Жрец богини Лу. Гексалогия
Шрифт:
Когда все заняли свои места, а слуги установили перед нами тарелки с первым блюдом, мы принялись за еду. Все же, это был ужин семьи, так что для разговоров время придет.
Я вежливо отдал должное филе птицы – мясо получилось одновременно прожаренным и сочным, с удовольствием запив большой кусок легким южным вином. Виконт посоветовал мне попробовать закуску из овощей, которую повар поместья приготовил как раз для этого ужина.
Время от времени я ловил внимательные взгляды сидящей рядом графини: ее интересовало мое поведение за столом. Все же, как человек ест, многое о нем может сказать. Как и в случае обедов
Чтобы не зажиматься, я просто представил, что обедаю с Каем Фотеном и Вилой, так что чувствовал я себя более-менее комфортно. Я видел, как поначалу нервничал Орвист и бросала на меня короткие взгляды Айрин.
Первым беседу я не начинал – хозяин здесь Бренард, так что я дежурно хвалил блюда, ответил на пару ничего не значащих о проделанном пути вопросов от графини и разок попросил добавить вина. Вот и все разговоры.
– Итак, барон Тинт, как прошла ваша поездка в Пите? Я слышал, вас вызвал сам король, – наконец-то нарушил свой обет молчания граф.
– Ваше Сиятельство, пожалуйста, окажите честь и обращайтесь ко мне просто Антон, если так вам будет удобнее, – ввернул я, – да, король вызывал меня ко двору, оценить последнюю продукцию производства моих мастеров, обсудить другие дела и поручения престола.
– И как прошла ваша встреча, позвольте поинтересоваться? Успешно?
– Да, Ваше Сиятельство, мы пришли с нашим королем к обоюдному соглашению и я с радостью выполню поручение Его Величества Кая Фотена Первого, да хранит его Первородная.
На стандартную хвалу за здравие короля отреагировали все присутствующие, чуть слышно повторив за мной окончание фразы.
Услышав, что я отправлюсь в посольство вместе с ними, старший де Гранж чуть расслабился.
Я не прибегал к ментальной магии, потому что помнил о существовании шаринских амулетов, которые нагревались при колдовстве рядом. Именно таким когда-то подловил меня Орвист, когда следил за мной для королевской канцелярии в доках. Сейчас мне было важно заручиться поддержкой де Гранжа, чтобы мой вояж на юг прошел спокойно, и я не опасался, что мой же спутник и руководитель хочет насадить мою голову на пику, или еще где по дороге «потерять» менталиста.
Так что за ужином мои барьеры были подняты настолько высоко и были настолько крепки, насколько я вообще был способен их поднять и укрепить. Чтобы ни капли магии не просочилось наружу.
– Антон, – голос Бренарда стал чуть мягче, – это отличные новости. Я уверен, мы справимся с миссией, возложенной на нас монархом.
Все что хотел узнать граф, он узнал, так что слово взяла графиня:
– Барон, скажите, вы же участвовали в последней войне? Орвист много рассказывал о битвах за Пите и Миллер, но если честно, в это сложно поверить.
– Ну что же ты, Эдит, – вклинился граф, – я сегодня имел удовольствие наблюдать за небольшим спаррингом нашего гостя с моим сыном. Скажу тебе, что слухи вряд ли врут. Так сражаются только опытные воины, привыкшие проливать кровь во имя престола.
Я чуть не покраснел от такой тирады. Если честно, схватка с виконтом настолько меня захватила, что я даже не заметил, что за нашей «дружеской встречей» наблюдает хозяин поместья.
– Но дорогой, насколько мне известно, Барон Тинт человек ученый. Вы же получили титул за свои достижения при работе с королевскими финансовыми бумагами, так?
Я только скромно кивнул, сидя под внимательным взглядом графини.
– Да, Ваше Сиятельство, все верно, король Кай Фотен пожаловал мне персональное баронство именно за достижения на ниве работы с его документами. Я вскрыл обширные хищения в армейских закупках прямо перед началом войны…
– Да! Эти Регоны всегда были нечисты на руку, причем во всем, – с презрением бросил граф, – хотя никогда не понимал. У них прекрасные богатые земли, выход к морю, порт, в конце концов. И крупны были хищения?
С тех событий прошло больше пяти лет, дом Регонов прекратил свое независимое существование – наследницу в последний момент выдали за одного из Вилсов, то есть вывели владения под руку аристократов, лояльных королю еще во времена смуты, так что я мог говорить о тех событиях свободно. Тем более, де Гранж был доверенным лицом Кая.
– Очень крупные, Ваше Сиятельство. Ущерб был колоссален и именно хищения стали одной из причин желудочной хвори, которая потом поразила армию, отбившую Пите. Слишком плохое питание, практически гниль.
Граф только хмыкнул – я подтвердил все, что он и так смог выудить из дворцовых бесед, а Эдит только осуждающе покачала головой. Младшие же де Гранжи пока в беседе участия не принимали, молча ковыряясь в тарелках. Орвист еще потягивал вино из серебряного кубка.
Когда принесли десерт – открытый пирог с ягодами и яблоками – беседа оживилась. Орвист рассказал о нескольких визитах, которые нанес как наследник семьи и даже заключил пару сделок от имени отца, граф поделился своим видением ведения дел в своих владениях. Не сказать, что информация была бесполезна: если бы я на самом деле принадлежал этому миру с самого начала, то получил бы от хозяев поместья бесценную информацию, как стоит зарабатывать на своих землях. Для меня же настоящего, выходца из другого мира, рассказ графа хоть и был интересен, но почти бесполезен с практической точки зрения: все это я знал изначально, а что не знал – изучил за последние пять лет.
Но в любом случае, я был им благодарен за такой разговор. Информацией в этом мире делились неохотно, особенно такого рода.
– Антон, скажите, а почему вы дрались на мечах? Орвист говорил, что вы предпочитаете оружие простолюдинов – железный посох, – внезапно вернулся граф к теме войны.
Я прямо увидел, как блеснули черные глаза Айрин – девушке эта тема была интересна и я ее понимал. Ну не производил я впечатление могучего воина и героя войны в этом простом камзоле с лентой в волосах вместо косы. И даже если дочь де Гранжей и видела наш с Орвистом спарринг, вряд ли она сделала тот же вывод, что и ее отец – в понимании обывателей мы просто сталкивались с виконтом на пару секунд, а потом расходились в стороны. Никакой зрелищности или длительного фехтования, чтобы покрасоваться перед зрителями или благородными дамами, как на дуэли.