Журнал «Вокруг Света» №02 за 1979 год

Журнал Вокруг Света

И тут я увидел Его. Это было как наваждение — полусон, полуявь. Надо же, в такой момент! И как здорово, что на груди у меня болтался хоть плохонький, но все же аппарат, случайно уцелевший. Я нацелился.

Медведь стоял на задних лапах, поднявшись из невысоких кустов голубики, и внимательно, как сурок, смотрел на меня. Лихорадочно я нажал на спуск. Было далеко, и я знал, что медведь получится очень маленьким, но все-таки это была награда. Нет, это был не узкомордый, не огромный и страшный медведь-кадьяк, но, честное слово, медведь был светлый! Не белый, в именно светлый, будто седой. Словно бурого медведя накрыли белой полупрозрачной тканью. Нижние части лап и живот оставались темными, а спина была светлой.

—

Медведь! — что есть силы заорал я, не зная, что делать. У меня уже не осталось пленки. Медведь, озираясь и нюхая воздух, неторопливо уходил в горы.

Слава продолжал сидеть, и я опять закричал: «Светлый медведь! Светлый...» Но Слава продолжал сидеть, не обращая на меня внимания. Потом снял сапог, стал выливать из него воду. Мне было до слез обидно за его равнодушие. Ведь, значит, есть все же светлый бурый медведь. И пастухам было с кем спутать настоящего белого медведя. Олег Куваев не придумал эту легенду. И, выходит, оказался прав, не поверив, что это просто белый медведь? Теперь можно было порассуждать, откуда взялся здесь такой светлый медведь. И не отпрыск ли это любви бурых и белых мишек, что, видимо, допустимо? Но здесь слово за исследователями, которые уже нанесли на карту маршруты белых медведей, проходящих через Чукотку...

Я еще не знал тогда, что мы остались без хлеба, без патронов, курева и многих других нужных вещей. Что Слава в растерянности подумывал, как одолеем мы страшный Леоновский порог, о котором предупреждали все карты. И он крикнул, наконец покончив с сапогами: «Да что ты орешь, будто мы не слышим: медведь да медведь. Ну и что? Будто мы светлых не видели. У меня вот сетка планктонная пропала — и то молчу».

А медведь уходил, поднимаясь к вершине. Неторопливо, переваливаясь с боку на бок, не обращая на нас никакого внимания. Я вспомнил наконец, что остался без пленок, фотоаппаратов, телеобъектива, и подумал, как нелегко даются порой такие простые открытия.

Чукотка, Анадырское плоскогорье

В. Орлов

«Кочатко» — кто это?

В чукотском фольклоре действительно хранится немало преданий о фантастическом медведе «кочатко» — шестиногом, невероятно крупном, свирепом и очень опасном для людей.

Легенды во многих случаях оказываются основанными на реальных фактах, каких-то предпосылках к ним, и мне в свое время тоже, как и писателю Олегу Куваеву, пришлось призадуматься, что же за зверь мог послужить прообразом «кочатко»? Наблюдательные от природы охотники-чукчи называли его самым большим.

В этой части земного шара все медведи крупны. На Аляске, Камчатке, живут самые большие бурые медведи, среди которых и был однажды добыт рекордсмен с острова Кадьяк. Можно было бы предположить, что огромные бурые медведи бродили и в горах Анадырского плато, пугая оленеводов, которые зачастую не выходили к побережью, проводя в горах всю жизнь.

Но Чукотский полуостров — одно из немногих мест в северном полушарии, где вдали от морских побережий, в глубине материка, можно встретить и белого медведя. Так, к примеру, с 1939 по 1962 год их встречали здесь около пятидесяти раз. В общем-то, белый медведь небольшой охотник путешествовать по суше. Отправляться в подобные странствия его заставляет дрейф льдов. Со льдами медведи попадают в Берингово море; принесенные к берегу, они, легко ориентируясь, как все далеко мигрирующие звери, кратчайшим путем отправляются к Ледовитому океану. За последние годы установлены их излюбленные пути передвижения. Это бассейны рек Анадыря, Пенжины, Белой.

В то же время белый медведь — самый крупный хищник на Земле. Длина его достигает трех метров, а экземпляры весом в тонну не так уж редки. И выглядит он, надо сказать, посвирепее и пострашнее бурого медведя. Что, конечно же, не могло не броситься в глаза жителям Чукотки.

Но они не рисковали называть его белым. В пути, страдая от гнуса, медведи отлеживаются в ямах, зарываются в землю, белая шкура зверя становится грязной. Оказавшись в непривычных условиях, голодая, звери в пути становятся очень раздражительными, не страшатся нападать на людей. Являясь эпизодически, они запоминались людям надолго, как пришествие злых духов, порождали о себе легенды.

Интересно, что шестиногий «кочатко» изображался обычно с очень длинной шеей, маленькой острой головой, без ушей, с хорошо прорисованными черными когтями на лапах. Если «удалить» пару ног, рожденных легендой, то получится очень наблюдательно выполненное изображение белого медведя. Так что «самый-самый большой» медведь, которого пытался отыскать Олег Куваев, а потом и В. Орлов, был скорее всего просто-напросто обычным белым медведем. В какой-то мере это подтверждает и наблюдение охотника Перепелицы, приведенное В. Орловым. Бросающиеся в глаза следы «с бочку» могут принадлежать только белому медведю, ступня которого напоминает снегоступы — приспособление для хождения по снегу.

Что же касается медведя, встреченного на Энмывааме, то тут стоит посочувствовать автору очерка, оставшемуся без дальнобойной фотоаппаратуры. Медведь на слайде получился мелковатым. Даже в лупу невозможно определить его вид. Но то, что он светлый, отчетливо видно. Пожалуй, шкура его светлее, чем шкура самого светлого бурого медведя.

В практике зоопарков в настоящее время действительно получены вполне жизнеспособные гибриды от скрещивания бурых и белых медведей. Мне доводилось видеть их. Это очень светлые звери, телосложением напоминающие бурых. Но предполагать, что как раз такой медведь повстречался автору на Энмывааме, у меня нет достаточных оснований. Во-первых, по снимку этого не определишь, биологам нужны более веские доказательства: череп, шкура и т. д. А во-вторых, природа очень строго позаботилась о сохранении чистоты видов, и то, что удается иногда в зоопарках, на воле практически неосуществимо. Период спаривания у белых и бурых медведей по срокам не совпадает, разница в два месяца не дает надежды увидеть на Чукотке гибридов. Скорее следует предполагать, что медведь с Энмываама был все-таки белым медведем.

С. Успенский, доктор биологических наук

Алмазные горы

Корейцы любят поэтические аллегории. Свою родину они называют Страной Утренней Свежести и еще — «Десять тысяч ли гор и рек, вышитых золотом по шелку».

Горами покрыты четыре пятых Кореи. Мне повезло. Я видел эти горы, когда их хлестали тайфуны, жгло солнце, когда они высились в тишине и безмолвии. Могучие кряжи то искрятся на солнце, то утопают в тумане. По ущельям сбегают речки в тщательно возделанные долины. Прозрачная вода родников бьется о камни, рассыпается мельчайшими брызгами или вдруг низвергается водопадами. Но нет в КНДР гор прекраснее Кымгансана — Алмазных гор.

...Вечером кымгансанские вершины кажутся страшными, сердита лохматая чаща лесов. В воздухе толкутся комары. Деревья колеблются и трепещут от каждого дуновения свежего морского ветра. С темнотой оживают сверчки. Они пилят, скребут, скрежещут, как будто рядом целая мастерская, и на фоне этого механического шума особенно выделяются резкие пронзительные рулады горной разновидности сверчка. Их считают: нечетное число — к счастью. Усерднее других считают девушки — они хотят узнать, любит ли суженый. Это корейский способ отрывать лепестки у ромашки.