Журавль в осеннем небе
Шрифт:
Занятно, она не испытывала никакого восторга.
— Линда, я должен тебе что-то сказать.
Наконец она обернулась к нему. Рик выглядел немного измученным, и вихор торчал больше, чем обычно. Она сложила на груди предательские руки.
— Я купил этот дом. Лично. От управления «Старр-Чейзерз».
— Ты?!
— Мне нужен дом, для пса, — будто шутливо защищаясь, объявил он. — У него должен быть двор. Соседи по кондоминиуму безобразно отнеслись к щенку.
Линда смотрела на него, не зная смеяться ей или плакать. Рик купил дом? Для щенка?
— Ты даже еще не дал имени этой несчастной собаке, — сказала она, отвернувшись от него.
— Я продолжаю думать, — вздохнул он. — Я почувствую, когда придет правильное имя. Я даже испробовал многие из них. Но ни одно не щелкнуло. На этой неделе он был Элфи, Микки и Бартоломей.
— Ты прав, — согласилась она. — Ни одно не годится.
Он подошел к ней, не позволив ей стоять спиной. Посмотрел в глаза. Коснулся рукой щеки. Линда прижалась к этой руке и опустила ресницы, разрешив себе насладиться моментом. Она с Риком — значит, в безопасности, окруженная заботой, способная доверять.
И вдруг она оттолкнулась от него. Такие чувства делали ее страшно уязвимой.
— На самом деле, — нежно проговорил он, — я купил дом не для собаки.
Она не рискнула заговорить.
— Я купил дом потому, что первый раз за долгое время хочу верить в будущее. В будущее для нас.
— Ох, Рик, — печально вздохнула Линда. Всего лишь неделю назад она не получила от него ответ на этот же вопрос.
— Линда, я понимаю, новость о том, что Блэйер имел ребенка, превратила тебя в сплошную рану. Но я хочу, чтобы ты знала: я буду ждать тебя. Буду ждать, пока ты скажешь: я готова.
Линда почувствовала, как от слез перехватило горло, но она яростно затолкала их внутрь. Она не хотела больше плакать. Не хотела быть нежной и ранимой. Она хотела быть женщиной, заслуживающей любви Рика.
— Ничего не говори, — ласково проговорил он. — Ни единого слова. Все, что ты должна сделать, это позволить мне заботиться о тебе.
Об этом она мечтала всю жизнь. Человек, к которому можно прислониться. Потому что он сильный. Он спасет ее от боли одиночества.
— Пусть все идет медленно, — ласково продолжал он. — Никакой спешки. Каждый раз — лишь один маленький шаг.
— Где начнем? — спросила она.
— Я мог бы воспользоваться твоей помощью при переезде. И мне понадобится, чтобы кто-то пек печенье. Чтобы в доме пахло домом.
Она едва знала Блэйера, когда стояла с ним у алтаря и обещала быть верной до гроба.
На этот раз она могла двигаться медленно.
Линда вложила пальцы в руку Рика.
Следующие несколько недель прошли в медленном, приятном переезде. Она и Рик нашли еще один дом для «Старр-Чейзерз». Конечно, совсем не то, что дом О'Брайэна. Это было симпатичное бунгало в стиле 30-х годов в районе Килларни-Гленгарри, излюбленном месте среднего класса.
Линда продолжала брать уроки вождения мотоцикла. Они ходили обедать и брали с собой щенка, чтобы погулять в городских парках. Линда заново открывала город, в котором выросла.
Боль слабела. В Рике было все, о чем может мечтать женщина. Нежный, надежный, понимающий, страстный, веселый.
За неделю до Дня благодарения он вручил ей кольцо.
Линда посмотрела на красивую коробку, пальцами ощутила простоту алмаза. Это было кольцо не того рода, какое купил бы Блэйер. В этом — ничего показного. Кольцо напоминало сердце Рика — сильное и без искусственных сложностей.
Он накрыл ладонью ее руку. В улыбке ни тени нетерпения.
— Не говори «нет», — прошептал он. — Подумай еще.
Она пообещала подумать. И тогда снова вспомнила слова, звучавшие как обвинение, как стрела в сердце. «Линда, ты ничего не хотела знать о Блэйере». И она вернула кольцо Рику.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Телефон звонил пронзительно и непрерывно. Рик Чейз начал просыпаться. На часах возле кровати загорелись цифры — 4.00.
Телефонный звонок в самые темные часы ночи не приносит ничего хорошего. Рик поднял трубку и приготовился к худшему. Хоть бы пьяный неправильно набрал номер, подумал он.
— Алло?
— Дядя Рик?
Исчезли последние остатки сна. Он сел. Одеяло упало с голой груди. Он включил свет. Будто если он будет видеть телефон, то будет лучше слышать.
— Бобби?
— Прости, что разбудила. Я хотела поговорить с тобой, прежде чем идти на занятия.
— Разве мы не делали этого раньше? — сонно спросил Рик. Он огляделся — где он? Иногда он еще плохо ориентировался в новой обстановке.
Для сна он не выбрал спальню хозяина. Ее он берег для особой ночи. Для женщины, которая, он надеялся, станет его невестой. Однажды. Когда будет готова.
— Несколько дней назад мама сказала мне. О малышке. С тех пор я плохо сплю.
— Сочувствую.
— Дядя Рик, я так много думала об этом. Я хочу ее видеть. Она моя сестра.
Рик мысленно пожаловался, что эти поздние ночные звонки производят на него эффект землетрясения, перетряхивают весь его хорошо организованный мир. С другой стороны, что хорошо организованный мир дал ему? Штампы в паспорте из всех уголков, где он побывал один. Он покорно вздохнул и отказался от хорошо организованной жизни в пользу полной сюрпризов.
— Ты говорила об этом маме? — осторожно спросил Рик.
— Она сказала, ты знаешь, что делать.
— Хорошо, — сказал он. — Ты приедешь домой на День благодарения?
— На следующий уик-энд!
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Дядя Рик?
— Ммм?
— С мамой что-то случилось?
— Почему ты спрашиваешь? — Снова он заметил какое-то напряжение в своем голосе.
— Потому, что, когда я разговаривала с ней, она мне показалась такой счастливой. Счастливее, чем когда-либо. Ты бы слышал, как она рассказывала о вашей поездке на мотоцикле. Честно, ты бы подумал, что это влюбленная шестнадцатилетняя девчонка!