Жуков
Шрифт:
Считаю долгом отметить высокое спортивное достижение этого пробега.
Подвижность — основное свойство конницы — зависит прежде всего от умения использовать силы своего коня, и в этом отношении дальние пробеги являются лучшей подготовкой.
Совнарком БССР отметил работу тт. Жукова, Савельева и Рыбалкина денежной наградой.
Со своей стороны приношу указанным товарищам от лица службы благодарность…»[56]
С весны 1925 года в соответствии с постановлением ЦК РКП(б) от 28 июня 1924 года в Западном военном округе началось введение единоначалия. Полными единоначальниками назначались те командиры корпусов, дивизий и полков, которые, имея хорошую военную подготовку, являлись коммунистами и были способны возглавить партийно-воспитательную работу. Закончив учебу, Г.К.Жуков стал первым таким единоначальником в 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Используя новые полученные знания, он проводит
Большое внимание стало уделяться спортивной и физической подготовке личного состава. Полк по всем видам конного спорта стал главным конкурентом лучшим частям конницы округа, а сам командир полка был назначен председателем конно-спортивного комитета 7-й Самарской кавалерийской дивизии.
О приверженности отца спорту упоминает и Эра Георгиевна: «…В гарнизонной жизни соревнования по конному спорту занимали особое место. Проводились они, сколько я помню, довольно регулярно после завершения полевых учений или по случаю праздников. Проходили очень торжественно, при большом скоплении народа. Папа в них всегда участвовал и часто брал призы. Особенно интересно было наблюдать, как всадники на всем скаку рубили лозу и какие-то шары, кажется, соломенные, подвешенные на деревянных подставках. Помню, что в вечных наших переездах папины призы особенно бережно упаковывапись и перевозились с места на место. Нас с мамой отец всегда брал на эти соревнования „болеть“ за него. Был случай, когда мне даже больной было разрешено поехать… Большое внимание к физической подготовке и развитию спорта среди военнослужащих отец уделял и в дальнейшем, считая их одним из главных условий боеготовности армии. Дома он делал гимнастику, обтирался холодной водой, по возможности регулярно ездил верхом, сохранив при этом прекрасную кавалерийскую выправку на долгие годы. Когда с годами в силу более неподвижного образа жизни отец начал полнеть, он немало этим огорчался и всеми силами старался бороться с этой, как он считал, бедой…»
Активность Жукова в пропаганде физического воспитания и непосредственном участии во всех спортивных мероприятиях неоднократно отмечалась командованием. Так, в приказе по дивизии от 6 марта 1926 года говорилось: «Проведенные сего числа полковые конные состязания 37-го и 39-го кавполков показали большие достижения в деле строевой подготовки. Видно, что комполитсостав с особым интересом и любовью относится к делу подготовки молодых красноармейцев. За что командиру 37-го кавполка т. Могилевчику и командиру 39-го кавполка т. Жукову и всему ком-политсоставу означенных полков от лица службы объявляю благодарность».
Несмотря на большую занятость, Г.К.Жуков находил время и для преподавательской работы в Белорусском государственном университете, на которую был приглашен ректором университета профессором В. И. Пичетой. Здесь Георгий Константинович вел курс военно-допризывной подготовки.
Осенью 1927 года в 39-м Бузулукском кавалерийском полку побывал инспектор кавалерии РККА С.М.Буденный. Сначала он осмотрел столовую и кухню, побеседовал с красноармейцами и поварами, поинтересовался качеством продуктов, обработкой их, снял пробу. Проверил ход боевой подготовки, после чего были построены эскадроны, началась выводка лошадей. Конный состав полка оказался в хорошем состоянии, ковка отличная. Жуков удостоился похвалы.
В полк Жукова приезжал и командующий войсками Белорусского военного округа А. И. Егоров. Он присутствовал на тактических занятиях по теме «Скрытый выход кавполка во фланг и тыл противника и стремительная атака врага». При подведении итогов особенно запомнилось Жукову «его указание о том, что надо учить разбираться в оперативном искусстве, учитывая, что война, если она будет развязана врагами нашей Родины, обязательно потребует от многих из нас знаний и в области оперативного искусства».
Высокие командирские качества, упорная и кропотливая работа Г.К.Жукова над повышением своего образования, забота о боевой и политической подготовке полка не остались незамеченными. «Энергичный и решительный командир, — говорилось в аттестации за 1928 год, подписанной командиром и комиссаром 7-й Самарской кавалерийской дивизии Д.Сердичем. — Благодаря работе тов. Жукова, направленной на воспитание и учебно-боевую выучку, полк встал на должную высоту во всех отношениях… Как командир полка и единоначальник подготовлен отлично. Подлежит выдвижению на должность комбрига (командира бригады. — В.Д.) во внеочередном порядке».[57]
В том же году, когда была составлена эта аттестация, Александра Диевна, находясь у родственников в Воронежской губернии, написала Жукову, что беременна от него и приедет в Минск рожать. По утверждению внука Георгия, узнав о беременности Зуйковой, его дедушка
Сложно сказать, насколько можно доверять подобным воспоминаниям, в которых просматриваются личные обиды. Вряд ли справедливо утверждение, что Георгий Константинович не считал Эру своей дочерью. Ведь в его письме Александре Диевне 21 мая 1929 года есть и такие слова: «Ты пишешь, что я больше пишу и справляюсь о доченьке! А разве тебе этого мало? Кроме того, как ты можешь себя отделить от доченьки… Целуй доченьку».
Внук Жукова далее рассказывает: «Поняв, что мужа добром не вернуть, Александра Диевна написала на Георгия Константиновича заявление в парторганизацию. Она просила его образумить и заставить с ней расписаться. Дедушка не хотел жить с Александрой Диевной, как бы его ни заставляли, и открыто заявил об этом при разборе его персонального дела. Партийная организация вынесла ему взыскание за двоеженство и поставила условие: если он не вернется к заявительнице, которая родила первой, то будет исключен из партии. Мария Николаевна была просто потрясена и, чтобы спасти репутацию любимого человека, посоветовала ему вернуться к Александре Диевне. Сказала, что оставляет его сама, хотя это решение и было для нее мучительным. Позднее Георгий Константинович признается маме, что в его жизни это был единственный случай, когда его оставила любимая им женщина».
Маргарита Георгиевна уточняет: «Это персональное дело отца длилось более полугола. В самый разгар событий от тифа умирает Полина. Трехлетний Володя (сын Янина. —В.Д.) остается без матери. Янин, ставший вдовцом, предлагает увезти Марию Николаевну с грудной дочерью в Минводы, где живут его отец и братья. Она соглашается, и Янин оформляет служебный перевод. Но перед тем как уехать, по-мужски разговаривает с Жуковым: „Ты запутался. Забудь о Марии и дочери, я о них позабочусь сам“. Затем он с Марией благородно забрал детей и уехал — сначала в Минводы, потом — в Курган и Краснодар. А в 1941 году полковник Янин, имея бронь от призыва в армию, добровольцем уходит на фронт. Через год он погибнет под Сталинградом. 17-летний сын Антона Митрофановича Володя, прибавив себе год, тоже идет воевать. Через несколько месяцев после Керченского десанта он умирает от ран в госпитале».
Не касаясь этих событий в своих воспоминаниях, Г.К.Жуков несколько теплых слов о своем друге все-таки сказал: «Особенно хотел бы отметить нашего комиссара Антона Митрофановича Янина. Это был твердый большевик и чудесный человек, знавший душу солдата, хорошо понимавший, как к кому подойти, с кого что потребовать. Его любили и уважали командиры, политработники и красноармейцы. Жаль, что этот выдающийся комиссар не дожил до наших дней, — он погиб смертью храбрых в 1942 году в схватке с фашистами на Кавказском фронте. Погиб он вместе со своим сыном, которого воспитал мужественным защитником Родины».[58]
Эра Георгиевна, чье рождение стало одной из причин возникновения отцовского партийного дела, со слов родителей дает иную версию происшедшего: «В 28-м году, в Минске… мама… была в положении и очень плохо себя чувствовала. К ней часто приходили чем-то помочь, да и просто навестить подруги, в том числе и эта женщина (Мария Волохова. — В.Д.). Она намеренно появлялась одна, чтобы отец ее потом проводил. В результате в 29-м году и родилась Маргарита. Все сразу поняли, от кого — общество-то маленькое, все друг у друга на виду. У отца тогда были большие неприятности по партийной линии. Видимо, она пожаловалась. Состоялся даже какой-то суд по поводу алиментов. Судя по письмам, отец не хотел их платить, а мама его вынудила. Но это увлечение было минутным, и мама папе его простила».