Жрецы и жертвы Холокоста. Кровавые язвы мировой истории

Куняев Станислав Юрьевич

Что же касается произошедшего одновременно покушения на Ленина, то, видимо, ни мотивы, ни причины его никогда не будут выяснены. Поставить Фанни Каплан рядом с Канегиссером? — не получается. Тогда она должна быть сефардкой, еврейской аристократкой, просвещенной дамой, а не местечковой «жидовкой». Версия «мести Ленину» сефардами не убедительна, поскольку он был крещеным в православие, стал образованным юристом, блистательным политическим журналистом с незаурядными задатками философа и историка, русским человеком по отцу. Да и мать его, полукровка из немецко-еврейского

семейства врачей Бланков, отнюдь не местечкового, была куда ближе к Дизраэли, нежели к Урицкому.

Его полное равнодушие к иудаизму, атеистический склад натуры и последовательная борьба за ассимиляцию российского еврейства не дают основания принять эту гипотезу.

Меня всегда удивляли наши патриоты, придававшие фатальное значение четвертушке еврейской крови, пульсировавшей в ленинских венах и артериях. На мой взгляд, Ленин относился к еврейскому засилью в революции куда более раздраженно и скептически, нежели Сталин. Более того, он позволял себе такие высказывания о еврействе, на которые сам Сталин никогда не решался.

Помнится, что в одном из сочинений 1911-го или 1912 года Ленин неожиданно заявил о том, что в нашем черносотенстве помимо всяческой интеллигентской «затхлости» есть здравое ядро — «грубый мужицкий демократизм».

А в начале 20-х годов он же предупреждал Сталина, чтобы последний умел сопротивляться авторитетам и воле еврейских партийных функционеров, а то ведь, заметил Ленин, «на шею сядут».

Незадолго до революции живший в Швейцарии Ленин встретился с двумя людьми, приехавшими из России, о чем написал в письме:

«Один еврей из Бессарабии, видавший виды, социал-демократ или почти социал-демократ, брат-бундовец и т. д. понатерся, но лично неинтересен… Другой воронежский крестьянин из старообрядческой семьи. Черноземная сила. Чрезвычайно интересно было посмотреть и послушать».

Недаром Есенин в «Анне Снегиной» на вопрос своих земляков: «Скажи, кто такое Ленин?» — отвечает: «Он — вы»; а Николай Клюев в 1919 году пишет знаменитые строки: «Есть в Ленине керженский дух, диктаторский окрик в декретах. Как будто истоки разрух он ищет в поморских ответах».

Да, Ленин признавал, что без местечкового еврейства революция потерпела бы поражение:

«Эти еврейские элементы были мобилизованы против саботажа. Таким образом они имели возможность спасти революцию в этот критический период. Мы имели возможность захватить административный аппарат только потому, что имели под руками этот запас разумной, образованной рабочей силы».

По некоторым данным, количество «разумной образованной рабочей силы», хлынувшей в Центральную Россию из-за «черты оседлости» и занявшей почти все большие и малые административные должности, в том числе и ЧК, составляло более миллиона человек.

За эту поддержку «Революции» (то есть за спасение большевистской власти) Ленину пришлось заплатить большую цену, в том числе и подписать чудовищный декрет «о борьбе с антисемитизмом».

Но в своих стратегических планах Ленин рассчитывал после достигнутой стабильности все-таки уменьшить еврейское влияние в высших эшелонах власти.

В

конце 1922-го — начале 1923 года он обратился с письмом к XIII съезду партии («Завещание» Ленина), в котором попытался совершить своего рода переворот в Центральном Комитете ВКП(б).

«Я советовал бы очень предпринять на этом съезде ряд перемен в нашем политическом строе» <…>. «В первую голову я ставлю увеличение числа членов ЦК до нескольких десятков или даже до сотни» (в ЦК тогда было 27 человек. — Ст. К.).

По предложению Ленина в новый ЦК должны были войти люди, «стоящие ниже того слоя, который выдвинулся у нас за пять лет в число советских служащих, и принадлежащие ближе к числу рядовых рабочих и крестьян». <…> «Я предлагаю съезду выбрать 75—100 рабочих и крестьян… выбранные должны будут пользоваться всеми правами членов ЦК» (т. 45, стр. 343, 348, 384).

Так что местечковому большинству в государственном аппарате было чего бояться. Однако партийные верхи отвергли «ленинское предложение, а Троцкий написал в ЦК письмо о том, что такое «расширение» ЦК лишит его «необходимой оформленности и устойчивости» и «нанесет чрезвычайный ущерб точности и правильности работ ЦК». Вся еврейская часть ЦК поддержала Троцкого, и сущность ленинского письма была сведена к ленинским характеристикам кандидатов на роль генсека, в то время как идея расширения ЦК была куда более важной. Неудивительно, что среди «старых партийцев» распространились слухи, что Ленин после инсульта не в себе, потому и предлагает утопические и вредные для партии реформы. Ленин был действительно болен и, несмотря на свой авторитет, не мог уже провести в жизнь решение, которое сделало бы ЦК более «народным» и более «русским».

А письмо это настолько было революционным (или контрреволюционным, с точки зрения «иудушки Троцкого») и опасным для партийных верхов не только 1923 года, но и будущих времен, что его полностью опубликовали лишь в 1956 году.

В сущности, Ленин предлагал то, что осуществил Сталин во второй половине 30-х годов. Ленин, в отличие от Сталина, обладал мастерством открытой политической борьбы, никогда не скрывал своих планов и убеждений, и это обстоятельство могло настроить против него его ближайшее еврейское окружение. Некоторые нынешние историки выдвигают гипотезу о том, что летом 1918 года в центре такого заговора мог стоять Свердлов. А история с Каплан таинственна настолько, что даже имя ее подлинное в одних источниках публикуется как «Дора», в других «Фанни».

«Дело Канегиссера» исследовано до мельчайших подробностей, о нем написаны романы, воспоминания, исторические очерки… Об этой же местечковой «Шарлотте Корде» не известно абсолютно ничего, кроме того, что сразу после неудачного дилетантского покушения таинственная фурия была доставлена на допрос к председателю ВЦИКа («президенту») Янкелю Свердлову и через три дня следствия (от которого не осталось никаких документов) была расстреляна.

Наверное, тайна эта никогда не будет раскрыта. Любопытны суждения Шульгина о Ленине из книги «Что нам в них не нравится».