Жрецы и жертвы Холокоста. Кровавые язвы мировой истории

Куняев Станислав Юрьевич

«Русский человек никогда прежде не видел еврея у власти; он не видел его ни губернатором, ни городовым, ни даже почтовым чиновником. Бывали и тогда, конечно, и лучшие и худшие времена, но русские люди жили, работали и распоряжались плодами своих трудов. Русский народ рос и богател, имя русское было велико и грозно. Теперь еврей — во всех углах и на всех степенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе невской столицы, и во главе Красной Армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск — в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьей и палачом…»

Всем современникам было понятно, что

в этом отрывке, где не названо ни одной фамилии, речь идет о еврейском триумвирате, захватившем полную власть над Россией во время болезни Ленина — о Троцком-Бронштейне, о Ка-меневе-Розенфельде и о Зиновьеве-Апфельбауме…

Книга «Россия и евреи» — повторюсь — была издана в 1923 году в Берлине. Но мысли и стилистика этого отрывка были столь впечатляющими, что я выдвигаю гипотезу о том, что он, как некая матрица, властно повлиял на публицистику самых разных его современников.

Во-первых, я уверен, что его читал друг Есенина, русский националист Алексей Панин, которому Есенин, возвращавшийся из Америки в 1923 году, мог привезти эту книгу из Берлина, где у него произошла знаменательная ночная встреча с Романом Гулем, во время которой поэт буквально кричал в лицо своему собеседнику: «Я не поеду в Москву, пока Россией правит Лейба Бронштейн!».

Вот он, отрывок из манифеста друга Есенина, вологодского крестьянина и русского националиста Алексея Ганина, «Мир и свободный труд народам», за который он был объявлен главой ордена «Русских фашистов» и расстрелян 30 марта 1925 г.:

«За всеми словами о коммунизме, о свободе, о равенстве и братстве народов таится смерть и разрушение»… «Достаточно вспомнить те события, от которых все еще не высохла кровь многострадального русского народа, когда по приказу этих сектантов-комиссаров оголтелые, вооруженные с ног до головы, воодушевляемые еврейскими выродками банды латышей, беспощадно терроризируя беззащитное сельское население, всех, кто здоров, угоняли на братоубийственную бойню, когда <… > за отказ от погромничества поместий выжигались целые села, вырезались целые семьи». «Вместо законности дикий произвол Чека и Ревтрибунала, вместо хозяйственно-культурного строительства — разгром культуры и всей хозяйственной жизни— страны <…>. Все многомиллионное население коренной России (и Украины), равно и инородческое, за исключением евреев, брошено на произвол судьбы» <…> «Всюду голод, разруха, издевательство над жизнью народа, над его духовно-историческими святынями. Поистине над Россией творится какая-то черная месса для идопоклонников».

Несомнено, что статью Биккермана читал В. В. Шульгин. Вот отрывок из его книги, написанный, согласно моей гипотезе, по «биккермановской матрице».

«Не нравится нам то, что вы фактически стали нашими владыками. Не нравится нам то, что, став нашими владыками, вы оказались господами далеко не милостивыми; если вспомнить, какими мы были относительно вас, когда власть была в наших руках <… > под вашей властью Россия стала страной безгласных рабов <…>. Вы жаловались, что во время правления «русской исторической власти» бывали еврейские погромы; детскими игрушками кажутся эти погромы перед всероссийским разгромом, который учинен за одиннадцать лет вашего властвования! И вы спрашиваете, что нам в вас не нравится!!!» (стр. 35).

Во время нелегального посещения СССР зимой 1925–1926 года, когда Шульгин перешел границу, чтобы найти своего сына, все передвижения Шульгина по стране, его поездки в Киев, Ленинград, Москву внимательно контролировались ОГПУ в рамках операции «Трест». Несмотря на то, что, находясь в эмиграции с 1920-го по 1925 г., Шульгин написал три антисоветских книги — «Годы», «Дни», «1920», ОГПУ не чинило ему никаких помех и спокойно выпустило его обратно на Запад, надеясь, что после посещения СССР борец с советской властью напишет книгу, лояльную по отношению к молодому государству. Так оно и случилось, «Три столицы» стала именно такой книгой. И, наверное, после этого Шульгин мог бы вернуться на Родину, но в 1928 году он вдруг издал в Париже новую книгу с названием «Что нам в них не нравится», после чего путь на Родину ему, конечно, был отрезан. Именно за эту книгу (поскольку после

нее никаких других он не издавал) Шульгин, 66-летний старик, после освобождения от немцев Югославии в 1945 году был арестован СМЕРШем в маленьком сербском городке Сремски Карловцы, в котором тихо жил с 1931 года, препровожден в Москву, где «за активную анти-советскую деятельность» был приговорен судом к 25 годам тюрьмы… Этот фантастический срок он получил, конечно же, за то, что в своей последней книге нарушил всякие запреты и рассказал всю правду о еврейском палачестве в годы революции и Гражданской войны. Вспомним еще раз, что за прежние три антисоветские книги, в которых еврейский вопрос не поднимался, он не понес никакого наказания.

Третьим человеком (после монархиста Шульгина и русского поэта А. Ганина), который, видимо, был знаком с книгой «Россия и евреи» и читал статью Бикиермана, оказался не кто-нибудь, а молодой Гитлер, который в конце 1923 года попал за попытку государственного переворота в баварскую тюрьму, где начал писать «Майн кампф», ставшую вскоре мировым бестселлером, который был переведен на все языки мира и отпечатан тиражом более 10 миллионов экземпляров. Общий гонорар Гитлера составил 15 млн марок. Книга была переведена и на русский язык, но для служебного пользования, что совершенно понятно, поскольку в главе о Советской России будущий германский вождь размышлял о том, что получается с народами, власть над которым захватывают инородцы, резал напропалую правду-матку, перемешивая ее с грубой пропагандистской ложью:

«Самым страшным примером в этом отношении является Россия, где евреи в своей фантастической дикости погубили 30 миллионов человек, безжалостно перерезав одних и подвергнув бесчеловечным мукам голода других, — и все это только для того, чтобы обеспечить диктатуру над великим народом за небольшой кучкой еврейских литераторов и биржевых бандитов»…

Молодой Адольф Алоизович в этой тираде почти слово в слово повторил мысли о местечковых палачах, сказанные либеральным сефардом Биккерманом, русским националистом и поэтом Алексеем Ганиным, монархистом и белогвардейцем Шульгиным. Правда, в двух местах он дал волю своему вульгарному площадному стилю, когда ради красного словца озвучил совершенно немыслимую цифру «жертв еврейского террора» — 30 млн человек, и когда заклеймил «биржевых бандитов», видимо, перепутав Россию с Германией. В России «биржевых бандитов» не было. Были «пламенные революционеры».

* * *

В главе «Метисы» из энциклопедии «Холокост» подробно излагается расовая теория «нюренбергских законов» о «чистоте расы», «о смешанных браках», о «защите германской крови и духа от всякого рода «метисов», «бастардов» и «ублюдков», то есть «полукровок», «квартеронов» и прочих немецких граждан, «нечистых в расовом отношении». Однако крайне любопытно, что автор статьи «Метисы» А. Эхманн (чуть-чуть не Эйхман) нигде и ни разу не засвидетельствовал известную историкам всего мира истину о том, что вся «арийская верхушка гитлеровского рейха, начиная от самого фюрера, была «метисами», «бастадами» и «ублюдками». Авторам «Энциклопедии» не хватило научной честности признать тот факт, что исполнителями дьявольского замысла об «окончательном решении еврейского вопроса» были близкие жертвам по крови, а жрецам и по убеждениям люди. Уровень исторического комментария энциклопедии часто не выдерживает никакой критики. Вот что, к примеру, пишет главный ее куратор, шеф-редактор, американский историк И. Лакёр:

«Почему же евреи не оказали нацистам большого сопротивления? Потому что доля молодых мужчин и женщин, имевших военную подготовку, в еврейском населении была ничтожна. Впрочем, даже само число молодых евреев и евреек к тому времени сильно сократилось от голода и болезней, и немало их замерзало в суровые зимы, поскольку евреям не разрешалось иметь теплые жилища и одежду». Но почему-то те же местечковые евреи эпохи революции и гражданской войны в России, по словам Д. Пасманика, одного из авторов книги «Россия и евреи», «далекие от воинственной жизни (…) не умевшие владеть оружием» — когда надо было, моментально овладели этим искусством и «оказались среди палачествующих головорезов»! Такое солидное издание и такие наивные аргументы!