Журнал «Вокруг Света» №02 за 1978 год
Шрифт:
Но никто не принес утешительного. Огромное пространство леса было огорожено двойным проволочным забором, за которым тянулась гладкая проволока для собак. Их, как видно, спускали ночью. Эти собаки и часовые, стоявшие через каждые пятьдесят метров, не оставляли надежды подобраться к складу незаметно.
— Перестрелять часовых, завязать бой, а кому-то одному бегом к складу, — предложил Звонковой.
Предложение было отвергнуто не потому, что грозило гибелью всей группы. Оно не сулило верного успеха.
— Есть идея, — сказал Найденов. — Надо ночью вскочить
— А если машина не подъедет к штабелям со снарядами, а остановится далеко от них?
— Значит, надо въехать на двух машинах. Для верности.
Помолчали. План был прост, эффективен и... страшен. Это понимали все.
— А потом? — все же не выдержал Кулешов.
— Потом? — переспросил Найденов. — Потом задача будет выполнена.
Все повернулись к Семенову, словно бы спрашивая его: «Ну что, командир, решай...» Но Семенов молчал.
— Я пойду, — сказал Найденов.
— Да все готовы! — горячо воскликнул Звонковой.
Семенов поднялся с камня, зачем-то поправил ватник под мокрым брезентовым ремнем.
— Вопрос не в том, кто из нас самоотверженнее, а кто вернее выполнит задачу.
— Пожалуй, я, — сказал Ревякин. — Кто знает, может, «язык»-то и пригодится.
— Пожалуй, я, — как эхо отозвался Кулешов. — Мы с лейтенантом Найденовым не первый раз вместе, легче поймем друг друга.
— Хорошо, — сухо сказал Семенов и снова поправил ремень.— Пойдут Найденов и Кулешов, как самые опытные.
Когда снова потемнело небо, вся группа выдвинулась к дороге. По ней уже шли машины то колоннами, то поодиночке. В кузовах охраны не было — сопровождающие сидели рядом с шоферами. Оставив себе по две гранаты, автоматы и бутылки с горючей жидкостью, Найденов и Кулешов подобрались к самой дороге в том месте, где она делала поворот.
Вот тяжелый грузовик вынырнул из-за поворота и стал набирать скорость. Найденов метнулся к нему, уцепился за задний борт и, подтянувшись, перевалился в кузов. Ударился боком об острый угол, ощупал его и удовлетворенно причмокнул: точно, снарядные ящики.
Он лежал под брезентом, держа в одной руке гранату, в другой бутылку с горючей смесью. Думал: если машина остановится и часовой у въезда в склад полезет проверять кузов, сразу ударит бутылкой об острый угол и сунет гранату подальше между ящиками. Но часовой в кузов не заглянул. Машина только приостановилась в воротах и стала заворачивать куда-то влево. Найденов осторожно выглянул, увидел, что машина задом подъезжает к высокому штабелю снарядных ящиков. Возле них стояли солдаты, дожидаясь разгрузки. И еще он увидел другую машину, въезжавшую в ворота, и порадовался, что не один он тут среди врагов. И усмехнулся сам себе: оказывается, даже умирать, если не в одиночку, гораздо легче.
Теперь он лежал и ждал, когда машина подойдет вплотную к штабелю, когда немцы сами откинут кузов. Ждал еще и потому, что это позволяло другой машине, в которой был Кулешов, подъехать поближе. Теперь немцы разговаривали почти над самым ухом, спорили о
Когда машины скрылись в темноте, Семенов постоял молча и вдруг резко повернулся.
— Уходим, — глухо сказал он. И пошел в глубь леса, ничего больше не говоря, не объясняя. Да и что было объяснять? Все знали, что после взрыва, даже если взорвется только одна машина, немцы прочешут лес. А у разведчиков была карта со многими важными пометками, и ее надо было непременно донести до своих.
Долго шли они через лес, приглядываясь и прислушиваясь, чтобы ненароком не напороться на немцев. Остановившись передохнуть, молчали, не зная, о чем можно говорить в такую минуту. Тишина лежала вокруг, и казалась она еще глуше оттого, что вдалеке рокотал фронт.
— А может, их?.. — тихо проговорил Звонковой.
— Не может, — тотчас откликнулся Семенов. — В любом случае свои машины они бы взорвали...
Он не договорил. Дрогнула земля под ногами, полыхнуло зарницей по затянутому тучами небу, и тяжелый грохот шквалом прошел над лесом.
Семенов снял фуражку, и Звонковой с Ревякиным стянули свои мокрые шапки-ушанки, стояли, смотрели на широкий огонь, полыхавший над горизонтом.
— Лейтенант Найденов! Красноармеец Кулешов! — словно запоминая эти имена, произнес Семенов. И задумался, что бы такое сказать об их подвиге. — Родина вас не забудет. — И снова задумался. Но на память приходили обычные фразы, какие много раз говорились над могилами павших...
С рассветом появились самолеты, высматривая, низко закружили над лесом. Весь день разведчики лежали под кустами, а с темнотой снова отправились в путь. И хоть каждую минуту ждали встречи с врагом, все же вздрогнули, услышав короткий окрик:
— Хальт!
И сразу же над головами прошла автоматная очередь.
— Звонковой, в прикрытие! — приказал Семенов. — Ревякин, за мной!
Они метнулись в сторону, скатились в глубокий овраг, пошли прямиком по кустам, переступая через узенький ручеек. Сзади застучали автоматы, потом громыхнули гранаты — одна, другая, третья. И все стихло.
— Вася! — сказал Семенов, и Ревякин удивился такому никогда прежде не слыханному от лейтенанта обращению. — Вася, возьми планшетку, ее надо любой ценой доставить в штаб.
— А вы?
— Следующий бой — мой, ясно?
— Нет, не ясно. Вы командир, вы и доставите планшетку.
— Не спорь, помначпрод. Я опытнее тебя, я лучше прикрою.
Они попытались выбраться из оврага и отпрянули от быстрых частых автоматных вспышек. Сразу же где-то рядом громыхнула граната, осколки дождем зашумели в кустарнике.