Журнал «Если», 1996 № 03
Шрифт:
— А ты мог бы стать со временем великим полководцем, Кирон. Кирон рассмеялся:
— Со временем я стану полководцем облаков.
Пираты начали подъем. В темноте колонна была неразличимой, но голоса и позвякивание оружия слышались отчетливо. Они шли, нисколько не заботясь о маскировке и не проявляя ни малейших признаков страха. Чего им было бояться? Они уже уничтожили и взяли в плен жителей этого города. Очевидно, несколько запуганных бродяг уцелели.
До пиратов оставалось менее ста шагов. Менее семидесяти. Шестидесяти. В отблесках
— Давай! — крикнул Лиам.
Три человека поднесли факелы к пропитанным китовым жиром кучам хвороста и тряпок. Остальные навалились на колеса, и тележки покатились вниз.
Спустя мгновение они врезались в поднимающихся. Горящий жир выплескивался из бочек, попадал на колеса, превращая тележки в огненные снаряды. Перед пиратами предстало ужаснейшее зрелище. Несущиеся на них тележки заняли почти всю ширину ведущей к воротам замка дороги. Ряды наступающих дрогнули, передние обратились в бегство, расшвыривая и давя задних. Четверо или пятеро пиратов сохранили присутствие духа и прижались к каменным стенам замка, пропуская тележки мимо, но многого от этого не выиграли. Освещенные ярким светом пламени, они тут же стали мишенью для стрел из луков и арбалетов.
Две тележки столкнулись и развалились на части. Море огня выплеснулось на каменную улицу, заставив пиратов исполнять безумные прыжки; некоторые падали в огонь, обретая относительно быструю смерть.
Расправа была ужасной, но длилась всего несколько минут. Докатившись до конца дороги, тележки и бочки рассыпались в прах, ярко освещая все вокруг.
— Мы нанесли им огромный урон, — сказал Лиам. — Теперь пора. Нам есть чем порадовать сердца наших товарищей.
— Я не уйду, капитан. Еще рано! — Кирон потряс мечом, которым некогда пронзили Элике. — Некоторые из них уцелели. Они обожжены, но если их не добить, доползут до своих кораблей и останутся в живых.
— Кирон верно говорит, капитан, — промолвил Шолто. — Надо… — Он вдруг зашелся кашлем и, изумленно уставившись себе на грудь, опустился на колени. Стрела вошла глубоко. — Не оставляй ее, — прохрипел Шолто, глядя на Кирона. — Но помни, что женщина — это…
Он рухнул на землю. Кирон встал рядом с ним на колени и приподнял голову кузнеца. Но дух Шолто уже покинул тело.
— Значит, так, — сказал Кирон. — Кто готов мстить за Шолто и всех, кого мы предали сегодня погребальному огню?
В ответ раздался одобрительный рев. Лиам понял, что лучше не идти против течения.
— Тогда вперед! — скомандовал Кирон. — Убивать без пощады!
Девятнадцать человек, вооруженные луками, мечами и топорами двинулись вниз по склону. Уцелевшие пираты находились в плачевном состоянии. Река огня прокатилась мимо них, вокруг них, по ним. Они лежали на дороге, некоторые были еще живы и слабо хлопали себя по тлеющим обрывкам одежды.
На Кирона было страшно смотреть. Сжимая в одной руке меч, а в другой факел, он прыгал с искаженным яростью
— Один за Элике! — Меч погрузился в обожженную грудь. Пират зашелся кашлем, потом захрипел и затих.
Другой, несмотря на страшные ожоги, попытался встать и поднял меч. Но кара настигла и его.
— Еще один за Элике! — Кирон метался как одержимый.
Убийство доставляло ему радость. Он прыгал через огонь в поисках новых жертв.
— Еще один за Элике!
— Четвертый за Элике!
Какой-то пират тщетно пытался встать на колени, ожоги его были ужасны. Наконец, сложив перед собой руки, он забормотал что-то на неизвестном языке.
Кирон наслаждался: такой властью над жизнью и смертью он не обладал никогда.
— Я пощажу тебя, парень, — так же, как твои щадили наших.
Страшным взмахом меча он перерубил пирату горло. Послышалось бульканье и клокотанье.
— Еще один за Элике!
Уголком сознания Кирон ужасался — получать наслаждение от страдания и смерти людей! И тем не менее продолжал свой страшный поиск, ведомый застывшим перед глазами образом изнасилованной и зверски убитой девочки.
Он спускался все ниже и ниже по склону, с бессмысленной яростью добивая умирающих, а иногда всаживая меч в уже мертвых. Вконец опустошенный, он остановился. Больше убивать было некого.
Пламя догорало. Бой закончился. Более сотни трупов покрывали склон холма. Отвратительно пахло горелым человеческим мясом.
Потом кто-то тронул юношу за плечо. Это был Лиам.
— Кирон, все в порядке?
— Да, капитан, — Кирон посмотрел на него отсутствующим взглядом, — со мной все в порядке.
— Тогда слушай. Твой план сработал великолепно. Но пока ты чинил кровавую расправу, я взял пленных. И их убивать нельзя. Ты слышишь меня, Кирон? Их убивать нельзя.
— Почему их нельзя убивать?
— Потому что они говорят по-английски. Они могут рассказать об Адмирале Смерть и его намерениях.
— А когда расскажут?
— Не знаю. Решать будет Кентигерн.
— Я уже решил, — проговорил Кирон, покачиваясь. — Это я разработал план. И это мои пленные. И приговор им…
Потеряв сознание, он рухнул на землю. Лиам подхватил его и понес наверх.
6
Спустя три или четыре дня лагерь в Мизери приобрел черты хорошо укрепленной крепости. Из бревен сооружали различные хозяйственные постройки, кухни, хижины. Несмотря на то, что пираты, судя по всему, не собирались оккупировать Арандель, Кентигерн не решался вернуться в город, не имея достаточных сил. Число мужчин, способных держать в руках оружие, по-прежнему не превышало двухсот. В открытом бою с людьми Адмирала Смерть они неминуемо потерпели бы поражение.