Журнал Наш Современник 2009 #1
Шрифт:
Что называется: конец цитаты.
Как вы считаете, повышают ли международный престиж России такие манипуляции "российского государственного органа"? Или они будут умело использованы нашими недругами для создания образа коварного и безответственного монстра? Увы, на этот раз придётся признать, что Центризбирком дал основания для подобной интерпретации.
Но шут с ней, с Европой. Пора о России подумать. Конечно, Центризбирком может выдать любые данные, приятные для власти. Однако следовало бы озаботиться тем, чтобы население официальным результатам доверяло. После думских выборов, итоги которых
Случайная или, как говорят социологи, нерепрезентативная выборка? Нет. Настрой газетной аудитории характерен для общества. Политологи констатируют: "У нас имеется вопиющий разрыв между якобы демократической формой выборов и административно-мобилизационным её содержанием, что ведёт к абсолютной делегитимации власти как таковой (разрядка моя.
– А. К.). Общество, как показывают многочисленные исследования, не верит власти, не верит выборным органам" ("Европа: партии и выборы. Материалы "круглого стола", проведённого в ИЕ РАН". М., 2003).
Господа, как вы думаете рулить с таким уровнем доверия? Как вчера? Но вчера не было кризиса! Повторю: со второй половины 2008 года - мы в другой эпохе.
Вчера вопрос о легитимности вообще не вставал. Населению вполне достаточно было того, что власть эффективна. Или казалась таковой в условиях нефтегазового процветания. Вчера не было тысяч уволенных, потерявших свои долларовые зарплаты менеджеров. А ведь это опора режима! Не было разорившихся банкиров, которых Общественная палата то ли в насмешку, то ли всерьёз предлагает переквалифицировать в "управдомы". Не было сотен тысяч вояк, которых теперь выбрасывают на улицу.
Начались самоубийства из-за потери работы или средств. Их так и называют: кризисные суициды. На Камчатке дворник, которому пригрозили увольнением, пришёл в кабинет руководителя и застрелил его, после чего застрелился сам ("Главное". 5-й канал. 23.11.2008). В Вологодской области фермер не мог вернуть кредит и повесился на дубе посреди своего поля ("Независимая газета", 14.11.2008).
Нет, дорогие, "как вчера" не получится! Необходимо задуматься. Как о методах управления, так и о методах легитимации власти.
Как реагируют на кризис в других странах? Сегодня модно упоминать о Великой депрессии. Однако говорят лишь о крахе бирж. В Кремле либо не знают истории, либо не желают вспоминать о политических последствиях кризиса. Ну а мы вспомним.
Первой сменила правительство Великобритания. В 1929 году к власти - второй раз за всю историю - пришли лейбористы. В то время они мало походили на нынешних перерожденцев во главе с Тони Блэром и Гордоном Брауном. Тон в партии задавали профсоюзные вожаки и идеологи-социалисты. Когда левым не удалось выправить ситуацию, была образована коалиция всех политических сил- Национальное правительство.
В конце 1932 года в Соединённых Штатах демократ Франклин Рузвельт одерживает принципиальную победу над президентом-республиканцем Гербертом Гувером. Ставленник большого бизнеса, надменный и чопорный Гувер был убеждён в неспособности масс к созидательной деятельности. "Толпа, -
Гувер пытался вести разговор с массами при помощи силы. Летом 1932 года он ввёл в столицу войска для разгона митингов безработных. По свидетельству очевидцев, Вашингтон в те дни напоминал осаждённый город. Американцы дали свою оценку такой политике и осенью того же года вышвырнули Гувера вон. Рузвельт сразу объявил о проведении "Нового курса". Его политика основывалась на социальных приоритетах, во многом повторяя социалистический проект.
В 1933 году в Германии - абсолютно легитимно, демократическим путём, к власти приходят национал-социалисты.
В 1936 году левые (социалисты, коммунисты, радикалы) в составе "Народных фронтов" пришли к власти во Франции и в Испании.
Это демократический вариант реакции на кризис. Почти всюду он привёл к смене правительств, ответственных за крах.
В 30-е годы был широко распространён и другой вариант. Прежде всего в странах периферии, больше, чем развитые государства, пострадавших от разрухи. Осенью 1930 года в Аргентине, Бразилии и Перу происходят государственные перевороты.
Они явились реакцией на нежелание правителей уступить власть цивилизованно, учитывая волеизъявление народа. Так, в Бразилии победителем выборов был объявлен кандидат режима. Народ вышел на улицы и привёл в президентский дворец лидера восстания Жетулиу Варгаса (см. Грант Нейл. Конфликты ХХ века. Пер. с англ. М., 1995).
По стандартной классификации, лидеры типа Варгаса считаются диктаторами. Тем более что и сам Варгас, и его коллеги в других латиноамериканских государствах (к середине 30-х более половины стран
континента возглавляли руководители, пришедшие к власти в результате восстаний и переворотов) правили авторитарными методами. Но тем идеологам "суверенной демократии", кто с надеждой оглядывается на 30-е, получившие название "эры диктаторов": мол, так вот и надо править массами, особенно в период кризисов - сдерживая их уздой и направляя "жезлом железным", - следует знать: то были диктаторы нетрадиционного типа. Не они навязывали свою власть народу, а восставшие народы наделяли их властью. И эта связь, этот договор, пусть, как правило, негласный, определяли характер правления. Во всяком случае, на первом этапе. Большинство диктатур 30-х были социально ориентированными, патерналистскими. Случалось, потом доходило и до "железного жезла": тот же Варгас в 1935 году жестоко расправился с восстанием левых. Однако в целом он стремился удовлетворить неотложные требования низов. И, кстати говоря, провёл в Бразилии индустриализацию по типу советской.