Журнал «Если», 1993 № 10
Шрифт:
Экспедиция, как он понял, должна была состоять из четырех человек: его самого, физика Лэрда Аскара и двух титан-инженеров, пилотирующих машину времени. Отправление было назначено на послеполуденный час, и по мере приближения старта нервы начали сдавать. Ему принесли обед, а вскоре явился посетитель — Лэрд Аскар собственной персоной. Оказалось, что физик провел все утро за работой, проверяя свое детище.
— Привет, Хешке! Волнуетесь? — спросил он с обычной для себя скептической усмешкой. Хешке не ответил. — Не стоит нервничать, дело простое и уж во всяком случае безболезненное. Я лично отправляюсь в прошлое в третий раз.
— Путешествие будет долгим?
— Средняя скорость — сто лет в час. Итого: три часа туда, три обратно.
— Но ведь Хатарские развалины очень далеко. Я имею в виду расстояние не во времени, а в пространстве…
— Это не проблема. Когда мы путешествуем во времени, — строго говоря, путешествуем не во времени, а вне времени, — мы можем маневрировать над поверхностью Земли как нам заблагорассудится.
— Значит, вашу машину времени можно использовать для межконтинентальных перевозок?
Аскар усмехнулся.
— В сообразительности вам не откажешь. Но нет, для перевозок машина не подойдет. Путешествуя на ней, вы как бы обмениваете пространство на время. Чтобы попасть на другую сторону Земли, вам придется отдалиться лет на сто, не меньше. Думаю, можно вернуться в свою эпоху, маневрируя туда-сюда, пока пространственные координаты не совпадут с временными. Однако смею вас заверить, провозитесь вы столько, что лучше уж воспользоваться ракетой.
Физик порылся в карманах, извлек на свет скомканную скрутку табака и прикурил. По комнате поплыл ароматный дым. Хешке заметил, что глаза у Аскара не то слегка выпучены, не то воспалены.
— Не возражаете, если я сяду? Ковырялся в этом проклятом временном двигателе — едва не свихнулся. Признаться, мне и самому тревожно…
— Ну конечно, будьте как дома… Не скрою, мне очень любопытно… Как она действует, ваша машина времени?
— Как? — отозвался физик с ухмылкой. — Очень просто: отделяя часть текущего времени от времени и перемещая ее вне времени.
Хешке ошарашенно потряс головой и вздохнул.
— Для меня это полная абракадабра.
— Я тоже решил, что это абракадабра, пока мы не обнаружили инопланетную машину.
Аскар пыхтел своей скруткой с таким видом, словно табак был эликсиром жизни. Хешке вдруг почувствовал, что физик нервничает едва ли не больше, чем он сам.
— Простите, если огорчу вас, но, по-моему, ваша миссия — пустая затея. Машина времени делает именно то, для чего ее построили, — передвигается по времени в обоих направлениях, в прошлое и в будущее. Уж мне-то можете верить, именно я раскусил эту задачку. Без меня они возились бы с ней до сих пор.
— Профессиональная ревность? — улыбнулся Хешке.
Собеседник раздраженно махнул рукой.
— Какая там ревность! Зачем мне ревновать? Ученые-титанисты прекрасно справляются с любой задачей, если возможно решение в рамках известных представлений. Но там, где требуется творческое мышление, они пасуют, потому что то и дело оглядываются на свою идеологию. А уж нам-то с вами известно, что это куча наглого вранья…
Хешке беспокойно заерзал, спрашивая себя, не припрятаны ли в комнате потайные микрофоны.
— Никогда бы не заподозрил, что услышу такие речи в цитадели титанистов.
Физик передернул плечами.
— Они вынуждены меня терпеть. Я включился в это предприятие с самого начала, пять лет назад. Тогда было как-то полегче. Теперь меня от них просто тошнит…
— В самом деле? Почему?
— Я построил им машину, какую они хотели, а теперь они заявляют, что она не работает, потому что им, видите ли, не по нраву то, что обнаружилось в прошлом. Они разочарованы, поскольку инопланетяне, по-видимому, не принимали в войнах эпохи Распада никакого участия!
— А развалины? — напомнил Хешке. — Если судить по внешним признакам, то с течением времени они не стареют, а молодеют. Но ведь такого не может быть!
— Какого черта вы от меня хотите! — огрызнулся Аскар. — Откуда мне знать, почему так происходит. С той поры, как мне открылось непостоянство времени, ничто уже не кажется мне невозможным. Раз индивидуальное время может быть отделено от абсолютного времени… Хорошо, попытаемся найти объяснение. — На его лице вдруг мелькнула хитренькая улыбка. — Ну, например, такое. Много тысяч лет назад инопланетяне, прибывшие на Землю, высеяли на ней семена. Семена особого рода. С тех пор семена проросли и стали медленно превращаться не в траву и овощи, не в кусты и деревья, а в каменные сооружения и металлические конструкции. Развалины, которые вас смущают, с течением времени, подобно деревьям, созреют и станут полноценными домами, городами, замками и чем угодно еще. А когда они созреют, инопланетяне вернутся, чтобы поселиться и жить в них…
Хешке рассмеялся, идея его позабавила. Ему нравилось живое воображение Аскара.
— А скелеты? — поддержал он игру. — По-вашему, они тоже выросли из семян?
— Почему бы и нет? Почему бы инопланетянам не подбросить на Землю дюжину-другую скелетов специально для того, чтоб одурачить будущих археологов?
В комнате воцарилось молчание. Аскар дымил и шаркал подошвами, глядя в потолок, и, казалось, совершенно забыл про Хешке. В конце концов тот решился напомнить о себе.
— А вы не пытались вступить в контакт с людьми прошлого? Ведь они, вероятно, могли бы разрешить многие наши сомнения.
— Что?.. — Аскар рывком вернулся к действительности, но уставился на Хешке стеклянными глазами. — Ах, да! Вы что, даже этого не знаете?
— Чего? — переспросил Хешке сердито.
— Никаких контактов с прошлым быть просто не может, потому что люди вас не слышат. И не видят, коль на то пошло. Хуже того, можно сшибить их с ног, а они не реагируют, валятся, как кегли, и тут же поднимаются снова. Короче, ведут себя как роботы, повторяющие движения, которым их в свое время научили. — Хешке замер в недоумении. — Понимаю, что звучит это полной дикостью, — физик покрутил пальцами, — но это так.