Жнецы свободы
Шрифт:
Бросаю последний взгляд в зеркало, киваю «лучшему стилисту Нью-Вара» (это звание он присвоил себе сам), и направляюсь на выход из спальни.
Четыре дня назад мы улетели из Штаба оппозиции в столицу. Все это время нам пришлось сидеть в конспиративном особняке и не показывать из него носа. За кипящей жизнью жителей Нью-Вара приходилось наблюдать через окна, которых в этом доме великое множество.
За все это время мы сделали единственный неутешительный вывод – в столице очень-очень много Жнецов. И все они ходят в новой форме. По этой причине мы и не можем выйти на улицу. Вчера вечером с Кейном связался Сорренс и сказал, что местом встречи с Канцлером назначен пустырь, расположенный на северной окраине города. Кейн несколько долгих минут доказывал ему, что нам просто необходимо сходить на разведку. Без осмотра местности и определения лучших точек расположения своего отряда, Кейн наотрез отказался идти на переговоры, аргументируя это тем, что, если мы сунемся туда вслепую, нас просто перебьют как мух. Неохотно Сорренс согласился и пообещал что-нибудь придумать.
И вот, сегодня утром в доме объявился Бруно и его помощники, которые должны были загримировать нас до неузнаваемости. Кейн должен идти, потому что ему необходимо лично осмотреть местность, я собралась на эту вылазку, потому что буду непосредственным участником переговоров так же, как Саймон и Кейн. А Ной наотрез отказался отпускать меня без личного сопровождения. Пришлось соглашаться, ведь «переговоры века» состоятся уже послезавтра.
Выхожу из спальни и спускаюсь на первый этаж, чтобы встретиться с парнями. Члены отряда Кейна, рассредоточенные по всей площади первого этажа, встречают меня молчанием. Мне немного неловко, знаю, выгляжу как клоун, но так надо. Смою все это безобразие сразу, как только вернемся.
Смотрю на ожидающих меня Кейна и Ноя и не узнаю их. Стилисты поработали на славу. Но все равно мои губы расплываются в улыбке. Наряды им подобрали те еще. Ной в широких брюках фиолетового цвета и сером свитере с жуткими пятнами того же оттенка, что и штаны, в руках он держит солнечные очки в фиолетовой оправе. Но это еще не все. Кожа чересчур бледная, а глаза подведены черным. Все это дополняет мрачное выражение лица. Я бы прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться, если бы не боялась размазать помаду по всему лицу.
Перевожу взгляд на Кейна и все-таки не выдерживаю, хохочу в голос, не сдерживая слез. Бруно ругается, потому что краска растечется, но я не могу остановиться. Кейна нарядили в узкие красные штаны, которые обтянули его как вторая кожа, но длинный черный пиджак прикрывает его до середины бедра (слава богу). Но главное не это.
– Тебе очень идут эти кудряшки, – наконец отсмеявшись, говорю я, рассматривая платиновый парик, на его голове.
Кейн бросает на меня убийственный взгляд, и я снова смеюсь. Осматриваю комнату, видно, что не я одна веселюсь, но, думаю, люди Кейна не сдержат эмоций, как только мы покинем здание.
– Зато ты выглядишь отлично, не то что мы.
Кейн бросает раздраженный взгляд на стилистов.
Бруно подходит ко мне и поправляет поплывший макияж.
– Не согласен, – недовольным тоном сообщает Ной. – Ты выглядишь в миллион раз лучше без всего этого. Тебя вообще невозможно узнать.
Возможно, любая другая девушка обиделась бы на такое замечание, но не я. Тут я с Ноем согласна.
– Ну и отлично. Именно этого мы и добивались, верно? Спасибо, Бруно.
Улыбаюсь стилисту, который сверкает в ответ неестественно белоснежными зубами. Еще раз бросаю взгляд на него и его команду, по сравнению с ними, мы одеты вполне себе невзрачно. Ну да ладно.
– Идем? – спрашиваю у парней.
Мне уже не терпится выйти на улицу, несколько дней в заточении не способствуют хорошему настроению. Кейн кивает и немедленно шагает к выходу. Вслед за стилистами выходим и мы с Ноем. Не успевает дверь закрыться за нами, как дом сотрясается от хохота парней. Прячу улыбку, когда вижу, как помрачнел Кейн.
Стилисты уходят налево, а мы сворачиваем вправо. Неспешно, словно на прогулке, идем по улице, праздно рассматривая все вокруг. Витрины магазинов, вывески, разодетых еще хуже нас людей. Пару раз ловлю себя на том, что напрягаюсь, когда в поле зрения возникают Жнецы, но на нас не обращают никакого внимания. Сейчас мы такие, же как все эти странные люди. Народу постепенно становится меньше, когда приближаемся к месту встречи. Выходить на пустырь не решаемся, на случай, если за ним наблюдают. Кейн оглядывает здания, подмечает и вслух размышляет о том, в каких местах поставить своих людей.
– Кейн, тебе не кажется, что ты выбираешь самые очевидные места? – спрашиваю примерно через час осмотра местности.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну ты же не думаешь, что Сайлас такой идиот? Думаю, он тоже будет выставлять дозор, если не засаду. Будет эпично, если наши люди столкнутся с людьми Сайласа, когда придут занимать выбранные тобой места.
Кейн кивает.
– Да, я думал об этом, поэтому просматриваю дополнительные варианты. Видишь ту крышу, там можно посадить снайпера для подстраховки. С нее просматривается весь пустырь, но обзор не такой хороший, как с той. – Кейн указывает на объект разговора. – Скорее всего, Сайлас отправит стрелков туда, если вообще отправит. Мы займем эту крышу, но и ту не оставим без внимания. Туда я отправлю засаду.
Проходим вокруг еще раз, Кейн и Ной запоминают расположение зданий, чтобы составить план по возвращению в особняк. Я осматриваю пустырь. Переговоры состоятся где-то посередине, там безопаснее всего и подвоха ждать просто неоткуда, если только не от возможных снайперов. Вот я и пытаюсь найти эту середину, представляя, как совсем скоро буду стоять там напротив Канцлера и еще двоих представителей столицы.
Еще через полчаса Кейн объявляет:
– Мы увидели все, что нужно. Возвращаемся.
Неспешно, чтобы не привлекать внимания, идем в обратном направлении на людные улицы и смешиваемся с толпой, направляясь в особняк. Сегодня довольно жарко, поэтому я ощущаю, как чешется кожа под слоем косметики, уже не терпится залезть под душ и оттереть кожу до скрипа. И как все эти люди ходят так целыми днями? Я сыта по горло этим всего за несколько часов.
Сворачиваем на нужную улицу, движение здесь не такое интенсивное, но народу все равно хватает. По обе стороны от дороги расположены дома за высокими коваными заборами. Очень красиво. Начинаю говорить об этом Ною, но слова застревают в горле, когда краем глаза замечаю парня, который несет два тяжелых пакета и смеется над словами женщины, идущей рядом с ним. По ней видно, что она не из богатеев, одета в простое синее платье в мелкий горошек. Предполагаю, что она работает прислугой в одном из этих домов. Но сейчас меня интересует парень.
Темно-каштановые волосы, как всегда, в беспорядке, кожа смуглее, чем я помню, значит, он много времени проводит на солнце. Одет просто – в черные брюки и синюю рубашку, рукава которой закатаны до локтей. Несмотря на недавно приобретенное богатство, кажется, он абсолютно не изменился. Помогает простой женщине донести тяжелые пакеты.
– Что ты творишь? – шипит Кейн мне прямо в ухо, удерживая за предплечье.
Несколько раз моргаю, чтобы прийти в себя. Оказывается, я сделала пару шагов по направлению к паре, идущей на противоположной стороне улицы, но Кейн вовремя меня остановил. Растерянно смотрю на него, потом на Ноя. Язык не слушается, но я все равно с трудом сообщаю: