Журавли. Рассказы
Шрифт:
Беседа прервалась. Неловкость ощущалась в затянувшемся молчании. Анна поднялась первой.
– Спасибо, Василий Григорьевич, за разъяснения.
– Вижу, не устроили тебя мои слова.
– Ну почему же, многое прояснилось.
– Хорошо, что прояснилось, Анна. Помни, ты партии нужна, но без веры в Бога! – сурово подытожил Василий Григорьевич.
По дороге домой Анна, мысленно продолжая разговор с бригадиром, произнесла вслух:
– Надо же: молись молча, икону убери.
Мишка не пытался спорить. Он знал: лишить мать веры невозможно. Полученные им знания в школе разуверили его в религии, но как переубедить маму, он не знал. Все его разговоры с ней не приводили ни к чему. Она улыбалась сыну, говорила, какой он стал большой и умный, но в споры не вступала.
Партийцев в деревне было пять человек, все мужчины, а тут предлагают его матери вступить! Это же честь какая! А она?..
Дома Анна подошла к иконе, перекрестилась, приложила к сердцу, потом бережно протерла ее белоснежной тряпочкой, подвернула края расшитого полотенца, тяжело вздохнула и села на скамейку у окна.
– Нет, Мишка, я не буду ни от кого таиться, верю, значит, верю, чего мне лукавить? Чего мне перед Богом изворачиваться? Он, в отличие от этих, – она кивнула головой в окно, – все видит.
– Мама, ну сколько говорить тебе, что это все придумки! Ну как можно видеть каждого человека, да еще знать, что он делает и думает?
– Бог может, Миша, и видеть, и думы человеческие знать.
Они оба замолчали, каждый думал о своей правоте.
Прошло недели две. Однажды поздним зимним вечером, делая домашнее задание и дожидаясь маму с работы, Мишка уснул за столом.
Сон унес его на вершину Красного Яра. Мишка со стороны смотрел на себя и видел, как он идет не к обрыву, откуда видно родную деревню, Илим, речку Тушаму, а в противоположную сторону. Тропа вела мальчика в глубину леса и вывела к круглому озеру.
– Вот те на, откуда же здесь озеро? Сколько раз бывал, а не видел его никогда.
Озеро было небольшое, метров сорок в диаметре, идеально круглое, как зрачок. Казалось, кто-то циркулем прочертил его берега. Вода в нем небесно-голубая, прозрачная: то ли дно просвечивает, то ли небо отражается. Красота озера завораживала. Что же питает это озеро? Может быть, подземные источники? И тут Мишка увидел, как в одном месте неразрывным искристым потоком падала в озеро зеркальная струя. У самого обрыва стояла церковь. Тишина дремучего леса была такая, что позволяла слышать шум крови в ушах, а стук Мишкиного сердца, казалось, разносился далеко по округе.
Мишка вошел в храм, в нем шла служба. К своему удивлению он увидел маму и всех жителей деревни. В первом ряду смиренно стоял бригадир Василий Григорьевич.
– Мама! – крикнул Мишка.
Мать приложила палец к губам, взяла сына за руку и поставила рядом с собой.
– Мама, мне нельзя молиться, я пионер, – недовольно прошептал мальчик.
– Постой рядом молча.
Мишка угомонился, ощутив необычность происходящего, послушно встал рядом с матерью. Мерцающие свечи, зыбкое парение неведомого ему пахучего вещества потрясли его. Казалось, из-под купола храма струилось прекрасное песнопение. Все, находящиеся в храме, уверенно вторили непонятным словам. Мишка запомнил только многократно повторяемое «Господи, помилуй».
Богослужение закончилось, умиротворенные и вдохновленные люди стали выходить из храма. Анна взяла сына за руку и подошла к священнику.
– Отец Матфей, это мой сын Михаил. Прошу вас, благословите его.
– Мама, ну что ты делаешь – зашипел Мишка, выкручивая руку, – я же пионер.
Священник ласково посмотрел на Мишку глазами цвета того необыкновенного озера и добродушно сказал:
– Пионер, говоришь? Так что же в этом плохого? И пионера благословить можно. И пионер Божье дело в этом мире делает – доброе дело.
– Бога нет, так нас учат в школе, – смущенно возразил Мишка.
Священник улыбнулся и, обняв юного строптивца за плечи, ответил:
– Ты попроси сейчас о чем-нибудь Господа, и все сбудется.
Мишка с недоумением поглядел на мать, на священника.
– Это все сказки, – пробурчал он. – Никто не знает, что будет дальше…
– Никто, кроме Бога, – твердо сказал священник, словно поставил окончательную точку в разговоре. – И Он знает, что, когда ты вырастешь, вспомнишь этот день. Знает, что и ты сам вступишь в партию большевиков. Побываешь в Москве, в Кремле. Знаменитым человеком станешь по молитвам твоей милосердной матери. Запомни, Господь обо всем знает. И о богатствах твоих, и о бедах, и посылает помощь тебе по необходимости. И вразумление, когда надо.
Мишка схватил материнскую руку и прижался к ней…
– Успокойся, сынок. Успокойся…
Он проснулся. Рядом была мама, которая гладила его по голове своей ладонью, похожей на мягкое, светоносное крыло неведомой птицы.
В партию Анна не вступила. Мишка рос, мужал. Он был целеустремленным, талантливым. Многого добился сам, но был твердо убежден, что на его жизненном пути ему все время помогает кто-то незримый, оберегает, направляет и вразумляет…
Конец ознакомительного фрагмента.