Журнал «Если», 2004 № 05
Шрифт:
Лайм тряхнула темными волосами, стянутыми в конский хвост, и потянулась к сумке, где держала все необходимое на случай неожиданного вызова. Встав на колени, она отстегнула боковой карман и вынула блокнот.
— Давай-ка еще раз воспроизведем картину случившегося, — предложила она, снимая колпачок с карандаша.
Мускулистый, коренастый, похожий на профессионального альпиниста Хуанг принялся в очередной раз повторять свой рассказ. Лайм отметила характерный рисунок мозолей у него на ладонях. Она знала, что многие копы азиатского происхождения
— Насколько нам удалось узнать, — продолжал Хуанг, — Хэммонд сумел незаметно проскользнуть в только что прибывший поезд и столь же незаметно выйти на следующей станции. Мы вытащили штопор из мусорной урны на станции «Парк-стрит». По всей поверхности — отпечатки Хэммонда. К тому же штопор сделан в том же стиле, что и открывалка для бутылок, найденная на его кухне. Похоже, они из одного набора.
— А после того, как он вышел на «Парк-стрит»?..
— Ну… может, перебрался на другую ветку, или сел в автобус, или попытался раствориться в городе. Но вряд ли успел далеко уехать. Его фото появилось в утреннем выпуске «Глоб», а после было размножено телеграфными агентствами и распечатано всеми газетами города.
— А как насчет родственников? У него есть родные в Бостоне или поблизости?
— Только его бывшая жена. Они развелись два года назад.
— Известно, почему? — оживилась Лайм.
— Судя по судебным протоколам, они не могли иметь детей. Похоже, сперматозоиды Хэммонда оказались слишком ленивыми.
— Поручи кому-нибудь разыскать ее и поговорить. И следите за домом и офисом, — распорядилась Лайм, и наступив на что-то острое, нагнулась и подняла осколок зеленого стекла. Бренные останки винной бутылки были разбросаны по всему полу. Вино впиталось в ковер, оставив темно-красное пятно. Лайм переступила через него.
Ванная на втором этаже была полностью разгромлена: зеркало над раковиной грохнули тяжелым предметом, оставив паутину трещин. Дверь аптечного шкафчика висела на одной петле. Лайм открыла ее. На нижней полке стоял пузырек с лекарством, и Лайм взяла его в руки. Надпись на этикетке гласила: «Теофиллин».
— Это что такое? — спросил Хуанг.
— Лекарство от астмы.
Лайм поставила пузырек на место и закрыла шкафчик.
— Ищешь что-то определенное?
— Если хочешь проникнуть во внутреннюю жизнь человека, сначала проверь два места, — пояснила Лайм. — Первое — шкафчик с лекарствами.
— А второе?
— Книжная полка.
В подтверждение своих слов Лайм направилась к книжному шкафу в спальне и стала читать вслух заглавия: «Оправдание каббалы», «История хасидизма», «Сефер Етсирах».
Все это она переписала в блокнот. Над письменным столом в углу висело зеркало. Его тоже расколотили.
Это зеркало особенно поразило аналитика. Только очень одинокий человек способен повесить его в таком месте.
— Как ему пришло в голову укрепить зеркало над столом? — спросила
— Генри Миллер поступил точно так же, — резонно заметил Хуанг.
— А какой-то писатель творил за столом, заваленным гнилыми яблоками. Писатели народ странный, иногда вытворяют и не такое!
— А Хэммонд — писатель?
— Переводчик. Большая часть книг на этой полке — его работа. Кстати, взгляни на это.
Хуанг показал на машинку.
Лайм наклонилась и увидела, что в каретку вставлен лист бумаги с четырьмя строчками на иврите. Натянув резиновую перчатку, она вытащила листок. Остальная часть страницы была пуста.
— Мы позвонили тебе, потому что это не первый случай. Два — прошлой ночью, еще один — вечером. Шесть трупов. Семь, считая дежурного по станции.
— Случаи — чего?
— Убийства. Прибывшие на место полицейские находят разгромленные квартиры, перевернутую мебель, разбитую посуду и трупы хозяев. Удивительно, что на этот раз владелец не погиб на месте. Насколько удалось установить, ничего ценного не украдено. Совершенно бессмысленные разрушения.
— Может, не такие бессмысленные, как кажутся с первого взгляда,
— возразила Лайм. — Если кто-то вламывался в эти дома с намерением уничтожить определенный предмет, легче всего скрыть это, переломав все в доме. Все равно что бросить мертвое тело на поле битвы.
— Это тоже версия, — подумав, кивнул Хуанг. — Но есть кое-то еще.
В углу стоял диапроектор. Хуанг вынул из кармана горсть слайдов и опустил жалюзи. В комнате стало темно. Проектор зажужжал; на противоположной стене появилось белое пятно.
Хуанг отрегулировал аппарат.
— Позапрошлой ночью патрульная машина выехала на сообщение о нарушении общественного спокойствия некими Джоном и Рейчел Блюм, в Бостоне. К приезду полиции шум прекратился, но хозяева были найдены мертвыми, а квартира — разгромленной.
На стене появилось изображение. Лайм уселась на стул, изучая поле брани. Два изувеченных тела посреди полного хаоса. Даже изголовье кровати раскололи пополам.
Щелчок!
Следующий слайд являл такую же картину, только с другим трупом.
— Это Питер и Дебора Ивенс, — продолжал Хуанг. — Найдены вчера ночью, примерно за два часа до истории с Хэммондом. Все то же самое. Вещи уничтожены, окна разбиты. Мы нашли пять или шесть ножей, воткнутых в стену спальни. Седьмой вонзился в глаз Деборы Ивенс. А через час…
Щелчок!
Фотография горящего дома. На переднем плане пожарные машины. Пламя рвется в ночное небо.
Щелчок!
Черная внутренность тлеющих руин. Лайм различила еще одну спальню и два обугленных тела.
— Тревор и Джейн Ричардсон, — сообщил Хуанг. — Пожарная служба получила вызов около десяти. Похоже, загорелось в кухне.
После того как огонь был потушен, Ричардсонов нашли мертвыми. Даже по обгоревшим обломкам можно сказать, что дом разгромили..
— Хозяева погибли в пожаре? — спросила Лайм.