Журнал «Вокруг Света» №11 за 1982 год
Шрифт:
Как-то утром на ферму вернулась Леска. Эта лосиха перед самым отелом вырвалась из загона и скрылась в лесу. И вот, оставив лосят где-то в зарослях, она пришла к людям за подкормкой. Теперь с ее помощью можно было разыскать и новорожденных, чтобы привести их на ферму. У Саши Минаева была даже специально разработанная методика для подобных случаев.
Уже несколько лет он конструирует миниатюрные передатчики, которые укрепляются на ошейниках лосей, и, поскольку эти животные ведут малоподвижный образ жизни, разыскать их
Пока Полина Николаевна кормила Леску, Саша закрепил передатчик на ошейнике лосихи. Некоторое время она побыла в загоне, полизала в кормушке кусок каменной соли, а потом направилась к выходу и ушла в лес.
Саша надел наушники и сразу поймал сигнал. Леска ходила где-то рядом. Но скоро сигнал начал ослабевать, и тогда наша группа — Саша, егерь Владимир Иванович Матвеев, Полина Николаевна и мы с режиссером Натальей Алексеевной Филипповой в качестве добровольных помощников двинулись вслед за лосихой.
Когда мы вышли на берег Покши, звук Лескиного колокольчика затихал в березняке на противоположном берегу. Паводок еще не спал, и пришлось искать переправу. Она оказалась в нескольких километрах вверх по течению. Пока переправлялись, сигнал снова пропал, и теперь мы шли наугад вниз по реке к тому месту, где переплыла Леска, потом стали углубляться в чащу. Наконец Саша поймал сигнал.
Леска была где-то неподалеку. Прошли вперед еще и на лесной опушке увидели лосиху. Она беспокойно кружила на одном месте, похоже, искала лосят.
С уздечкой в руках Полина Николаевна направилась к ней, а мы остались в кустах. Увидев человека, лосиха бросилась бежать, мы же начали искать лосят. И хотя следов на поляне было предостаточно, малышей на месте не оказалось. Оставалось предположить, что их кто-то спугнул и они ушли отсюда, хотя такое случается очень редко: обычно лосята не покидают места, где их оставила мать.
Матвеев неподалеку нашел следы рыси, но ни крови, ни других свидетельств трагедии так и не обнаружили.
Все лето встречали мы потом в этом месте лосиху, но одну, без малышей...
Наши лосята подрастали. Стоило войти к ним в помещение, они тут же сбегались: самые нетерпеливые поднимались на задние ноги, тычась своими мордашками прямо в лицо и требуя молока. Зато, заслышав шум трактора, настораживались и, если он приближался, бросались искать защиты у девушек-лосеводов.
Тракторист Витя Гуляев привозил ветки берез и рябины: малышам уже, кроме обычной порции молока, полагался зеленый корм.
Вскоре лосят стали приучать к групповому кормлению. Мы сколотили из досок кормушку с прорезями для бутылок и прибили ее к стене на высоте около метра от пола. По сигналу рожка лосят впускали в «столовую», и они опрометью бросались каждый к своей бутылке. Не обошлось и без недоразумений. Малыши сначала не могли понять, что молоко можно получить где-то еще, а не из рук человека.
На прогулках лосята доставляли массу хлопот девушкам-лосеводам — Лене и Марине. В прогулочном дворике у малышей было несколько мест, к которым их притягивало точно магнитом. В центре площадки торчал старый пень, вокруг которого почти не было травы и виднелась земля. Вот эту землю с удовольствием и ели лосята: растущий организм таким путем пытался удовлетворить потребность в солях и микроэлементах, которые содержатся в почве. Но Анатолий Павлович опасался инфекций, и девушкам строго-настрого было приказано следить, чтобы лосята «земли не ели». Поэтому каждая прогулка напоминала карусель. Лена или Марина отгоняли от земляных проплешин самых нетерпеливых, они убегали, но на их место тут же устремлялись другие; и вскоре по площадке носилась вся группа...
Иногда малыши начинали играть. Игры эти скорее напоминали борьбу. Лосята брались «перебодать» кого и что угодно: одинокую березу, друг друга и даже своих воспитательниц. А однажды такая игра закончилась слезами человека. Анечка, дочь одной из сотрудниц, сидя на корточках, гладила лежащего лосенка; в этот момент к ней осторожно, прижав уши, стал подкрадываться другой, тихоня Янычар. Подойдя сзади вплотную, он огляделся, подождал и, неожиданно вскинувшись на задние ноги, передними толкнул девочку, а потом отскочил в сторону и с невинным видом принялся жевать рябиновую ветку.
Трудно сказать, была ли то игра или в малыше сработал инстинкт: точно так же передними ногами взрослые лоси бьют друг друга, волка и собаку, словом, любое существо, представляющееся, видимо, им опасным.
А как же живут взрослые лоси на ферме? Лосих здесь немногим меньше двадцати; самцов — несколько двух-трехлеток, которых держат в отдельных загонах, откуда те время от времени уходят в лес. Большее стадо прокормить в районе Сумарокова затруднительно, поскольку кормовая база все же ограничена.
Первое время меня поражала способность людей на ферме различать лосей: все они казались мне «на одно лицо». Но через несколько дней я уже узнавал Мирку, лосиху, широко известную в окрестных деревнях. У нее была очень тонкая шея и постоянно опущенные уши, которые она еще плотнее прижимала к голове, когда подходила к человеку, чем приводила в трепет людей, знавших об этом признаке агрессивности. Мирка дежурила у сельмага и, когда старушки выходили с хлебом, тут же направлялась к ним. Нужно ли говорить, что люди предпочитали от нее откупаться?!