Жуков. Взлеты, падения и неизвестные страницы жизни великого маршала
Шрифт:
Георгий Константинович извелся от переживаний за жену настолько, что и его организм не выдержал. «Он был напряжен, мрачен, сказал мне, что страшно переживает за исход операции, – писал в воспоминаниях врач Г. К. Алексеев, лечивший Жукова. – О себе между прочим заметил, что стал чувствовать какую-то неуверенность при ходьбе, назначен на консультацию к невропатологу. А через несколько дней произошла катастрофа – тяжелейший ишемический инсульт».
Врачи спасли жизнь маршала, сохранив его рассудок. Но Жуков был наполовину парализован и без посторонней помощи не мог даже сидеть.
Методист по лечебной физкультуре санатория «Барвиха» Валентина Собко рассказывала Владимиру Карпову: «Был он очень плох. После инсульта не мог встать на ноги. Сидел только, когда кормили и поддерживали.
Валентина Андреевна вышла, потом вернулась, но на этот раз даже сказать ничего не успела – Жуков воскликнул: «Я вам сказал, уходите. Нечего меня мучить!»
И тут методист, по ее собственным словам, «ощетинилась и, не скрывая своей обиды, выпалила:
– Вы Жуков! Вы не можете оставаться в таком беспомощном состоянии. Вы маршал! Вы должны ходить, работать! Что значит «не верите»! А я могу, я умею помочь в таких случаях. Не одного выходила!
Он удивился такому отпору и спрашивает:
– Ты воевала?
– Да, в 8-й гвардейской армии.
– У Васи Чуйкова?
– И у него, и у маршала Жукова. Я была военфельдшером санроты 266-го гвардейского стрелкового полка.
– А сколько же тебе лет?
Ну, тут я уже почувствовала – овладела ситуацией, отвечаю:
– Э, нет, Георгий Константинович, так дело не пойдет. Женщину о возрасте не спрашивают. Вот позанимаемся с вами лечебной гимнастикой, я вам все расскажу.
Улыбнулся. Оттаял. И стали мы с ним заниматься. С чего начали? Обнимались! Он тяжелый, я его поднять не могу. Вот я низко склонюсь над ним и говорю: «Обнимайте меня». Он обхватит меня руками. А я продолжаю: «А теперь я вас обниму». Так вот обхватим друг друга, и я выпрямляюсь, а он садится. И так много раз. Вот с такого упражнения начали. Он смеется: «Хорошее упражнение, с женщиной обниматься». А я рада – отходит, поверил, смеяться научился».
Постепенно Жуков снова начал ходить, опираясь на трость и на руку Валентины Андреевны или жены.
«Стали в парк выходить на прогулки, Галина Александровна – святая женщина! – нам помогала. Машенька вокруг бегала. Очень он их любил, однажды, вздохнув, сказал:
– Да, милая Валентина Андреевна, все у нас с Галей есть, и Маша есть, все, а здоровья нет. Жаль!»
Глубокоуважаемый Леонид Ильич! Алексей Николаевич!
Прошло немало времени с тех пор, как АПН подготовило книгу «Воспоминания и размышления». Учтены все замечания и пожелания рецензентов.
Мне известно, что и отдел ЦК КПСС (тов. Степанов) дал свое весьма положительное заключение на мою рукопись. Меня крайне огорчает ничем не объяснимая задержка в выходе книги в свет. Ведь это труд моей долголетней жизни.
Очень прошу Вашего вмешательства.
Причина, по которой тормозили «Воспоминания и размышления», была простой. Леонид Ильич Брежнев, еще не превратившийся в героя анекдотов о «бровеносце в потемках», уже вполне анекдотично жаждал, чтобы в книге Жукова был упомянут его личный и неоценимый вклад в Победу.
Когда это прояснилось, Жуков сначала страшно разгневался.
– Почему я должен его упоминать? – бушевал старый воин. – Я не знал во время войны никакого Брежнева!
Но поостыв, он согласился с мнением редактора и близких друзей: если не выполнить это условие, книга не выйдет. Но ведь действительно – нигде ни разу не встречались… И в издательстве, где людей, искренне переживавших за маршала, оказалось больше, чем в верхних эшелонах власти, придумали такой изящный ход: мол, Жуков, будучи под Новороссийском, хотел посоветоваться с полковником Брежневым, но – какая досада! – не застал того на месте…
– Умный поймет… – невесело
Умных и умеющих читать между строк оказалось предостаточно. Славы Брежневу эта история если и прибавила, то весьма сомнительной. По всей стране пошли гулять анекдоты о том, как Сталин и Жуков обсуждают план важной операции, и вдруг генералиссимус спрашивает маршала: «А вы с полковником Брежневым посоветоваться не забыли?»
Но главная цель была достигнута. Процесс сдвинулся с мертвой точки. Когда книгу наконец-то сдали в типографию, один из рабочих, узнав, чье произведение предстоит печатать, воскликнул:
– Да мы круглые сутки работать будем! Мы с Жуковым воевали против фашистов, готовы работать в три смены хоть бесплатно!
В марте 1969 года редактор Миркина привезла Жукову сигнальный экземпляр…
14 августа 1969 года опальному маршалу вручили медаль «Золотая звезда» Героя Монгольской Народной Республики. Это было высшее почетное звание Монголии. Поначалу, еще в 1922 году, правительство революционной Монголии утвердило персональное почетное звание, которого 23 сентября 1922 года был удостоен руководитель революции Дамдин Сухэ-Батор. 5 июля 1941 года в стране было учреждено звание Герой Монгольской Народной Республики, которое распространялось и на всех награжденных с 1922 по 1941 год. Согласно официальным наградным документам, «звание присваивалось монгольским и иностранным гражданам за исключительное мужество и самоотверженность и за выдающийся подвиг». Жуков получил его за победу на Халхин-Голе – к 30-летнему юбилею боев. К предыдущему юбилею Халхин-Гола, во времена Хрущева, отправившего Жукова в отставку, руководство Монголии наградить Жукова не решилось. Кстати, первым советским гражданином, ставшим Героем Монгольской Народной Республики 17 декабря 1949 года, был Сталин.
И конечно, у Жукова оставалась его великая последняя любовь…
16 октября 1969 года. Кисловодск
Родной мой, любимый Георгий!
Второй день в Кисловодске, но душой пока дома. Долетела отлично. Встретила машина Министерства обороны. С нами ехали еще Сердюк З. Т. с женой. Поместили меня в отдельный, удобный люкс с ванной. Цыбины и Сердюки устроены скромнее, чем я, хотя я и просила дать мне маленькую комнату. Вторая половина дня прошла в тревоге – не работал телефон-автомат, а мне хотелось сообщить о благополучном приезде. Видя мою тревогу, персонал, отдыхающие – все включились, чтобы меня соединить с домом. После разговора с вами я сразу успокоилась. Погода солнечная, утром прохладно, сейчас 12 часов дня – жарко. Вечера прохладные.
Сегодня была у врача, у нас оказалось много знакомых. Она в 1957 году была в санатории МО, когда ты там был. Твой люкс № 11 до сих пор называют «жуковским». С моими назначениями она согласилась. Дополнительно буду пить коктейль с кислородом. Ванны противопоказаны. Больше гулять на воздухе.
Дорогой Георгий! Я очень скучаю по тебе и пока еще не перестроилась, но сделаю это, чтобы приехать здоровой, и снова буду помогать твоему выздоровлению, которое не за горами. Пиши мне чаще, мой родной! Твою книгу дарю своему врачу, она мечтает о ней. Обнимаю тебя и крепко целую. Твоя Галина.
19 октября 1969 года
Милая моя, любимая Галюша!
Идет пятый день, как ты уехала, а я еще не привык находиться в одиночестве. Очень рад, что ты устроилась хорошо. У нас все идет по расписанию.
В Москве сегодня 6 градусов. Но я все-таки ходил на прогулку и занимался лечебной физкультурой. В 1957 году я отдыхал в санатории не в люксе № 11, который сейчас называют «жуковским», а на отдельной даче, там, где рядом расположены генеральские люксы – отдельные домики. Это недалеко от вокзала.
Имей в виду: З. Т. Сердюк вместе с Л. по заданию грозного Хруща вызывали меня и грозили спустить в «преисподнюю». Это было, кажется, в 1962 году.
Жду твоих писем. Обнимаю и крепко, крепко целую твои умные, милые глаза! Всегда думающий о тебе. Твой Георгий.