Журнал «Если», 1994 № 02
Шрифт:
Через два часа, входя в кабинет Лоутона, умытые, сытые и переодевшиеся, мы являли собой вполне респектабельное зрелище. Лоутон читал какую-то телеграмму.
— Вот, только что принесли, — сказал он. — «Прекратить поиск на Дарковере. Кэтрин Маршалл обнаружена на Самарре. Легкая амнезия, физически не пострадала. Хейг Маршалл». Если принять во внимание разницу во времени, ее обнаружили примерно через полчаса после того, как я с ней разговаривал в этом самом кабинете. Черт побери! У меня есть большое желание бросить эту проклятую работу и снова уйти в космос! — Он посмотрел на седую голову Реджиса, на Дио, на Марджу, которую я держал на руках. — Вам бы следовало дать мне кое-какие объяснения. Лью Элтон!
Я мрачно кивнул. Мне он, в общем, нравился. Как и я сам, он принадлежал двум мирам одновременно; только он выбрал свой путь, а я — свой.
— Вероятно, следовало бы, — ответил я. — Но, мне кажется, вы их никогда не дождетесь.
Он пожал плечами и швырнул телеграмму в корзину.
— Значит, мне вечно придется ожидать от вас какого-нибудь нового подвоха. И все же нам надо поговорить. Времена изменились. Дарковер уже не тот, что раньше.
Я снова мрачно кивнул. Комин победил в схватке с Шаррой, но проиграл в борьбе с землянами.
— Я получил телеграмму из Главного Управления. Мне предлагается начать формирование временного правительства во главе с Хастуром. Регентом, конечно. Хастур человек рассудительный и честный, люди ему доверяют.
Я покивал в знак согласия. Хастуры на протяжении многих поколений были стержнем Комина; Дарковеру будет, наверное, даже легче без всех остальных его членов.
— Вы, Реджис, видимо, пойдете по стопам деда. Когда вы достигнете его возраста, ваш народ будет психологически готов сам выбирать тех, кто намерен им править. А вы, Лью Элтон…
— На меня можете не рассчитывать, — коротко ответил я.
— Выбор у вас ограниченный. Или вы остаетесь здесь и помогаете нам налаживать порядок, или отправляетесь в изгнание.
Реджис повернулся ко мне:
— Лью, народу нужны новые лидеры, здешние. Такие, кто будет полностью ему предан. Лоутон, конечно, сделает все от него зависящее, но он — человек Терры и всегда был им.
Я с сожалением посмотрел на юного Хастура. Может, именно это ему и нужно? Быть правителем. Пусть пока марионеточным, но все же работать на благо Дарковера, сдерживая волну наступления землян насколько это возможно. Может, и мне занять место с ним рядом?
— Ты ведь поможешь мне, Лью? Вместе мы многое могли бы сделать!
Он был прав. Но я всю жизнь оказывался меж двух огней, и каждая из сторон вечно обвиняла меня в измене. И в будущем ни одна не поверит мне до конца.
— Если вы покинете планету, то навсегда, — предупредил Лоутон. — Ваши имения будут конфискованы. И вам никогда не позволят вернуться. Нам тут кадарины больше не нужны!
Правда глаза колет, но это действительно была правда. В том-то и заключалась ошибка Комина. Ложный патриотизм. Стремление к полной самостоятельности при полном отсутствии равновесия. Может быть, просто неспособность обнаружить добрые качества у своего противника.
Но я сам был из Комина. Я не просил о столь высоком рождении, но здесь уж ничего нельзя было изменить. Я отвел глаза, не желая видеть искреннюю мольбу во взгляде Реджиса.
— Нет, — сказал я. — Мы уедем отсюда. Мне нужно всего три вещи. На это я могу рассчитывать?
— Зависит от того, какие именно, — ответил Лоутон.
Я взял Дио за руку.
— Первое — сочетаться с Дио браком по нашим законам и в присутствии наших свидетелей, — спокойно начал я. — Затем оформить документы на удочерение Марджи. Она моя дочь, хотя там все так перепуталось… И последнее, — продолжал я: — Паспорта с визами для четырех человек.
Да, для четырех. Андресу вряд ли захочется оставаться здесь одному и смотреть, как земляне постепенно подчиняют себе все. Хотя это, видимо, единственный верный способ положить конец долгой истории Комина.
— Куда вы отправитесь? — спросил Реджис.
Я посмотрел Дио прямо в глаза. Она ответила взглядом, полным мужества. Я знал, кула хочу уехать и что буду там делать, но могу ли я требовать того же от Дио? Так и не ответив Реджису, я смотрел на нее. В конце концов у меня и на Терре были земли и кое-какое наследство; я мог предъявить свои права и жить там, ни в чем не нуждаясь.
Марджа слезла с моих колен, подбежала к Дио и обняла ее. Дио погладила девочку. И тут я принял решение.
Где-то в центре Галактики находились новые, еще не освоенные миры, где о Земле-Терре имели весьма смутное представление, а уж о Дарковере вообще никогда не слыхали. Тула отправлялись многие, кому не было места в нашей чистенькой и вылизанной, давно освоенной Вселенной.
Если Империя когда-нибудь туда доберется, это будет уже после нас.
Я подошел к Дио и Мардже и обнял их обеих.
— Чем дальше — тем лучше, — сказал я.
Лоутон быстро взглянул на меня. Мне показалось, что сейчас он начнет возражать. Но он передумал. Улыбнулся дружески и поднялся из-за стола. Этот жест выражал одновременно и сожаление, и прощание.
— Я все устрою, — только и сказал он.
Три дня спустя мы были уже в космосе.
Дарковер! Кровавое солнце! Что с вами теперь стало? Я живу в светлом мире, но иногда, на закате, вспоминаю башни Тендары и горы, по которым когда-то бродил. Изгнанник может быть счастлив, но тем не менее он всегда остается только изгнанником. Прощай, Дарковер! Ты всегда был для меня планетой мрака!
Перевели с английского Ирина ТОГОЕВА и Игорь ДАНИЛОВ
Игорь Царев
«НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ МОЮ ГОЛОВУ!»
Фразу, выне сенную в заголовок этой статьи, мог бы выкрикнуть любой из персонажей романа М.Брэдли, ибо речь в произведении идет о самом загадочном явлении человеческой психики — телепатии. Впрочем, о наличии этого феномена до сих пор идут споры. Об исследованиях в этой области рассказывает журналист, автор популярных книг, председатель комиссии «Фен омен» К.Царев.