Журнал «Вокруг Света» №10 за 1988 год
Шрифт:
— Ах ты падаль! — вдруг кричит он, лицо искажено яростью.— Негодяй, собачья душа! Я пристрелю тебя, как гиену! Я его знаю, ребята! Он на самом деле был в сандинистской армии. Я его хорошо знаю. Вот где он очутился! И мой ближайший друг Рауль, любимый товарищ, брат названый, заехал мне ручищей в физиономию. И стал выхватывать револьвер.
— Его зовут Маноло Барриос. Я когда-то был его другом, а сейчас... То, что случилось, ребята, это сумасшествие, это — предательство...
Рауль едва не плакал от обиды, а я, оцепенев от абсурдности ситуации, ничего не мог рассказать о ходе операции. Не мог. И о задании нашего батальона — тоже. Я только потребовал доставить меня и ребят к командованию.
Мауро потерял сознание, у Гордо началась рвота: нельзя было есть!
И я попросил:
— Поехали скорее, там узнаете, кто мы! Мы все на пределе! А ты,— я обернулся к Раулю,— дурак и щенок. Жаль, что я считал тебя братом...
Рауль было бросился ко мне, но товарищи его придержали. Я отвернулся. Не хотел ничего объяснять и оправдываться. Да и на обиду не хватало сил.
Мы влезли на грузовики...
Ну а дальше — телефонный разговор. Потом всех нас немедленно отправили в больницу в Сан-Хуан дель Норте. Через два дня, когда мы немного пришли в себя, привезли в госпиталь в Чинандегу. Там, прихрамывая, спешил нам навстречу выздоравливающий Маркон.
Рауль отпросился у начальства и примчался в госпиталь, как только стало известно, кто мы. Досада и обида на него прошли не сразу. Такая моя судьба, вечно со мной случается какая-нибудь незадача. Ни за что, ни про что получил от названого брата по физиономии. Но разве не простишь того, кого любишь? Рауль приезжал в Чинандегу, пока мы там торчали две недели. В конце концов я рекомендовал Маркону взять Рауля в наш батальон. И тот обещал подумать.
Потом мне дали две недели отпуска. Манагуа, семья, дети. Лаура как раз родила третьего сына. И я, конечно, назвал его Раулем.
...Завтра возвращаюсь в свой батальон. Война продолжается, и мое место там.
Перевел с украинского автор
Юрий Покальчук
Наследница богини Иш-Чель
В старинной рукописи индейцев майя, хранящейся в Музее Америки в Мадриде, изображена богиня Иш-Чель. Лямка ткацкого станка опоясывает богиню, которая держит в руке челнок. Иш-Чель, богиня луны и покровительница ткачества, занята привычным для индейских женщин ремеслом. Рисунку около пяти веков, но и задолго до его появления, и в наши дни в индейских общинах Гватемалы все так же женщины перебирают нити, придумывая узоры. Всякий раз — новые.
Когда путешественницы из Испании П. Эрнанс и А. Рокеро приехали в Гватемалу, они ожидали найти здесь лишь остатки древней народной традиции. Ведь в наше время фабричные ткани и химические красители все чаще вытесняют с рынка то, что веками мастера делали вручную. Пилар Эрнанс рассказывает об этом в испанском журнале «Лос Авентурерос»: «До сих пор практически всю одежду индейская мастерица может изготовить на древнем станке. Служит он годами, а сломался — сделать его нетрудно: вся конструкция — несколько палочек. Правда, если усложнить узор, то и число деталей придется увеличить. Нити основы натянуты между верхней и нижней планками. Верхнюю закрепляют на ветке, притолоке или стене дома, а нижняя лямкой удерживается на талии или бедрах ткачихи. Вот нити основы разделены на четные и нечетные — и пошел сновать челнок.
В старинной рукописи индейцев майя, хранящейся в Музее Америки в Мадриде, изображена богиня Иш-Чель. Лямка ткацкого станка опоясывает богиню, которая держит в руке челнок. Иш-Чель, богиня луны и покровительница ткачества, занята привычным для индейских женщин ремеслом. Рисунку около пяти веков, но и задолго до его появления, и в наши дни в индейских общинах Гватемалы все так же женщины перебирают нити, придумывая узоры. Всякий раз — новые.
На таком станке можно выткать все — от простого полотна до парчи. Работать на нем несложно, да и переносить с места на место легко. В доко-лумбовские времена ткали из белой и коричневой хлопковой пряжи, из волокон агавы и юкки. Позже пошли в дело шерсть и шелк.
Веками ткачиха и краски составляла, и пряжу пряла, и красила ее сама. Красители находили повсюду — и растительного, и животного происхождения, и минеральные. Самая известная краска — индиго — из тропического кустарника, который дает синие и голубые тона; из кактусовой тли — кошенили — получают красную и пурпурную; из кампешевого дерева — фиолетовую и черную. Кое-где в Гватемале и теперь есть ремесленники, составляющие краски по рецептам предков».
Но вернемся в наши дни. Пряжа — перед ткачихой, налажен станок, подобраны по цветам, оттенкам, толщине мотки нитей. В каждой деревне, в каждой семье любят ткани со своим, перешедшим от бабушек и прабабушек рисунком. Тона изменчивого неба и зелени цвета окрестных лугов, отблески вечерних огней. И узоры на ткани со смыслом: обозначают дождь и молнию, ураган, кукурузу. Популярны разнообразные звериные орнаменты: из стилизованных индеек, уток, орлов, ягуаров. И уж вовсе бесчисленны геометрические изображения.
Не только каждая деревня, но и каждая семья бережет свою манеру носить женский костюм, сохраняет расцветку, символику и свою технику изготовления ткани. Женский наряд здесь обычно состоит из блузки, юбки-корте, пояса и шали-тсуге.
Блузка в том виде, в каком ее носят сейчас, была в моде задолго до времен Колумба. Шьют ее из одного, двух или трех продольных кусков полотна. Количество составных частей, расцветка, длина, узоры бесчисленны и определяются местной традицией.
Юбка-корте — это прямоугольный кусок материи. Современные модницы чаще предпочитают ткань фабричную. Но в некоторых индейских общинах, например, в департаменте Уэуэтенанго, корте ткут только на домашнем станке. Особенным спросом пользуются ткани, созданные узелковым методом. Отделывают юбку цветной строчкой из шелковых ниток. Конечно, чем сложнее украшение, тем выше стоимость вещи. Но даже один и тот же кусок ткани индеанка умудряется носить по-разному, меняя длину, подгоняя по фигуре: то обертывает его вокруг талии гладко, то укладывает складками, то собирает мелкими сборками.
Закрепляют корте поясом, тут тоже свои приемы: и длина, и ширина зависят от возраста женщины, ее положения в общине. Бывает, в пряжу, из которой делают пояс, добавляют волокна хенекена — разновидность агавы,— они делают ткань плотнее. В Чахуле орнамент на поясе обязательно должен совпадать с цветами блузки, это придает наряду строгость и гармоничность.
Без шали-тсуге наряд не завершен. В ней носят ребенка за спиной, помещают кладь, в холодную погоду можно в нее закутаться, или накинуть на плечо, или укрыть голову.