Журнал «Если», 1997 № 04

Гаррисон Гарри

— Похоже, им нет до нас дела, — сказал я.

— Зато мне до них есть.

Мы пробрались между двумя валунами и оказались на круглой площадке. Там мы и остановились и сделали все возможное, чтобы не разинуть рты от изумления.

Все выглядело так необычно… Трудно было разобрать, что там происходило. По крайней мере, теперь мы знали, куда девается вода. Существа бродили по зеленому лабиринту, разбрызгивая воду и одновременно съеживаясь. Вот один из них, закончив работу, отошел в сторонку, другой, третий… Затем то ли по собственной воле, то ли по чьей-то

беззвучной команде они построились в колонну по одному и засеменили к проходу между скалами.

Мы приблизились к растительной путанице и остановились, заметив Движение под широкими листоподобными образованиями. В сумраке по стволам и лианам бегали существа, похожие на пауков, — очевидно, садовники. На землю сыпались куски растений, их подбирали другие существа. Один паук свесился на толстой нити или щупальце, в лапах он сжимал что-то красное.

— Очень похоже на фрукт, — сказала Анжелина, — из-за которого пострадала твоя шея.

— Вполне может быть. Поглядим, куда он его отнесет.

Высокий проем в скале служил, по всей видимости, входом в пещеру. Я попытался заглянуть, и в этот момент кто-то легонько, осторожно дотронулся до моей ноги. Как будто перышком пощекотал.

— Что это?

Как всегда, Стекло предпочло не отвечать на этот вопрос. Я увидел что-то похожее на мягкий веник или очень многоногое насекомое. Впрочем, кто бы это ни был, он теребил мою штанину. Затем оставил ее в покое и засеменил в пещеру. Остановился. Вернулся, снова пошевелил штанину.

— Попытка общения, — сказал. — Кажется, он хочет, чтобы мы следовали за ним. — Вообще-то, я не против.

— Не возражаю. Мы уже слишком далеко зашли.

Мы двинулись вперед. Насекомое возглавляло шествие, время от времени останавливаясь, чтобы дождаться нас. В пещеру проникали солнечные лучи, и мы вполне отчетливо увидели спрутообразное (иначе не скажешь) существо, которое там расположилось. Щупальца, росшие прямо из зеленой шкуры, сплелись в невообразимую путаницу. Верхняя половина выглядела знакомо, она напоминала туловище водоноса. Нижняя представляла собой веник из многочисленных конечностей, как у нашего проводника. А другие члены тела я не возьмусь описать.

Внезапно к нему подбежал паук-садовник с красным шаром. В боку большой твари образовалось отверстие — и шар исчез.

— На нас глядит, — сказала Анжелина. В нашу сторону изогнулось несколько стебельков с глазами на концах.

— Привет, — сказал я.

— Привет, — громыхнула тварь.

Глава 13

— Речь или имитация? — спросила Анжелина.

— Речь… речь… речь…

Не ахти какой ответ. Глаза на стебельках смотрели на нас и покачивались, а на нижней половине туловища отрастал новый орган. Сначала образовалась выпуклость, затем раскрылось нечто наподобие цветка или гриба. Гриб-цветок задвигался, будто что-то искал, затем потянулся ко мне. Я отступил.

Цвет, звук, движение, страх.

Боль. Удушье. Неприятные воспоминания. Крик…

Вдруг все это кончилось, и я понял,

что крик рвется из моего горла. Кто-то крепко держал меня за руки. Я сморгнул пелену с глаз и увидел, что в меня вцепилась Анжелина.

— В чем дело? — спросила она.

— Я… не знаю. А что ты видела?

— Ты закрыл глаза, упал и стал корчиться и вопить. Но почти сразу успокоился.

— Это из-за твари, — тяжело дыша, ответил я. — В мозги ко мне забралась. Кажется, хотела контакт наладить. Большая, сильная…

— Она тебе ничего не повредила?

— Что ты, она мирная. Ни злобы, ни угрозы, только любопытство. Она что-то искала, но не нашла. И сразу выскочила. Может, я ей не гожусь в собеседники по уровню интеллекта?

Пока я это говорил, цветок закрылся и исчез. На тварь забрался водонос, прижался боком и стал пульсировать. Похудев, он с чмоканьем оторвался, спрыгнул на землю и поспешил прочь.

— Это «королева», — сказала Анжелина. — Отращивает части колонии. А может, она сама — колония.

Тварь больше не пыталась завязать с нами разговор. Как только она утратила к нам интерес, глазастые стебельки разошлись в стороны. Но она помнила о нашем присутствии.

В пещере появился паук с двумя красными фруктами. Один сунул в отверстие на боку гигантской «королевы», а другой уронил перед нами и выбежал.

— Спасибо, ваше величество, — сказал я. — Вы очень любезны. А что, уже пора обедать? Знакомое блюдо, кажется, мы недавно точно такое же пробовали. Да и вы сейчас продемонстрировали, что оно съедобно. Думаете, стоит рискнуть? — Я опустился на корточки и пригляделся к фрукту, затем ткнул в него пальцем. Кожица лопнула, я слизнул с ладони сок. — Вкус точь-в-точь как у того, из-за которого нам пришлось подраться. А почему бы и нет? Когда коварная зверюга на поляне предлагает тебе соблазнительную приманку, смело можно предположить, что приманка съедобна.

— Дай-ка и мне откусить.

Мы съели угощение, а затем, видя, что новой знакомой явно не до нас, вышли в инопланетный сад.

— Как насчет добавки? — спросил я.

— Отличная идея.

Не заметив поблизости ни одного семенящего создания, я залез на Дерево и сорвал красный фрукт. Похоже, никто этого не заметил. Мы уютно расположились у каменной ограды и поели. Фрукт был мясист и сочен, он и насыщал, и утолял жажду.

— Что теперь? — спросила Анжелина, слизывая с пальцев последнюю каплю сока.

— Хороший вопрос. Предлагаю поразмыслить над ним завтра. Утро вечера мудренее.

— Будем спать по очереди. Не верю я этой пчелиной матке.

— В таком случае, надо отсюда уйти. Найдем безопасное местечко в — стороне от тропы, если проголодаемся, всегда можно будет вернуться.

Анжелина грациозно зевнула.

— Муж мой, ты дежуришь первым. До чего же утомительный день…

Так мы провели два коротких дня и две ночи. Спали, лазали в чужой сад и решали, как быть дальше. Когда важное решение не приходило сразу, заставляли себя ломать головы. Потом засыпали, а поутру начинали все сначала.