Журнал «Если», 1997 № 05
Шрифт:
— Но ты же всегда хотел, чтобы кто-нибудь снова вышел на нашей старой «Удаче» в космос и занялся межпланетной торговлей! — со слезами на глазах твердила отцу Иллайла.
— Э-э-э, милая! Да, я этого хотел, но авантюризм у Посерта в крови! Его двоюродный дед Требус, между прочим, кончил очень плохо! По-моему, лучше нам обратиться к служителям закона. — Советник Онсвуд сердито посмотрел на Посерта, хранившего мрачное молчание. Капитан, конечно, пытался что-то лепетать насчет таинственной эпидемии, уничтожившей почти всех миффелей на ферме, но, если честно, не без оснований подозревал, что
— «Удача»… хм, ну что ж! — словно размышляя вслух, изрек советник Онсвуд. — По крайней мере, водить космические корабли Посерт Умеет…
Так все и решилось. И теперь его знакомые здорово удивятся! Капитан прекрасно понимал, что, снаряжая «Удачу», Онсвуд выгреб со складов все залежалое старье, за последние полсотни лет успевшее покрыться толстым слоем пыли; советник очень надеялся получить хоть Что-нибудь в возмещение некогда потраченной суммы. Груз был оценен в восемьдесят две тысячи маэлей, и если Посерту удастся сбыть хотя бы три четверти этого барахла, все будет просто прекрасно…
Однако… Сказать по правде, все началось с того, что Посерт прямо в столице Империи весьма удачно побился об заклад с неким имперским чиновником по поводу одной юридической закавыки. Потом он осмелился поучаствовать в шестичасовой гонке — тоже на спор — с небольшим быстроходным частным судном и одержал блестящую победу: старая «Удача-7333» была создана еще в прошлом веке как крейсер для преследования космических пиратов и сейчас по-прежнему могла развивать скорость вдвое большую, чем можно было предположить по ее внешнему виду. После этого выигрыша капитана Посерта в любом обществе воспринимали как истинного спортсмена, что дало повод для целой череды веселых пирушек.
Не только, впрочем, веселых, но и весьма выгодных, поскольку имперские богачи не могли не поддаться соблазну любой азартной игры, а капитан Посерт всегда обязывал проигравшего что-нибудь у него купить.
Он быстро избавлялся от своего груза, распродавая его направо и налево. Не прошло и трех месяцев, как в трюмах осталось всего сорок связок страшно дорогих, но совершенно бесполезных удилищ из тинклового дерева, с десяток гроссов свернутых в тюки абсолютно нелепых всепогодных плащей и ящик крайне сложных обучающих игрушек, которые обладали весьма неприятной способностью взрываться при падении. Даже проспорив пари, никто не соглашался взять у него эти товары. Посерт сильно подозревал, что это барахло было добавлено к основному грузу «Удачи» по инициативе советника Раппорта, так что капитан особенно и не рассчитывал все это продать. И ничуть, надо сказать, не грустил, поскольку и так заработал неплохо.
Он получил уже двадцать процентов прибыли, когда ему неожиданно предложили срочно перевезти на Порлумму какие-то лекарства. Это оказалось по пути, а стоимость фрахта троекратно окупала то, что он потерял на разведении миффелей.
Капитан широко улыбнулся. Да, они, несомненно, удивятся… Но куда же его занесло?
Он заглянул в соседний переулок, такой же темный, надеясь увидеть в небе маяк космопорта. И действительно обнаружил его — но почему-то слева от себя и чуть позади.
Капитан
Внезапно улица уперлась в стену. Поколебавшись, капитан снова свернул налево. Впереди, метрах в ста, из двора лился поток света и все отчетливее доносилось хлопанье дверей и громкие голоса.
— О-и-и-и-и-й! — вопил кто-то высоким голосом, причем в равной степени это мог быть крик боли, или смертельного ужаса, или проста истерический смех. Капитан Посерт бросился вперед.
— Я тебя прекрасно вижу, и нечего прятаться! — сердито заорал на имперском универсальном какой-то мужчина. — Ну все, теперь ты попалась! Немедленно слезай с ящиков, не то шкуру спущу! Пятьдесят два покупателя из-за тебя животом маются!
Последовал грохот — точно рухнул плохо сколоченный деревянный дом, — раздался жуткий, жалобный и пронзительный визг, а затем последовали злобные крики мужчины.
— Эй вы там! — негодующе закричал капитан, останавливаясь у ворот.
Грохот прекратился. Воцарилась тишина. Узкий дворик, ярко освещенный фонарем, был завален обломками пустых деревянных ящиков, среди которых стоял огромного роста толстяк, одетый во все белое. Нога его застряла в одном из ящиков, и он гневно размахивал палкой. За двумя ящиками, практически прижатая ими к стене, суетилась, пытаясь выбраться, светловолосая девчонка лет четырнадцати в белом комбинезончике. Совсем еще ребенок, решил капитан.
— Что вам надо? — рявкнул толстяк, важно ткнув палкой в сторону Посерта.
— Оставьте ребенка в покое! — Капитан и не думал отступать.
— Занимайтесь лучше своими делами! — огрызнулся мужчина в белом и замахнулся на Посерта палкой. — Я уж как-нибудь сам с ней разберусь! Она…
— Ничего я не сделала! — пропищала белобрысая пигалица и ударилась в слезы.
— Вот только тронь ее, жирная уродина! — пригрозил капитан. — Я тебе твою палку в глотку воткну!
Он был уже рядом с толстяком. Тот, издав злобное ворчание, рыв-Ком высвободил ногу, замахнулся и опустил свое оружие капитану на Голову. Тот ответил свирепым ударом под ребра.
Последовала короткая схватка среди обломков тары. Капитан, тяжело дыша и хмурясь, поднялся первым. Толстяк остался сидеть на земле, хватая воздух ртом и пытаясь что-то сообщить Посерту насчет соблюдения законов.
Капитан несколько удивился, заметив вдруг, что девочка, как ни в Чем не бывало, стоит у него за спиной. Она перехватила взгляд, улыбнулась и сообщила:
— Меня зовут Малин. — Потом подумала и спросила, указывая на Толстяка: — Сильно ему досталось?
— Да нет, по-моему, — отдуваясь, успокоил ее капитан. — Но нам, видимо, лучше было бы…
Увы, поздно. Громкий, уверенный голос произнес с другого конца улицы что-то вроде «Эй, что здесь происходит?» — капитану всегда казалось, что на любой планете и на любом языке эти слова звучат одинаково.
— Вам придется пройти со мной! — тут же сообщил голос.