Журнал «Если», 1993 № 10
Шрифт:
— Они что, лишены сознания?
— Они ведут себя так, будто лишены сознания. Как роботы, — повторил Аскар, — как механизмы с заданной программой.
— Ваш рассказ… на мой взгляд, это напоминает сон. Вы убеждены, что теория титанистов неверна?
— Напротив, это как нельзя лучше подкрепляет теорию, но не их, а мою. Вы, наверное, читали романы о путешествиях во времени и поневоле восприняли представления о времени у древних авторов. В романах прошлое и будущее физически ничем не отличаются от настоящего. Однако сегодня мы знаем, что отличия есть, и весьма существенные.
Физик прикончил свою скрутку и, выбросив окурок, сразу полез в карман за новой.
— В чем же они? — спросил Хешке.
— Попробую объяснить. Представьте себе Вселенную в четырех измерениях — три из них пространственные, известные из повседневного опыта, а четвертое — дополнительное измерение, которое называется временем и простирается бесконечно далеко как в прошлое, так и в будущее. Если изъять из этой картины нас самих и наше «сейчас», можно с тем же успехом представить Вселенную в четырех измерениях пространства. Иначе говоря, получить статичную четырехмерную матрицу. По существу это так и есть, Вселенная именно такова, но вмешивается еще один фактор — мимолетное «сейчас», которое проносится по четвертому измерению, как бегущая волна.
Хешке не был физиком, но читал немало и был в известной степени знаком с тем, что излагал Аскар. Он сделал попытку представить себе все это наглядно.
— Выходит, мы замкнуты в своем «сейчас», как в ловушке, а оно непрерывно смещается от нынешнего момента к следующему?
— Совершенно верно. Но что такое «сейчас»? Может ли что-либо существовать за его пределами? На протяжении веков философы спорили, существуют ли прошлое и будущее — или только настоящее, в котором мы живем. Теперь мы нашли ответ: прошлое и будущее существуют, но в них нет «сейчас», а значит, фактически нет времени. В этом смысле нет и разницы между «прежде» и «потом». Они мертвы, что мы и обнаружили.
— Так вот почему люди прошлого вели себя как роботы!
— «Сейчас», следуя за бегущей волной, ускользнуло от них. А сознание работает только на гребне волны — оно каким-то образом связано с «сейчас» и, выражаясь математически, является его функцией.
— Но самая волна времени — что это такое?
— Пока не знаю. Некая форма энергии, которая перемещается в четырехмерном пространстве подобно ударной волне. Скорость ее известна и теоретически равна скорости света. Именно волна в своем движении дает событиям силу свершаться, а материю организует в живые формы. Помните, в древности любили говорить о так называемой жизненной силе? Это она и есть.
И тут Хешке осенила неожиданная мысль.
— Вы говорите, что в прошлом времени нет. А что если вы, вернувшись в прошлое, что-нибудь там измените? Что случится с тем прошлым, которое вы изменили? Очевидно, какое-то время там все же должно быть, потому что остаются «прежде» и «потом». «Прежде» — то есть до вашего вмешательства и «потом» — то есть после него…
Он запутался и умолк. Аскар усмехнулся.
— То, о чем вы толкуете, называется парадоксом возврата. Мы тоже упражнялись в подобных рассуждениях в первые месяцы после того, как осознали, что путешествие во времени — вполне возможная штука. По сути, парадокс возврата повторяет, в чуть измененном виде, старинную философскую головоломку: если время непрерывно движется, значит ли это, что оно непрерывно умирает? В данный момент «сейчас» находится в одной точке, а в следующий момент — в соседней точке. От точки к точке, от события к событию — вот вам и кажется, что «прежде» и «потом» могут сосуществовать в один и тот же момент: «прежде», когда точка совпадала с «сейчас», и «потом», когда она передвинулась. Вы ведь это имели в виду?
— Да, пожалуй, — неуверенно вымолвил Хешке.
— Теперь, когда мы обрели способность проводить непосредственные наблюдения в прошлом, — продолжал Аскар, — все парадоксы по большей части улетучились. Чтобы обосновать наблюдаемую картину, теоретики выдумывают добавочное пятое измерение, но, прямо скажем, оно тут ни при чем. Вселенная совершенно безразлична к любым искусственно вызванным изменениям, да и к тому, где находится наше с вами «сейчас». Она просто не замечает разницы между двумя вариантами событий, новым и прежним, а потому, что бы вы ни предприняли, вызвать действительные изменения невозможно.
Хешке потерял способность что-либо понимать.
— Но остается старая загадка: а если я отправлюсь в прошлое и убью своего отца до своего собственного рождения?
— Выяснится, что вы по ошибке убили не отца, а кого-то другого, — ответил Аскар язвительно. — А если без шуток, то допустим, вам и впрямь удалось подстеречь своего отца и «убить» его — и тем не менее чуть позже он окажется жив по-прежнему. Причина и следствие, как мы их воспринимаем, имеют значение лишь на гребне «сейчас», в пределах Абсолютного Настоящего. Это установлено экспериментально. Вселенная как таковая равнодушна к нам и нашим усилиям, и если вы навязываете ей изменения, последствия таких изменений будут не накапливаться, а гаснуть…
— Вы меня совсем запутали, — произнес Хешке нетвердо. — Все это как-то трудно усвоить… Настанет завтра, а я, выходит, буду все так же сидеть здесь и курить эту скрутку, только уже ничего не сознавая…
Аскар потер подбородок и устало зевнул.
— Именно так. Наконец-то вы уловили суть. Вот мы сидим здесь, а спустя мгновение Абсолютное Настоящее уйдет вперед, унося с собой наше сознание. Но прошлое не исчезнет, просто вы утратите способность видеть его, точно так же, как вы не способны увидеть будущее, хоть оно поджидает нас и мы не избежим его. Машина времени действует как рычаг, отделяющий частицу настоящего и перемещающий ее независимо от движения волны. Если эта частица включает в себя ваше сознание, вы обретаете возможность видеть прошлое. Или будущее.
— А как далеко вы были в будущем? — встрепенулся Хешке.
Аскар скорчил кислую мину.
— Лет сто, наверное. Забираться дальше нет смысла.
— Как это? Почему?
— Потому что… Знаете, что вам откроется? Безлюдье и запустение. Ничего живого — ни человека, ни зверя, ни травинки, ни птиц, ни деревьев, вообще ничего. Микробов и вирусов, и тех как не бывало. Одна секунда в будущее — и мир совершенно безжизнен, и стулья, на которых мы с вами сидим, пусты.
Хешке в ужасе уставился на собеседника. Физик улыбнулся усталой улыбкой.
— Но ведь это логично, если разобраться. В прошлом жизнь есть, хотя люди ведут себя как автоматы, поскольку волна времени уже прокатилась, а все живое по-настоящему живет лишь на гребне волны. Но до будущего-то волна еще не дошла! Все, что мы создали из неорганических материалов, — здания, машины и тому подобное, — все это есть и в будущем, хотя без нашего надзора неизбежно приходит в упадок. Однако что касается наших тел и нас самих, мы в будущем пыль, просто-напросто пыль!..