Журнал «Если», 2008 № 02
Шрифт:
Он гордо улыбнулся Мире.
— А она будет беременной?
— Ну, конечно! — заверил Криспин, спрыгивая вниз и целуя ее. — Нужно же как-то населять планету!
— Остались только стоячие места! — выдохнул мистер Мортон, нервно грызя ногти. — Взгляните! Только взгляните на них!
Кочевелу осторожно посмотрел в щель между полотнищами занавеса. В переднем ряду восседала Матушка Гриффит со сложенными на груди руками. По обе стороны
Позади, до самого последнего ряда, сгрудились шахтеры и откатчики. Некоторые успели умыться, причесаться и переодеться в лучшие костюмы для внутренних помещений, остальные только явились со смены и все еще оставались в скафандрах или шахтерских робах, с которых на фиолетовый ковер летела красная пыль.
— Хе! — воскликнул Кочевелу, отступая. Вынув из внутреннего кармана фляжку, он передал ее Мортону. Тот сделал глоток и закашлялся.
— Вот видишь, если бы ты продавал билеты, как я тебе советовал, мог бы сколотить небольшое состояние.
— Нет! На Земле эти бедняги никогда не получат доступа к вещам, считающимся там роскошью. Я не лишу их такого шанса здесь, на Марсе, — запротестовал мистер Мортон. — Все виды искусства должны быть бесплатными. Если бы только…
— Если бы только?
Кочевелу сунул фляжку в карман и уставился на друга. За сценой было темно, и напоминающий очертаниями палочку лакрицы силуэт мистера Мортона различался весьма смутно. Неестественно бледное лицо, казалось, плавало над ним, как маска Трагедии.
— Если бы только все обходилось без участия человеческого фактора, — скорбно заявил он.
— А! Ты об этом земном таланте?
Кочевелу пожал плечами.
— Ну и что, даже если мальчишка — сущий кошмар. Этот сброд все равно лучшего не видел.
— Тут ты прав, — признал мистер Мортон. — Но я… я построил этот театр. И моя многолетняя мечта вот-вот должна исполниться. Я шел к этому всю жизнь. Пойми, Морис, я драматург. Мои актеры собрались, мой Храм искусств заполнен до отказа, и…
— И?
— Что если я разочаруюсь?
В глазах мистера Мортона стояли слезы.
Кочевелу, поглаживая бороду, изумленно воззрился на мистера Мортона.
— Так что же? — высказался он. — Ты не первый, с кем это случится, верно? И в конце концов, речь идет не о твоем счастье, а о том, чтобы дать им всем, здесь, на фронтире, нечто такое, что хотя бы на время отвлекло бы их мысли от смерти.
— Конечно, ты прав, — согласился мистер Мортон, вздыхая, — но это кошмар осуществленной мечты! Он должен продолжаться, не так ли? И никакого шанса взмахнуть волшебной палочкой и превратить мой театр обратно в фиолетовую пыль с неограниченными возможностями?
— Никакого, — подтвердил Кочевелу. — Шоу должно продолжаться, и ты сидишь в маленькой лодке,
— Десять минут до начала, мистер Кочевелу, — предупредил Дерк.
— О, господи, — прошептал мистер Мортон и побежал было за кулисы, но тут же вспомнил, что должен произнести приветственную речь, и метнулся обратно. Кочевелу направился в маленькую гримерную, которую делил с Альфом. Альф старательно намазывал подбородок клеем, готовясь прилепить фальшивую бороду.
— Тебе стоило бы отрастить настоящую, — заметил Кочевелу, гордо взбивая свою бороду.
— Не могу, — уныло пожаловался Альф, глядя на него в зеркало. — Это из-за лекарствов, которые мине скормили в больнице.
— Ты никогда не сможешь иметь бороду? — поежился Кочевелу.
— Да я особо не страдаю, — отмахнулся Альф, приклеивая фальшивую бороду. — Зато не щекотится.
— Ладно, — кивнул Кочевелу, хлопнув его по плечу. — Мы сейчас начинаем.
Мира неподвижно стояла за кулисами, копя в себе все отчаяние и гнев, на которые была способна. Эксин ходила крошечными кругами, бормоча: «Убей, убей, убей». Мона возилась с тростью, поправляла привязанные ленты, и, размахивая ею, любовалась цветными извивами.
— Эта мне не нравится, — прошептала она. — Можно обменять на твою?
Мира молча кивнула и отдала ей свою трость. Она устала. У Криспина был тяжелый случай сценической лихорадки перед спектаклем, и эту ночь он почти не спал. И хотя старался не будить ее, каждый раз, когда вставал или ложился, шипение воздушного замка немедленно возвращало ее к действительности и вселяло уверенность, что астероид летит прямо на Гриффит Тауэрс.
Жидкие аплодисменты в переднем ряду, мистер Мортон откашливается.
— Добро пожаловать, друзья. Мы открываем первый сезон в Центре искусств Эдгара Аллана По. Будущие поколения марсиан будут вспоминать вечер, когда муза Трагедии спустилась на нашу каменистую почву, и они, без сомнения…
Из гримерной вышел Криспин. Даже под гримом его лицо выглядело бледным и осунувшимся. В цветных огнях его фотореактивная борода и парик отливали черным, белым и снова черным. Он встал рядом с Чирингом и кивнул.
— Как там, в зале?
Чиринг поднял большие пальцы.
— Вот здорово, — с вымученной жизнерадостностью пробормотал Криспин и принялся подпрыгивать на носочках.
— Энергия, энергия, энергия, собирайся, а-а-а, и-и-и, у-у-у, о-о-о! Беги, беги, беги! Он сжал кулаки и принялся бегать на месте.
— Что вы делаете? — прошептал Чиринг.
— Заряжаюсь энергией, — пропыхтел Криспин, ускоряя шаг. — Верный способ унять нервы. Йо-хо-хо!