Журнал «Если», 1994 № 03
Шрифт:
Метеориты «говорят»: их «хвосты» из редких газов — аргона, криптона, зенона указывают на время кристаллизации и позволяют рассчитать, сколько они находились в космосе. Редкие газы радиоактивны — чем больше время облучения метеорита космическими лучами, тем дольше его пребывание в космосе.
Установлено, что этот метеорит путешествовал 3 миллиона лет. прежде, чем был захвачен Землей. Его структура похожа на структуру скал, изученных а 1976 году на Марсе зондом «Викинг», вблизи вулкан» Олимпус Моне. Другой метеорит, найденный в Нигерии в 1962 году и названный Загами, имеет те же характеристики. И он тоже провел в путешествии 3 миллиона лет. Есть предположение, что еще два метеорита, которые сейчас изучаются в США и в Германии, тоже с Марса. Всего на Земле сейчас известны 9 марсианских посланцев.
Как они сюда попали?
Наиболее вероятно, что в результате чудовищного тарана красной планеты астероидом, который отправил в пространство тысячи обломков. Он путешествовал со скоростью 20 км/сек, и, по мнению ученых, имел около 50 метров в диаметре. Это небесное тело могло вызвать сильнейший удар. Выброс обломков тем более правдоподобен, если учесть, что марсианское притяжение в два с половиной раза слабее земного. Поэтому некоторые из обломков и прибыли к нам Американские астрономы после изучения снимков, сделанных зондом «Викинг», установили место «вторжения»: это кратер эллиптической формы с многокилометровым диаметром.
Гель для волос «Рrogress Ноmmе» фирмы LOreal не имеет ничего общего с красящими средствами: формула геля едина и для шатенов, и для брюнетов, и для блондинов. Он восстанавливает внутри капиллярного фибра меланин, природный пигмент волос. И никаких бьющих в глаза эффектов — просто возвращается натуральный цвет волос, тот, что был в 20 лет. И всего за два надели. Комплект геля и шампуня, применяемых вместе, рассчитан на четыре употребления. Их достаточно, чтобы ощутить долгожданный эффект, для поддержания которого можно затем применять средство один раз в 2–3 недели.
На поддаются «омоложению» слишком светлые и темные волосы; не стоит его применять, если они крашеные.
Брюс Мак-Аллистер
Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНИ ИСЧЕЗЛИ!
Я называл ее Бархатной Грудкой: она так нежна в моих объятиях. Но Голос приказал называть её Дайаной. И правда, когда я зову ее Дайаной, она кажется мне еще ближе. Ей нравится имя «Дайана». Голос. конечно, знает, как лучше, — ведь он знает все.
Я должен соединяться с ней каждый день, в то время, когда вода особенно светла, — так велит Голос. Он также говорит, что я нахожусь в «аквариуме», и что вода светлее тогда, когда «солнце» стоит над «аквариумом». «Тогда бывает полдень», — говорит Голос. Я должен соединяться с Дайаной каждый «полдень».
Я знаю, что такое «аквариум». Это очень большой резервуар, наполненный водой. У него четыре «угла», в одном из которых расположена Пещера, где мы с Дайаной засыпаем, когда вола становится черной, как чернила, и холодной, как рыба. Но мы остаемся теплыми. У «аквариума» есть «пол». Он там, где много камней и водорослей, где кишат рыбы и ползают крабы, и где мы с Дайаной гуляем и спим. Там есть четыре «края». Это гладкие синие стены с круглыми прозрачными «смотровыми отверстиями». Голос говорит, что расплывчатые очертания за ними — это Лица. У меня есть лицо, и у Дайаны тоже. Но те плоские, с маленькими глазками Лица некрасивы, не то что лицо Дайаны. Голос говорит, что у Лиц есть тела, как у меня и Дайаны. Но ни одно тело не может сравниться с телом Дайаны. Мне, наверное, станет плохо, если я увижу их тела. Голос как-то открыл мне, что Лица наблюдают за нами так же. как мы иногда наблюдаем за дельфинами.
У Дайаны нет детей. Я очень огорчаюсь, когда вижу дельфинов и китов с их малышами. Мы с Дайаной спим вместе в Пешере; Дайана очень теплая и нежная. Мы засыпаем счастливыми, но когда просыпаемся, понимаем, как одиноки. Я спрашивал у Голоса о ребенке для Дайаны, но Голос всегда молчит об этом.
Я стал ненавидеть Лица в «смотровых отверстиях». Они все время наблюдают, наблюдают. И голос говорит, что они враждебны и опасны. Лица не пытаются причинить мне вред, но я должен думать о них, как о врагах, потому что этого требует Голос Я спросил: опасны, как акулы? Голос ответил: нет, хуже, чем акулы и спруты. Он говорит, что Лица — злые.
«Аквариум», наверное, высокий, потому что вода поднимается высоко. Однажды я выплыл на поверхность, но свет оказался слишком ярким для моих глаз.
Здесь много рыб, но опасности почти нет. Я видел убитых акул. Но сами акулы меня не трогают. Иногда я замечаю, как одна из них крадется следом, но стоит мне обернуться, как она тут же исчезает. Я спрашивал Голос. почему акулы исчезают. Но он не знает. А больше спросить не у кого.
Сегодня «солнце», наверное, больше, или сильнее, или ярче, потому что вода светлее, чем обычно.
Когда я проснулся, Дайаны не было рядом. Я покинул нашу постель из холодных, скользких водорослей и поплыл к выходу. По пути я ухитрился оцарапать ногу об острый край камня. Показалась кровь. Но, к счастью, совсем немного, а то ведь на кровь собираются акулы.
Дайана играла с дельфином, ухватив его за хвост. Мы с ней любим дельфинов. Иногда нам даже удается услышать их мысли. Дельфины отличаются от рыб; они больше похожи на нас. Но у них есть лети, а у нас нет.
Дайана увидела меня и, желая поиграть, заплыла за утес, потом обернулась и поманила меня кивком. Я подплыл к ней. Она быстро обвила руками мою шею. устроилась на моей спине и прильнула к ней, как только что приникала к дельфину. Я разгадал ее шутливый замысел: я дельфин! Меня развеселила ее шалость, а она, продолжая игру, ласково ущипнула меня, подгоняя. Я поплыл вверх, но ее мысли подсказали мне, что она хочет в Пещеру.
Я понял. Я плыл медленно, ощущая спиной тепло ее груди, когда она опускала голову на мое плечо.
Лица продолжали глядеть. Я уже долгое время подыскивал слово, чтобы выразить мою ненависть к ним. Когда-нибудь я найду это слово. Раньше или позже.
— Сколько планет заселили земляне? — покрытый мехом гуманоид облокотился о стол и. не мигая, уставился на младшего гуманоида, сидевшего напротив в кресле.
— Сорок три, бойш, — ответил тот.
— А сколько планет мы уничтожили?
— Сорок три межпланетные ракеты были посланы и взорваны одновременно, бойш, — последовал уклончивый ответ.
В помещении было жарко. Бойш сделал небрежный жест над панелью отопления. Стало прохладнее. Женская особь с широко распахнутыми глазами и шелковистым мехом цвета охры, очень притягательным для большинства гуманоидов, вошла а комнату, неся два сверкающих бокала с прозрачной. 6ез запаха жидкостью (тоже весьма привлекательной для большинства гуманоидов). Младшего гуманоида приняли по высшему классу.