Жребий Судьбы

Кербис Олег

К тому моменту, как Марко добрался до рубки, Эскобар уже сидел за пультом, деловито щелкая переключателями. Пультовая в корабле оказалась на удивление просторной. Помещение заливал бледный свет прожекторов с улицы, просачивающийся сквозь узкий иллюминатор над пультом.

– Ну, что, заставим эту птичку взлететь?
– нарочито бодрым голосом поинтересовался Марко, плюхаясь в кресло второго пилота.

– Попробуй, - процедил Эскобар, не глядя в его сторону.
– Ты ведь у нас пилот.

Последнее слово он произнес с нескрываемым презрением.

– Остынь, приятель.

Я делаю это не по своей воле, - заметил Кордеро, наблюдая, как покрытая толстым слоем пыли панель оживает сотней разноцветных огоньков.

– Тогда я тем более не понимаю, зачем Сид вообще с тобой возится! Я бы смог поднять этот корабль и в одиночку!

С этим словами он небрежно откинул защитный колпачок и надавил большую желтую кнопку, отвечающую за пуск главного реактора. Пол под ногами ощутимо дрогнул, а по кораблю прокатился тяжелый вздох очнувшегося после долгой спячки великана. Системы корабля начали оживать одна за другой. Теплым мягким светом зажглись осветительные пластины, создавая в рубке ощущение домашнего уюта.

Марко, чувствуя в груди знакомый трепет, положил ладони на слегка вибрирующий штурвал и в тот же миг ощутил, как по телу струится неудержимая, бьющая через край энергия. Никогда прежде Кордеро не доводилось сидеть за штурвалом военного корабля, и то чувство, когда грозная военная машина, повинуясь твоей воле, готова воспарить в небеса, было воистину прекрасным.

Усилием воли бывший аристократ подавил охвативший его восторг. Не время позволять эмоциям затмевать разум. Сейчас ему нужна ясная голова.

– Основные показатели реактора в норме, - сказал он, мельком глянув на всплывшее по его запросу вирт-окно.

– Дай тестовую нагрузку на стабилизаторы, - распорядился Эскобар. Марко поморщился от его приказного тона, но указание выполнил. Стабилизаторы обозначились в виде двух параллельных цепочек из зеленых огоньков. Кордеро увеличил потоковую нагрузку вдвое, но видимых изменений не обнаружил. Стабилизирующие модули работали исправно.

Неожиданно за их спинами послышался дробный топот и тяжелое дыхание. Эскобар вздрогнул и потянулся к своему ножу. Марко тоже напрягся, ожидая, что сейчас в рубку ввалится целый полк разъяренных солдат и начнет палить без разбору. Однако в помещение ввалился лишь окровавленный Себастьян Гомез и с ходу гаркнул:

– Взлетайте! Живо!

– Но... там же остались наши!
– после небольшой заминки возразил Эскобар, кидая взгляд в иллюминатор.

– Я сказал, немедленно поднимайте корабль и улетайте отсюда!
– Гомез отвесил ему звонкую затрещину и, повернувшись к Марко, добавил:

– Настало время показать, насколько ты хороший пилот, аристократик. Доставь корабль на нашу базу в целости и сохранности. Постарайся лететь как можно ниже, чтобы нас не смогли засечь разведывательные спутники.

– Я попробую. Хотя не уверен, что это ржавое корыто вообще оторвется от земли, - вздохнул Марко, берясь за штурвал.

– В твоих интересах, чтобы все получилось! Поможешь нам, и я помогу тебе.

Марко бросил взгляд через узкое окошко иллюминатора. На освещенном, словно арена, поле все еще кипел бой.

Среди повстанцев промелькнула крупная фигура в силовой броне. Это был Кристиан. Быть может, он сам вызвался прикрывать их отход, однако на душе у Марко все равно было погано. Все понимали, что, улетев сейчас, они обрекут его на верную смерть.

– Почему ты медлишь?!
– сурово поинтересовался Сид.
– Или хочешь, чтобы я активировал твой браслет?

– В этом нет необходимости, сеньор Гомез.
– Марко коснулся главной панели управления, запустив предстартовый прогрев реактора.
– Объявляю минутную готовность.

***

Кажется, это была граната. Мигеля ослепила яркая вспышка, а в следующий миг неведомая сила сшибла его с ног и протащила по земле. Несколько секунд он лежал на бетонной поверхности взлетного поля, приходя в себя. Сквозь звон в ушах постепенно просачивались и другие звуки: грохот автоматных очередей, свист пуль и яростная ругань сержанта. Совсем рядом кто-то истошно кричал. Бельмонте повернулся на звук и тотчас пожалел об этом, когда увидел, что одному из парней взрывом оторвало ногу.

Мигель поднялся с земли, перехватил автомат и решительно двинулся вперед. Однако не успел пройти и десяти шагов, как наткнулся на Пьера. Тот лежал лицом вверх с широко раскрытыми глазами, его губы и подбородок были обагрены кровью. Шлем слетел с головы, открыв взору светлые, как всегда встрепанные волосы. Лурье был мертв.

– Отдыхай, приятель, - прошептал Бельмонте, движением ладони закрывая товарищу глаза.
– Больше никто не помешает тебе выспаться.

Тем временем сражение переместилось к кораблю. Солдаты во главе с сержантом Гарсией теснили отчаянно сопротивляющихся повстанцев. Если бы не подмога, которую привел Хорхе, перевес сил был бы явно не на стороне "Девятого прайда".

Подкрепление пришло неожиданно, застав повстанцев врасплох. Почти два десятка бойцов вылетели из темноты, быстро сориентировались и открыли шквальный огонь из автоматов. Мигель пытался разглядеть среди них фигуру капрала Оливареса, но так и не смог. По всей видимости, выполнив свою задачу, лже-капрал благополучно удрал.

Дальнейшие события развивались с необычайной стремительностью. В ходе сражения "Девятый прайд" потерял восьмерых бойцов: троих убитыми и пятерых ранеными. Последним подстрелили Эдальго, которому вражеская пуля угодила в бедро. Свалившись на землю, тот какое-то время завывал от боли и ужаса, а затем потерял сознание.

Сержант Гарсия, несмотря на полученные ранения, уверенно шел в авангарде, поливая врага градом пуль и совершенно не заботясь о собственной безопасности. Либо он был заговорен от попаданий, либо же перед боем вколол себе настолько сильную дозу стимулятора, что теперь попросту не замечал полученных в бою ранений.

Когда уже казалось, что песенка террористов спета, с их стороны выступил необычайно рослый боец, с ног до головы закованный в тяжелую штурмовую броню. Он производил впечатление ожившего колосса, а тяжелый станковый пулемет в его руках казался игрушечным.