Журнал «Вокруг Света» №02 за 1979 год

Журнал Вокруг Света

Каждый кореец, где бы он ни жил, мечтает хоть раз в жизни побывать здесь. Я понял это после того, как прошел по Алмазным горам...

И. Лобода

Через пролив — в другую эпоху

Провести красным фломастером на карте пунктирную линию от Паданга, центра провинции Западная Суматра, до острова Сиберут, крупнейшего в архипелаге Ментавай, было куда проще,

чем совершить путешествие.

В канцелярии губернатора нахожу господина Абрара.

— Очень приятно — вы, иностранец, интересуетесь тем, что делается для развития отсталых районов нашей провинции. — Из огромного шкафа он достает тоненькую папку. — Вот здесь пока все наши планы. Понимаете, мы еще плох знаем людей, населяющих архипелаг. Но начали изучать. Послал туда представителей власти — нескольких чиновников и полицейских. Образовали уезд Ментавай, но пока его центр находится здесь, в Паданге.

— Скажите, а как мне попасть на Сиберут?

— Трудно, но я попробую вам помочь.

Абрар вышел из комнаты и вернулся только через полчаса.

— Идите в порт и спросите капитана Муара. Возможно, он согласится доставить вас на Сиберут.

Муар, капитан крошечного суденышка с гордым названием «Раджавали» — «Орел», оказался совсем молодым парнем. Без лишних слов он излагает свою «программу»: за тридцать пять тысяч рупий он доставит меня на остров и обратно. Я соглашаюсь.

— Тогда идите на рынок и купите побольше листового яванского табака, — советует Муар. — Он дешевый, зато крепкий, его ментавайцы очень любят. У них ведь курят все — от младенцев до древних старух. Еще купите леденцов и цветного батика. Для подарков.

Вечером господин Абрар появляется в моем номере со скромно одетым молодым человеком.

— Мой брат Мухтар, — представляет он спутника. — Только сегодня приехал из Медана. Учится там в университете, специализируется на изучении жителей архипелага Ментавай да к тому же составляет словарь их языка, — Абрар ободряюще похлопывает брата по плечу.

— Не могли бы вы взять меня с собой? — нерешительно спрашивает Мухтар. — Я бы вам пригодился...

— Конечно, возьму, — поспешно соглашаюсь. — А вы уже бывали на этом архипелаге?

— Три раза. Два раза даже матросом нанимался. Но чтобы узнать тамошнее население, этого мало. Думаю после университета попробовать устроиться в администрацию на Сиберуте.

— А что значит «Ментавай»?

Мой будущий спутник смеется.

— Первый вопрос, и будущий специалист в тупике. Видите ли, одни говорят, что оно произошло от соединения слов «ама» — «отец» и собственного имени Таве, как звали якобы первого человека, прибывшего на Сиберут. Аматаве постепенно превратилось в Ментавай. Но я в это объяснение не очень верю. По второй версии название было дано архипелагу голландцами, которые впервые появились там в 1608 году и, как всякие завоеватели, захватив заложников, стали требовать золото. Жители островов понятия не имели о нем, но, завидев необычно одетых, непохожих на них людей, кричали соплеменникам: «Мян ита ой!» Голландцы и окрестили архипелаг Ментавай. А возглас означал лишь предупреждение: «Спасайся!» Сами жители называли себя просто «аспи» — «живущие, люди»...

...День выдался пасмурным. Справа по борту над пенными гребнями волн возникает темная полоска, по мере приближения меняющая цвет па ярко-зеленый. Почти к самой кромке прибоя подступают заросли мангров и толстенных саговых пальм. Муар осторожно ведет своего «Орла» к низкому берегу. Наконец он стопорит машину, сбрасывает якорь, и суденышко замирает. Тут же из устья небольшой речушки выскакивает больше десятка лодок разных размеров и устремляется к нам.

Муар делает знак хозяину самой большой из них.

— На ней поплывете к берегу, нам ближе не подойти.

Я забираю самое необходимое — фотоаппаратуру, продукты, сумку с подарками — и начинаю цирковой номер: высадку в пляшущую на волнах лодку. Ментавайцы долбят суденышки из толстых деревьев, заостряют нос и корму, совершенно не беспокоясь о киле. Поэтому лодка, оставшаяся фактически все тем же огромным круглым бревном, ведет себя соответственно. Нужно артистически владеть единственным веслом, чтобы удерживать равновесие да еще заставлять ее двигаться вперед с довольно большой скоростью.

— Ментавайцы верят, что все, что есть на земле, — живое и неживое — имеет свою душу, — рассказывает Мухтар, хотя меня больше волнует, доплывем ли мы до берега. — Если у ментавайца начинает протекать лодка, это отнюдь не означает, что она рассохлась или сгнила. Нет, просто душа покинула лодку. Дом подмыло ливнями, и он развалился — душа ушла из дома. Стрела или лук сломались на охоте — душа ушла из них...

Наконец-то наша пирога ткнулась носом в песок, мы выходим на берег, где собралось уже много жителей деревни. Люди одеты, кто в набедренные повязки, кто в шорты пли кусок полотна, обернутый вокруг талии. Да и полицейский — первый представитель власти, встретивший нас, был бос, но с пистолетом на боку. Он долго вертит документы, потом предлагает проводить к комиссару полиции.

В глинобитном домике, куда мы идем по узкой тропинке, сопровождаемые всеми, кто был на берегу, нас ожидает комиссар полиции района Али Мохтар, человек с добродушным лицом, расплывшимся в улыбке.

На комиссаре красная рубашка навыпуск, под ней ремень с пистолетом. Еще двое парней заходят в комнату. У них тоже пистолеты.

— Что, здесь опасно? — спрашиваю комиссара.

— Ничего подобного, — опять улыбается он. — Пистолеты просто положены по форме. В случае чего, они не помогут. У здешних жителей оружие посильнее — отравленные стрелы. Никакой доктор не спасет.

Я прошу рассказать о районе, его жителях.

— Район трудный, — говорит комиссар уже серьезно. — Деревни разбросаны, дом от дома далеко. Живут в таких местах, куда и добраться часто невозможно. Пока только на побережье мы построили три школы, хотя учебников мало. Нет еще ни одного врача. Только несколько медсестер, в основном монахини из католической миссии. Разумеется, мы хотим как можно больше помочь ментавайцам, хотя это нелегко. Вот, к примеру, сковородки и кастрюли, ложки и тарелки. Ментавайцы в глубине острова не знают железа: варят еду в бамбуковых сосудах, жарят мясо на углях или насадив его на палку. Голова кругом пойдет, пока научишь.