Журнал «Вокруг Света» №01 за 1970 год

Вокруг Света

Ни больше, ни меньше. Если мы будем выбивать больше, то в конце концов снова останемся без лосей. Если меньше, то лосей станет чересчур много и пострадают леса. Работать надо буквально на острие бритвы. Ведь двадцать шесть процентов — это в среднем. Бывают годы неблагоприятные для тех или иных видов, тогда животных данного вида вообще нельзя брать. Бывают годы, наоборот, благоприятные, тогда надо брать больше, намного больше среднего.

— Значит, волк нам уже не нужен?

— Вопрос не простой. Мы не можем регулировать численность поголовья так тонко, как это делают хищники. Они выбраковывают прежде всего слабых и больных животных, тем укрепляя вид. Нам делать это очень трудно. Кроме того, те же волки гоняют тех же лосей, заставляют

их держаться в «спортивной форме», что тоже оздоровляет вид. «Гонять» лосей мы, естественно, не можем. Поэтому хищники в общем-то нужны. Но тут есть одно серьезное противоречие. Волки опасны для домашнего скота. Значит, их надо бы иметь столько, чтобы они не вредили животноводству и в то же время осуществляли свои функции по отношению к диким животным. Но сколько их нужно? Этого мы, к сожалению, пока не знаем.

Проблем в нашей науке вообще пока что видимо-невидимо. Очень уж труден сам предмет изучения. Самый простой вопрос, без ответа на который вообще ничего нельзя делать: сколько животных в лесу и каких? Как на него ответить? Ну представьте себе чисто житейски: вот перед вами лес, и надо пересчитать его население. А ведь звери избегают человека. Они перемещаются.

Их численность год от года колеблется в очень широких интервалах. Десятки лет, труд сотен и тысяч людей потрачены на разработку методик, которые бы позволяли точно ответить на этот «простенький» вопрос. И хотя многое уже сделано, конца этой работы не видно.

— А как все-таки можно подсчитать численность диких животных?

— Например, так. Надо взять строго определенную площадь, некий лесной массив и — не улыбайтесь! — пересчитать всех животных искомого вида.

Когда все животные будут учтены, надо вывести соотношение между их численностью и количеством следов, которые они оставляют. Тогда для других лесных пространств можно решать обратную задачу: регистрировать следы и по ним вычислять размер поголовья. Но перед этим, увы, надо ответить еще на такой вопрос: как широко мы можем распространить найденную нами закономерность? Леса лесам рознь. Где-то мы можем пользоваться найденной формулой, а где-то нет. Сплошь и рядом приходится прибегать к очень сложному математическому аппарату, пользоваться услугами электронно-вычислительных машин. В последнее время очень помогают нам термолокаторы, приборы, позволяющие регистрировать тепловое излучение. Благодаря термолокатору зверей можно учитывать с самолета в самом густом лесу.

Но это все азбука. Мало развести животных и выпустить их в лес. Тут-то и начинаются головоломки. Хочешь иметь, например, лося — руби ему на корм старые осины. Хочешь иметь глухаря — не руби старые сосны на болотах — лишишь его места для токовища. И так без конца — условие за условием. Но и это тоже относительно простые проблемы. А вот как быть с водоплавающей дичью? Ее численность сокращается на всей планете, а причины? Главная — сокращаются места, пригодные для обитания водоплавающих, болота прежде всего. Сейчас разрабатывается специальная международная конвенция. Если она будет принята, то страны, подписавшие ее, при планировании мелиоративных работ на своей территории должны будут учитывать «интересы» водоплавающих птиц.

Но тут примерно известны пути решения вопроса. А вот как быть с боровой дичью, совершенно неясно. Исчезает боровая дичь. Думаете, здесь прежде всего виноват человек с ружьем? Нет, человек без ружья.

Во всем мире сейчас ширится волна туризма. Миллионы людей устремляются поближе к дикой природе. Идет по лесу человек, пусть даже исполненный самых благих намерений, горячо любящий природу и вовсе не желающий ничего уничтожать. Но вот он вспугивает самку глухаря или тетерева с выводком. Мать — в одну сторону, цыплята — в другую, как они всегда поступают в минуту опасности. Но все ли цыплята соберутся обратно в гнездо? Не обязательно. Или ласка беззащитного цыпленка схватит, или что еще приключится с выводком, а только не всегда такой срыв с гнезда завершается

благополучно. Раз за разом — один цыпленок погибнет, другой, третий... Глядишь — и нет выводка. Достаточно двадцать раз вспугнуть самку глухаря с гнезда, чтобы цыплята погибли все до единого. А пребывание людей в лесу резко увеличивает «фактор беспокойства». И надо думать о том, как решить и эту проблему.

— Есть еще браконьеры...

— Да, это большое зло. Во многих странах за убийство животных полагается тюремное заключение. Пожалуй, это чересчур сурово, но меры против браконьерства, конечно, должны быть действенными.

Совсем иное дело — настоящая, с соблюдением всех рекомендаций охота. Это отличный вид спорта, к тому же необходимый для правильного ведения охотничьего хозяйства и дающий прибыль. Если мы верно продолжим начатую работу, то охотиться смогут и наши сыновья и наши внуки. Но для этого следует изжить и браконьерство и ужасное бескультурье, когда человек с ружьем, уже недостойный имени человека, начинает палить во все живое. Настоящие охотники, кстати сказать, люто ненавидят таких убийц. Да и как к ним еще относиться?

— Чем характерен был закончившийся недавно в Москве всемирный съезд охотоведов?

— Хотя бы тем, что он был действительно всемирным. Исторически сложилось так, что на эти съезды собирались в основном европейские специалисты. Московский съезд был гораздо более представительным, и это, конечно, большой успех.

Заботила нас, как вы понимаете, масса проблем. Но коротко генеральную тему съезда можно резюмировать так: повышение продуктивности охотничьего хозяйства. На эту тему я уже много говорил, добавлю только одно. То, что делалось раньше, во многом делалось опытным, эмпирическим путем. Теперь все более возрастает роль теории. Охотоведение стало наукой, не менее сложной, чем, скажем, биохимия. Чтобы полноценно работать в этой области, надо профессионально разбираться и в поведении животных и в общебиологических закономерностях, владеть математическим аппаратом, хорошо знать ботанику, лесоводство, сельское хозяйство, экономику и многое другое. Потому что все надо решать комплексно, лишь тогда будет прок. А это требует знаний, знаний и еще раз знаний.

— Можно ли ожидать, что в недалеком будущем удастся восстановить численность всех угасающих видов?

— Тут нельзя дать однозначный ответ. Прежде всего многое зависит от социального устройства общества. Приведу конкретный пример: белый медведь. Он сильно повыбит. Мы запретили охоту на него, а за рубежом нет. Почему? Да потому, что право на выстрел по белому медведю продается за большие деньги. Представляете, какой доход? Ну и бьют белого медведя. Потом, вероятно, спохватятся, но, может быть, слишком поздно. Так, к сожалению, уже бывало.

Но есть и другие факторы. Зубров нам, скажем, удалось спасти от окончательной и бесповоротной гибели. Но полностью восстановить их былую численность не в нашей власти. Нет уже тех диких чащ, в которых они жили, а в современных лесах они жить не могут. Подобные виды мы будем сохранять в заповедниках — это бесценный генетический фонд природы, и потери здесь невосполнимы. Живая природа — это вечный источник познания и неиссякаемый источник пополнения материальных благ, если относиться к ней бережно, любовно и рачительно.

Записал Д. Александров

Шестнадцатая строка

Рассказ о загадке пушкинского шифра, не разрешенной до конца

В 1900 году, после смерти выдающегося русского историка литературы Леонида Николаевича Майкова, его обширный архив был передан в Академию наук. Немалую часть его коллекций составляли материалы, относящиеся к творчеству Александра Сергеевича Пушкина.