседний участок — оставил несколько характерных следов.