Жрец. Свиток второй
Шрифт:
– Ох, ох, голова моя дубовая. Дай отыграться, милок! Давай по десять золотых?
– Почему нет, давай по десять.
Он проиграл еще дважды, без шансов. Нужные карты шли ко мне в руки, а если не шли, под рукой всегда возникала дополнительная карта, которой я заменял слабые картинки. Дедушка охал все чаще, и у меня уже просыпалась совесть, когда входная дверь распахнулась от мощного пинка. На улице лил сильный дождь. В таверну под звуки грома вошел паладин с ником БогаВершащий. Выходит не квестовая это локация, раз сюда проник игрок. Одной проблемой меньше. В руках паладин держал что-то наподобие кривого знамени с короной Триединого. Он с порога начал орать
– Во имя света! Демоны на пороге! Всяк стар и мал должен в меру сил своих оказать сопротивление! Люди верующие, не ради себя прошу, помогите, чем можете...
Договорить ему не дали, девушка из пары возлюбленных кинула в голову паладину кружку с пивом. Что примечательно, попала, полоска хп немного уменьшилась. К ней присоединился старичок, метнув огрызок яблока. Полетели подносы официанток, и даже лютня барда. Церковник явно опешил, не ожидав такой реакции. Из кухни выкатился безразмерно толстый повар и бросил в стену огромный окорок с криком:
– Пшел отсюда, святоша. И демонов своих с собой забери! Тут добрые люди отдыхают!
Крик привел попрошайку в чувство, и он скрылся за дверью, чуть не потеряв знамя. Тут же все вернулось в норму. Повар удалился, забрав окорок с собой. Гномихи быстро собрали мусор у двери. Коты снова разошлись по таверне, громко мурча. Даже эльфийская красотка снова начала зажигательный танец. Интересно, если бы я с порога объявил себя дознавателем инквизиции, меня разделали бы на месте? Я не заметил, когда к нашему столу подсел хозяин таверны. Раздался мурлыкающий баритон:
– Извините за этот инцидент. Разрешите к вам присоединиться? Не могу отказать себе в удовольствии.
Старичок дружелюбно кивнул, а моего мнения и не спрашивали. Я просто раздал карты на троих. Вблизи трактирщик оказался не таким молодым, как я предполагал. Обманула легкость и скорость движений. Добрая улыбка не сходила с его лица. Играл он еще хуже, чем старик, но его, похоже, совсем не интересовали раздачи. Некоторые партии хозяин таверны сбрасывал, даже не смотря в карты. Тем не менее, ставки возрастали после каждой игры. Они постепенно дошли до сотни золотых и повышались далее. Может это не совсем карточная игра, а поддавки...но какой им смысл терять деньги? Мои финансы росли, и я боялся спугнуть удачу разговорами. Фиг с ним, со спрятанным еретиком, ставки перевалили за тысячу!
Пушистый рыжий кот запрыгнул мне на колени и свернулся клубком. Мешочек для денег сильно потяжелел и солидно позвякивал. И чем больше он становился, тем больше я нервничал. А мои соперники, кажется, совершенно не волновались, выбрасывая на стол новые и новые горы монет. Старичок еще изредка вздыхал, но хозяин таверны только довольно щурился. Нет, я так не могу:
– Извините, я не расслышал ваше имя. Уважаемый?
– А я его и не называл.
Карты снова зашуршали по столу. Вот и проговорили. Теперь, когда мне проигрывали в четыре руки, суммы росли вдвое быстрее...пять тысяч голды за партию. Я уже не рассчитывал выйти отсюда живым, мысленно просчитывая, с какой характеристикой расстаться проще всего. Мелькнула идея тоже начать специально подаваться, но такие суммы мне не потянуть. С моего места оказалась видна часть кухни. Там копошилось большое количество безразмерных поваров. Слишком большое, для такого заведения....погодите ка, толстяки, улыбки, карты с едой? Кажется, я понял:
– Всегда и во всем, будь, кто ты есть и делай что хочешь. Ибо истины нет, мы сами творим ее... Верно, епископ Лукарь?
– Точная цитата, юный аскет. Только вот церкви Крона нет, так что не епископ я больше.
Вспомнилась вся ерунда, которой я занимался после падения церквей.
– В общем-то нет.
Лукарь довольно прищурился и откусил спелое яблоко.
– Жаль, что ты не понял моих слов, аскет. Смысл веры - не в ограничениях. Верить надо в то, что приносит удовольствие. Делает твой мир ярче и приятнее. А боги это будут или иные миры с сексуальными феями - абсолютно неважно. Вера должна делать мир лучше, хотя бы для тебя.
Легко сказать, когда вокруг такое творится. А как насчет тебя самого:
– Я видел, как вы плакали на площади перед Таврием. Думал, что это сломило вас.
– Конечно, сломило. Я вообще очень впечатлительный. Если плачу - навзрыд, пою - так во все горло. Но и успокаиваюсь тоже быстро. Истинные эмоции быстро проходят. Если бы ты им поддавался, ты бы знал. Настоящее горе длится едва ли дольше пары секунд. Потом начинаются заламывание рук и стоны, но в таких спектаклях я никогда не участвовал. Так что - да. Я сломался, прямо там, на площади. А потом пришел в себя, утер слезы и пошел спасать то, что осталось от моей религии.
Мне вспомнился последний визитер таверны:
– Ваша религия полностью поглощена Триединым. Я кстати тоже формально его последователь, может и в меня стоит чем-нибудь запустить?
Лукарь задумчиво покатал яблоко по столу.
– Может и стоит. Но ты опять не понимаешь. Знаешь, почему мы прогнали его? Он пришел не за помощью. Он пришел требовать денег в своих интересах. В былые времена священники Крона за такое убивали на месте. А мы чтим свои традиции. Ты из таких? Жаждешь только денежной выгоды?
Я нервно сглотнул и посмотрел на гору монет. На столе сейчас лежало около двухсот тысяч. В голове предательски мелькнул текст аскезы.
– Нет, конечно же, нет.
– Не лги себе. Все жаждут. Кто-то больше, кто-то меньше. Хотя одно и то же желание может быть добром или злом. Все зависит только от тебя.
Он в очередной раз сбросил пару карт и уставился в огонь камина, затем оглядел зал:
– А у меня неплохо вышло. Управлять таверной, конечно, не то же самое, что мировой религией, но подходы не сильно отличаются. Удовлетворяй пришедших, снимай их боль и грусть. Разгоняй скуку. Сделай хоть что-то, чтобы они почувствовали, что не одиноки в этом холодном мире. И тогда они вернутся. Снова и снова. И будут рады отдать тебе деньги, время, свое внимание и любовь. До тех пор пока ты их не предашь. Подав холодное мясо, например. Ха-ха. Но такого не случится, пока служишь своим прихожанам всем сердцем. Запоминай, аскет. Может и тебе однажды пригодится это знание.
Лукарь откинулся на стуле, зависнув на двух ножках и с легкостью держа равновесие. Для последователя Крона он был недостаточно толст, хотя с финансами явно все в порядке. Но никакие деньги не спасут от костра.
– Зачем вы здесь? Я думал все несогласные с Триединым покинули город. Думаете, вас не достанут?
– Ха-ха. А ты забавный! Знаю ли я, что инквизиторы придут? Конечно, знаю. Стервятники уже кружат вокруг, подбираются все ближе. Но я не брошу их.
Он махнул рукою в сторону кухни, затем указал на каждого в зале. Когда он показывал на присутствующего, тот слегка кланялся. Кивнули даже официантки и менестрель. Охотнику на ведьм не соврали, здесь целое гнездо ереси. Вот только почему я чувствую в воздухе больше света и добра, чем во всех храмах Таврия вместе взятых. Мурлыкающий голос продолжал: