журнал фантастики «Космопорт» 2015 № 1(14)

Язневич Виктор

Полинка была страшно довольна.

Стас нервничал.

С другой стороны, ну, подумаешь, чип. Он у каждого. Главное — научить правильно пользоваться. А лучше не пользоваться вообще, стоит себе и стоит, типа всё есть, всё как у людей.

Ничего…

Поначалу вроде бы никаких видимых изменений…

* * *

Зелёная ящерица с пушистым хвостом крутила невероятные кульбиты. Без передышки, не уставая.

Она вообще не уставала никогда, эта возможность просто блокировалась, только индикатор давал о себе знать. В тот момент, когда наступало физическое истощение, ящерица просто отключалась, а её место занимала гигантская белка. Ящерица лежала. После загрузки новых картриджей и десятиминутных восстановительных процедур ящерица снова была готова к работе. Никаких неудобств или сомнений по этому поводу она не испытывала. Собственно даже не

«она», а «он». Несмотря на то, что у ящерицы отсутствовали наружные половые признаки, и определить пол на глаз было невозможно, звали ящерицу Родриго. А ещё раньше — Дима. Да, в детстве это был обычный кудрявый и голубоглазый мальчик, мало чем отличавшийся от миллионов других. Но не отличаться было скучно, хотелось чего-то… экспериментов, что ли… Ему говорили — эксперименты, это здорово! Тут как раз вышло так, что Дима сильно разочаровался в девушках и тут же решил сам стать прекрасной крылатой феей. Но и в мальчиках разочаровался тоже. Ну, и как-то дальше само собой… Потом, незаметно, стал Родриго. Разочаровался во всём. Не разочаровался только в деньгах, достиг многого, и сейчас трудился PR-директором крупной консалтинговой компании. Спал по три часа в сутки в слипинг-камере, ел мух.

* * *

— Пап, папа! Я придумала, кем буду!

Полинка стояла в дверях, завернувшись в покрывало, с бумажной короной на голове, и сияла от счастья.

— Я буду королевой зайтангов!

— Кого?

— Ну, пап, ты что, не помнишь? Мы вчера в кино ходили?!

Стас помнил. Вдруг страшно захотелось взять пультик, нажать там кнопочки и перепрограммировать мозги под этой короной на новый лад так, чтоб никаких зайтангов! Благо установить всё необходимое для этого ему уже предлагали, по сходной цене, ну, и нелегально, конечно… Впрочем, нелегально — это пока.

Вот так — щёлк!

Полинка улыбалась.

— Поль, хватит. Живо иди спать.

Сергей КРИВОРОТОВ

ОТЧЁТ С ЗЕМЛИ

Криворотов Сергей Евгеньевич, 1951 г. Врач-кардиолог. Место жительства: г. Астрахань, Россия. Автор свыше 200 публикаций в периодике России и русскоязычных изданиях Украины, Казахстана, Молдавии, Финляндии, Германии, США, Канады, Австралии, новой Зеландии, Израиля с тиражом более 3 500 000.

Точно могу сообщить пока только одно: странные это существа, очень-очень странные. Даже преочень. Тела их имеют билатеральную симметрию. Две верхние конечности — руки, две нижние — ноги. Два звуковых сенсора, два визуальных. В то же время один вкусовой, один обонятельный, хотя последний и имеет как бы два внешних, но рядом расположенных симметричных разветвления. Они двуполы, у самок отличительные внешние железы для вскармливания живородящихся детёнышей опять же симметричны. У самцов их практически нет, так, всего лишь жалкие рудименты, зато усложнён присущий им внешний половой орган — два репродуктивных овальных образования при одном-единственном копулятивном. Впрочем, их они обычно предпочитают скрывать от сенсоров себе подобных.

При относительной устойчивости и постоянстве внешней оболочки и внутреннего анатомического строения их сознание обладает удивительно пластичным полиморфизмом в неизмеримых пределах. Один их известный поэт, то есть особь, специальным образом компонующая вербальную и зашифрованную в тексты визуальную информацию, сообщает о своих способностях к модификациям сознания следующее: «Я — червь, я — бог…» Богом они именуют мифическое вездесущее и всемогущее существо, якобы создавшее мир и опекающее именно их. Как видно из цитаты, при всей неоспоримой атавистичности их восприятия окружающей среды самомнению людей нет предела. Это настораживает, так как при дальнейшем совершенствовании технической основы их образа жизни, эти существа, достигнув ближайших звёзд, станут представлять немалую угрозу для прочих цивилизаций. Врождённый шовинизм этого вида вряд ли позволяет надеяться на какое-то плодотворное взаимовыгодное сотрудничество ни сейчас, ни в дальнейшем.

Казалось бы, одно это могло послужить для вынесения приговора здешним потенциальным возмутителям порядка в Метагалактике. Однако, само наличие поразительной раздробленности и разобщённость столь примитивных физически и сложных психологически существ требует тщательного непредвзятого изучения. Их уникальная, нигде во Вселенной не встречаемая обособленность друг от друга и одновременная градация на отдельные группы просто поражает.

Во-первых, как я уже упоминал, все они делятся на самцов и самок, антагонизм меж ними не знает пределов, лишь задача воспитания потомства служит непрочным интегралом этих непримиримых групп. Во-вторых, они принадлежат к трём внешне отличным расам, что неоднократно служило причиной множества конфликтов. В-третьих, их территории разделены условными границами на так называемые государства, также зачастую враждебные друг другу. Это территориальное деление ещё более запутывает ситуацию и делает её совершенно нестабильной. В-четвёртых, эти существа в значительной своей массе склонны верить в существование высшего божества, которому якобы нет другого дела как только выслушивать их жалобы и разбираться в бесконечных дрязгах, которые они не могут разрешить сами. При этом разные группы, зачастую принадлежащие к одному племени, верят совершенно в разных сверхсуществ. Помимо четырёх основных монотеистических религий существуют десятки иных более мелких культов. Причём различные монотеисты по временам дружно объединяются для борьбы с приверженцами многобожья, так называемыми «язычниками». Это, в свою очередь, не мешает им всем сообща враждовать с атеистами, то есть теми, кто вообще не признаёт никого божества и дарованного свыше посмертного существования. Просто начинаешь теряться от всех этих безумных нагромождений. Но и это ещё далеко не всё. Люди разобщены также идеологически, то есть помимо религиозных установок, они придерживаются различных сводов правил и на межгосударственном уровне, и в межличностных отношениях. Лишь насаждаемые внутри каждой страны законы поведения с трудом сдерживают столь противоречиво настроенные массы граждан.

На бытовом уровне они декларируют для каждого следующие цели: «посадить дерево», то есть увеличить имеющуюся планетарную флору на одну единицу, построить жилище, родить ребёнка — воспроизвести потомство. Дела же их в реальности оказываются далеки от провозглашённого. Если отдельные представители и действительно что-то сажают, то фактически площадь лесов, этих конгломератов флоры, сокращается с каждым годом в результате деятельности прочих индивидуумов. С жильём также наблюдаются значительные сложности, большинство размещено в огромных городах-муравейниках по примеру искусственных поселений мелких коллективных насекомых на этой планете. Часть же вообще не имеет крова в их общепринятом значении этого понятия.

Они никак не могут разобраться во взаимоотношениях между собой ни на уровне ячейки общества — семьи, ни на уровне государств — географических подразделений. Естественно, о планетарном масштабе и говорить не приходится. Но, тем не менее, уже пятьдесят оборотов вокруг своей звезды, именуемых ими «годами», с маниакальной настойчивостью пытаются уловить с помощью примитивных датчиков сигналы других гипотетических для них внеземных цивилизаций. Они наивно рассчитывают доказать их наличие с помощью имеющейся техники обнаружения и визуально пытаются найти следы понятной им астроинженерной деятельности.

Обилие их недостатков и странностей при внимательном изучении просто изумляет. Но гораздо больше поражает их способность к эмоциональному восприятию и переживанию. Такого мы нигде до сих пор не встречали. Словно в ходе эволюционного развития их примитивные способности к мышлению получили компенсацию в виде владения эмоциями. Их эмоциональная палитра просто невообразима как по богатству диапазона, так и по силе чувств. Эта аномалия представляется непостижимой для разума. Как ни удивительно, но в этом они далеко нас превосходят.

Наши скоротечные куцые эмоции выглядят в сравнении с естественными и постоянно обуревающими их страстями какими-то зачаточными несостоявшимися набросками. А создаваемые нашими творцами искусственные эмосюиты и эмосимфонии кажутся рядом с океаном земных чувств неуклюжими и механическими потугами. Обидно, что мы оказались обделены эмоциональностью, полной изящества и красочности, присущей от природы здешним двуногим. Это совершенно другой мир, другой уровень восприятия окружающей среды!

И поэтому, тщательно взвесив все возможные последствия, я взял на себя смелость — и после недолгого выбора внедрился в одного из этих смертных. Результат потряс меня настолько, что я вошёл во вторую особь, уже противоположного пола. Чувства, испытанные мною, оказались настолько восхитительны, что в дальнейшем за короткое время я внёс доли своего сознания во множество других существ. Полученный эффект восприятия их эмоций бесспорно стоил того. Ещё несколько поколений, и все представители этого вида станут носителями частиц моей сущности.