Журнал «Вокруг Света» №10 за 1975 год
Шрифт:
Прошло добрых полчаса, прежде чем я уловил, что мы движемся вперед: морской знак сдвинулся на несколько метров. Вода стремительно рвалась нам навстречу, лодка дрожала. Наконец стремнина была пройдена. Только опытная рука, чувствующая каждую струю порога, могла провести лодку встречь течению.
Когда берега раздвинулись и лодки пошли на зюйд, навстречу шумнул ветер. Здесь по берегам острова Великого когда-то ураган сплошь повалил сосняк. Остались самые крепкие деревья. Сейчас густо встал тут сосновый молодняк, и над ним размахивали под ветром кривыми ветвями одинокие лесные великаны. Ни одной птицы не было видно: ни чайки, ни гаги. И лишь где-то за лесоватой лудой печально и глухо кричала морянка:
— У-аулу! У-аулу!
Когда наконец жена
Причалили к островку, впечатанному западной и южной сторонами в лед.
— На материк перейдем по льду, — сказала Марья Дмитриевна.
— Не провалимся? — спросил я.
— Не провалимся, — спокойно сказала Марья Дмитриевна. — Случалось ходить.
Она ступила на лед, достала из ножен острый поморский нож, выдолбила лунку и удовлетворенно кивнула:
— Ничего — пройдем. А ты возвращайся к своим дочерям. Уже темнеет. А между островов надо уметь пройти. Тут везде мелководье и корги 1.
1 Корга — отмель, обнажающаяся при отливе (поморск.).
Но у Марьи Дмитриевны был большой мешок с сушеной навагой. Кроме того, у нее был рюкзак и у Ивана рюкзак. Я должен был подсобить им.
Мы вырубили посохи и ступили на лед. Я нес на плечах мешок с навагой. Марья Дмитриевна шла впереди.
— Я самая легкая, — сказала она. — Если провалюсь, меня вытаскивать легче.
Но обошлось без этого. Мы добрались до материка и пошли к Пояконде по тропе, припорошенной мелким снегом.
Когда я вернулся к лодке, было уже совсем темно. Меня обступил морозный туман. Звезды, однако, были хорошо видны, чуть справа от меня в вышине блистала Полярная звезда…
Времени для размышлений и воспоминаний у меня было предостаточно. Я думал о том, что Марья Дмитриевна на всю зиму уехала с острова и что я теперь долго не увижу эту славную женщину. Вспоминал, как она учила меня ходить под парусом, как вытапливать тюлений жир и варить утку, чтобы бульон не пах рыбьим жиром, и прочая, и прочая.
Низкий поклон тебе, Марья Дмитриевна Кисанто, удивительная женщина, не ведающая страха. Я так думаю, что не волшебным образом избавилась ты от него, а просто знаешь и любишь свою родную карельскую землю, иссеченную салмами, губами и ламбинами 1. И я научился этому знанию и этой любви. И тоже избавился от страха перед ночью и лесом. Низкий поклон тебе, хозяйка острова Великого.
1 Ламбина — небольшое лесное озеро (поморск.).
В. Опарин, наш спец. корр.
Волшебный мир индейцев чьяпас
Редакция журнала «Вокруг света» получает десятки писем с просьбами рассказать о жизни индейцев. К сожалению, для многих читателей слово «индеец» неизменно ассоциируется со свистом лассо, пением стрелы или бешено вращающимся в полете томагавком. Такие, увы, наивные представления, безусловно, навеяны приключенческой литературой прошлого века и обилием современных фильмов из «индейской жизни». Впрочем, они имеют под собой некоторые основания, но отнести их можно только к кочевым племенам СевернойАмерики. Между тем в понятие «индейцы» включаются и первобытные племена бразильской сельвы, и охотники канадской тайги, и многочисленные земледельцы обоих американских континентов. Последняя группа, кстати, наиболее многочисленная. О них и пойдет речь в переведенном мною материале. Индейцы мексиканского штата Чьяпас стали заниматься земледелием задолго до испанского завоевания. Своим вековым традициям они не изменили и по сей день. От человека, посвятившего жизнь изучению быта индейцев, требуется немало сил и времени, чтобы реально оценить,
В. Волков
Каждое утро, пока еще не рассеялся туман, в долину, где расположился город Сан-Кристобаль-де-лас-Касас, спускаются индейцы с гор. Совершенно босые или обутые в каите (
Каите — обувь на высоком каблуке, состоящая только из подошвы и узкого ремешка.), они осторожно проходят по улицам города и снова возвращаются в горы, в свои мир.
В горах разбросаны крохотные участки. Здесь, над богатыми яшмой и бирюзой недрами, ютятся индейские общины. Маленькие клочки земли, едва пригодные для того, чтобы пасти на них небольшие стада, принадлежат индейцам племени чалчиуитан. В долинах землей владеют другие. Их зовут ладинос (Искаженное от слова «латинос», то есть говорящие на испанском языке, относящемся к латинской, или романской, языковой группе.). Это метисы, хозяева плодородной земли и магазинов.
Второго и третьего мая индейцы отмечают праздник Святого креста. Для торжеств нужно много хлопушек, свеч, копала (Копал — пахучая резина, которая сжигается наподобие ладана.) и водки. В каждом селении индейский распорядитель праздника дает нескольким молодым людям задание: спуститься в долину и приобрести все необходимое для праздника. Обязанность прочих обитателей селения — стариков, знахарей и родовых вождей — заключается в том, чтобы зажигать свечи, воскуривать копал и пить водку возле грубых деревянных крестов, украшенных сосновыми ветками. Надо быть в хороших отношениях с богом... и с духами. С католическим небом и с темными пещерами, где живут призраки.
Когда едешь из Тустла-Гутьеррес в Сан-Кристобаль-де-лас-Касас по панамериканскому шоссе, за перевалом Чьяпа взгляду открывается удивительная по красоте панорама. Навенчаук — поселок племени сипакантеков — расположился в низине у самой дороги. Рядом с небольшими прямоугольниками обработанной земли — крошечные домики. Некоторые покрыты черепицей: деревня, как здесь считается, не без достатка. Мелкое озерко поит посевы и жителей деревни.
В переводе с местного наречия Навенчаук означает «дом молнии». Индейская легенда гласит, что место, где расположилась сейчас деревня, когда-то было озером. Во время сильных гроз, которые здесь бывают довольно часто, с неба упала молния и, вонзившись в землю, образовала отверстие, через которое ушла вода. Люди стали обрабатывать высохшую землю и строить здесь дома.
Три тысячи индейцев Навенчаука жили на дне этого котлована, выращивая цветы. И расположение домов, и плодородная почва, и частое появление небольших стад диких баранов превращают Навенчаук в идиллический уголок, где можно забыть обо всем на свете. Но за этой идиллией скрывается драма, о которой можно и не узнать, если остановиться здесь лишь на минутку.
Однажды сток, по которому уходила вода, оказался забитым, начал образовываться водоем, который постепенно наступал на дома и посевы. Как утверждают местные жители, эта пробка возникла в результате обвалов новой шоссейной насыпи, вызванных дождевыми потоками.