Журнал «Если», 2008 № 02
Шрифт:
— Его в тюрьму посадят. Или на этот… электрический стул за убийство.
Валерик покачал головой.
— Забыла, какая у нас страна? Никто его сажать не собирается. Все за ним бегают, интервью берут. Сенсация, блин!
— Да ну тебя к черту, — Даша фыркнула и пошла вперед, — не бывает такого, бред какой-то.
— Оленя будешь? — раздалось за спиной. — Северный, горный, карликовый…
— Да ничего я уже не буду, — огрызнулась Даша. — Умеешь ты настроение испортить…
Некоторое время они
— Рыба-пила! — Валерик радостно тыкал пальцем в пакет. — Вот чего надо! Пашке понравится! Рыба-пила, прикинь! Пила! Гы! Всю жизнь пила! Как Демин.
— А про Демина вообще помолчи, — одернула Даша.
Валерик сразу насторожился.
— А чего вдруг помолчи?
— У Демина рак желудка.
Наступила пауза, стало слышно, как вокруг тихо гудят холодильники, а вдалеке шаркают покупатели. Валерик потянулся к кепке, но снимать не стал, а только задумчиво почесал голову.
— Когда? — спросил Валерик.
— Позавчера. В госпиталь увезли на «скорой».
— То-то я думаю, чего он такой желтый ходит… — пробормотал Валерик. — Только во вторник с ним бухали…
— А я вам говорила: добухаетесь.
Валерик молчал и только растерянно двигал челюстью, стараясь осмыслить.
— То есть… — выдавил он наконец. — Я не понял, его что, сегодня не будет у Пашки?
— Ты совсем тупой! — взорвалась Даша. — Сказано тебе: рак желудка, на «скорой» увезли. Он сутки под капельницами лежал, ему пить вообще нельзя.
— Жалко Демина, — вздохнул Валерик. — Пил он, конечно, по-черному.
— Нечего было спаивать.
— Да кто его спаивал? — возмутился Валерик. — Он сам бухал с восьмого класса, забыла?
Даша ничего не ответила и пошла дальше. Они шли молча, справа и слева тянулись заиндевелые пакеты с мясом. Есть не хотелось совершенно.
— Подожди, — сказал вдруг Валерик. — Эквадорский тапир.
— Кто это?
— Не знаю. Но не рыба и не птица. Кажется, дикая свинья. Дикая, значит, не жирная.
— Ты ел?
— Нет еще.
Даша вздохнула.
— Бери уже, что хочешь. Он дорогой?
— Да они все в одну цену. Копейки.
В квартире Пашки орал дисплей — слышно было еще на лестнице. Кажется, там показывали футбол. Кухонный стол Пашка тащить поленился: посреди комнаты стояла тумба, накрытая пленкой, на ней — тарелка с хлебом, миска с салатом, огурчики и букет хризантем. Белые хризантемы наверняка Сонька ему подарила, она их обожает. Пашка, Игорь и Сонька сидели вокруг тумбы голодные, но уже успели поднять пару рюмок. Наглазники были торжественно вручены, хотя Даше показалось, что именинник отнесся к ним без особого восторга. Еще раз подняли тост за именинника, затем Даша и Валерик выпили штрафную, закусили какой-то
Резать мясо оказалось совсем не женским занятием, особенно с Дашиным маникюром. Мясо было не то чтоб совсем замороженное, но такое: нажмешь — льдинки похрустывают и кровь течет. Пальцы отчаянно мерзли, Даша с Сонькой тихо, по-женски, матерились.
Наконец к ним из комнаты выполз сам именинник, уже изрядно набравшийся, опустился на пол перед плитой и принялся с лязгом рыться в духовке, вынимая старые сковородки. Он ставил их на пол, а они все не кончались. Откуда у Пашки столько сковородок?
— С-сука, — твердил он хмуро, — вот с-с-сука.
Даша решила, что у них там кто-то гол забил не туда.
— Человечиной вздумал полакомиться, людоед, — продолжал Пашка. — Мяса кругом мало? Убивать таких надо сразу! Просто стрелять.
— Ты чего это? — удивилась Сонька.
— А чего, нет что ли? — обернулся Пашка. — В центре Москвы! Посреди XXI века! Людоед натуральный!
— Это там Валерик опять бредит? — нахмурилась Даша.
— А чего Валерик, если в новостях показывают, — огрызнулся Пашка.
Даша и Сонька переглянулись.
— Чего за людоед-то, рассказывай!
— Мужик, людоед, — с отвращением забубнил Пашка, продолжая разбирать духовку. — Завтра будет жрать человечину на Чистых прудах, в центре Москвы.
— Людей? Живых? — Сонька взвизгнула и опрокинула доску с нарезанным мясом. Кровавые ломти легли на пол с глухими шлепками.
Все кинулись их поднимать и мыть под краном. Пашка бурчал, мол, нечего намывать, обжарятся.
— Слушай… — Сонька наконец пришла в себя. — Ты скажи, он кого будет есть, людоед этот? Объясни по-человечески!
Пашка нехотя поднялся с корточек и поставил тазик на стол.
— Людоед, — объяснил он уныло. — Как его… Не важно, короче. Придумал, что теперь будет жрать людей. Сам будет жрать и других кормить. Откроет типа ресторан. Завтра.
— Ресторан?! — ахнули Даша с Сонькой.
— Ну! В центре Москвы. Первый в мире ресторан человечины. Заходи, кто хочешь, и жри человечину. Объясняет, что это теперь правильно. Типа полезно. И вообще красиво.
— Он что, больной? — тихо спросила Сонька.
— Да уж не здоровый, — сухо отозвался Пашка. — Журналисты носятся. Иностранцы обсуждают. Милиции вообще наплевать, похоже. Народ молчит. Вот ведь гниль… — Пашку перекосило от отвращения.
— Такого не может быть, — твердо сказала Сонька. — Так не бывает.
— Спорим? — Пашка вытянул руку. — Он будет жрать человечину. И его никто не остановит, спорим? Поехали завтра на Чистые пруды, вон и Валерик поедет.