Журнал «Вокруг Света» №11 за 1994 год

Судовая роль:

Яхта «Магнитка» № 999, г.Магнитогорск. Белевский Леонид Сергеевич — капитан, зав.ка-федрой, Лукин Валерий Ильич — старпом, докер, Урахчин Юрий Александрович — помощник, капитана, слесарь, Иванов Алексей Николаевич, помощник капитана, ст.преподаватель, Лукин Аркадий Валерьевич — боцман, разливщик, Белевский Илья Леонидович — матрос, школьник 11-го класса, Вершинин Александр Игоревич — матрос, студент, Ошеверов Исай Израелевич — матрос, доцент, Панов Юрий Федорович — матрос, энергетик, Петренко Борис Петрович — матрос, газоэлектросварщик, Самарцев Дмитрий Алексеевич —

Трудно поверить, но мы в Америке!

К маяку Эмброуз подходили ночью. Еще вчера днем рядом прошел корабль береговой охраны США, но никакого интереса к яхте с российским флагом не проявил. До Нью-Йорка несколько миль, но куда идти и где встать в гавани гигантского города? Там никто даже не знает о нашем существовании. Под утро услышали радиопереговоры польских яхт. Они с Колумбус-рейса и направляются на 97-й пирс. Решили тоже идти туда.

Прошли рядом с островком Бедлоу со статуей Свободы. Теперь вверх по Гудзону. Из тумана выдвигается стена небоскребов Манхэттена. Нашли свой пирс, пришвартовались к французской шхуне. Первое июля, жарко, душно. На причале тишина. До Бродвея 10 минут ходьбы. Что делать дальше? Раздобыли телефон «имигрейшен», позвонили. Через два часа подъехал парень, представляющий в одном лице полицию и таможню. Все формальности заняли 15 минут. Заинтересовал его порт приписки, обозначенный на нашей корме.

— Магнитогорск? Ни разу не слышал. Это где?

— На Урале, рядом с Сибирью.

Американец изумлен. Достал справочник, стал искать.

— Но нет в мире такого порта!

Действительно, нет такого порта, но тем не менее на одной из самых грандиозных парусных регат нашего века великую морскую державу Россию представляли всего три яхты и одна из них, самая большая, из Магнитогорска.

Бремерхафен. Подготовка к выходу в океан.

Путь этот начался лет тридцать назад. Ходили в плавания вначале на шверботах, потом появились и крейсерские яхты. Для тренировок использовали заводской пруд и горное озеро. Постепенно осваивали большие водные территории, реки. Где только не побывали. Яхты нередко приходилось строить самим. Забирались на Енисей и Лену. Выходили и в море Лаптевых...

И вот, будучи в Ленинграде, я узнал от Валеры Лукина, бывшего магнитогорца, с которым когда-то ходили по Лене на тримаране, что весь мир уже давно готовится праздновать 500-летие открытия Америки. Он тоже собирался на Великую Регату на своей яхте.

— А что нужно, чтобы участвовать в этой «Гранд-регате»?

— Да, в общем-то, ничего особенного. Приглашение и океанскую яхту.

Вернулся я домой, сочинил трогательное письмо в STA (Ассоциация учебных парусников) и послал от института, в котором работаю. Стал ждать приглашение.

В октябре 90-го года от президента международного технического комитета в Лиссабоне г-на Луиса Лобато пришел ответ: «...Мне было очень приятно узнать, что в центре России, на Урале, есть яхтсмены, проникнутые духом океанских плаваний... Я очень заинтересован в их участии в Великой Регате, событии исторического значения. Мне приятно пригласить яхтсменов и их лидера, капитана Леонида Белевского, принять участие в парусных событиях в Европе и Америке в 1992 г.».

Вскоре пришли приглашения из Нью-Йорка, Бостона и Пуэрто-Рико.

Ситуация забавная. Есть официальное приглашение, и мы можем отправляться на регату. Но на чем? Нет ни яхты, ни команды. А до старта практически год.

Яхту решили строить сами. Другого выхода не было. Материал в изобилии был один — магнитогорская сталь. Подходящий проект 16-метровой лодки удалось найти в Ленинграде. Стапель заложили во дворе института. Гибочного оборудования никакого. Кувалда, струбцины, стяжки и мат — основные инструменты. В качестве главного спонсора выступил металлургический комбинат. Корпус близился к завершению, но ни мачты, ни парусов, ни оборудования не было. Первоначально я спланировал перегнать яхту из Самары в Черное море. Но Союз распался. Россия с Украиной делят флот, и лучше туда не соваться. Остается только Санкт-Петербург. Зима на носу, и никто не хочет платить. В конце концов, дотянув до последнего предела, большие начальники решили выделить валюту на приобретение оборудования. Пришлось на «Волге» мчаться в январе в Германию. Там и купили все необходимое и даже мачту заказали. Из Петербурга захватили с собой Валеру. Уговорил его пойти с нами старпомом.

С огромным трудом нашли подходящий трейлер и тягач и отправили 25-тонную лодку в Петербург. В середине апреля 92-го года яхту впервые спустили на воду, провели ходовые испытания. Но 20-метровая мачта ждала нас в Бремерхафене. Некоторые горячие головы советовали идти под двигателем в Германию. Я категорически отверг эту затею. Ледяная весенняя Балтика, штормы, мели, а осадка у нас три метра. Случись что с двигателем, отнесет на какую-нибудь мель и — прощай, Америка.

Помощь пришла от начальника Балтийского морского пароходства. По его заданию подыскали подходящий контейнеровоз и погрузили «Магнитку» на палубу. Теплоход шел в Южную Америку с заходом в Гамбург. Нас это устраивало. До Бремерхафена оттуда рукой подать — 70 миль. Дойдем как-нибудь под мотором. Неожиданно отправка теплохода стала откладываться. Потеряли больше недели.

Первый морской переход Гамбург— Бремерхафен прошел благополучно, был штиль и хорошая видимость. С установкой мачты и прочими делами провозились еще неделю. Стало окончательно ясно, что регату на Канарских островах не догнать и в Сан-Хуане (остров Пуэрто-Рико) тоже. Об Испании — месте старта — и речи не было. При самых благоприятных обстоятельствах нам не хватало десяти-двенадцати дней. Но черт с ними, с Европой и этим островом в Карибском море. А в Америку, в Штаты, надо попасть, это главное! Иначе зачем все затевали. Там основные торжества и события. Сели со старпомом за карту. Путей много. Самый простой вроде путь прямой. Вышел в океан — и на Нью-Йорк. Но эта простота обманчивая. Нам даже пресной воды на такую ораву не хватит. Второй вариант: через Ла-Манш на Азорские острова и оттуда в Нью-Йорк. Но все профессиональные моряки советуют с Азор идти на Бермуды. Напрямик короче, но так парусники через океан не ходят. Встречные ветры, течения, штилевые зоны в загадочном Саргассовом море — одним словом, ужасы. Решили окончательно — идем именно этим путем. Главная цель: быть в Нью-Йорке не позднее 2 июля, так как третьего — официальное открытие регаты в США. Потом меня не раз спрашивали: как вы решились пойти совсем одни, и притом в стороне от судоходных путей? Особенно недоумевали чиновники: кто вам разрешил???

Тут все просто. В данной ситуации спрашивать позволения было не у кого.

Молли и Фрэнсис Дрейк

Попрощались с Бремерхафеном под вечер 18 мая. Еле успели вырваться из Везера до начала прилива. Впереди мелководное Северное море. Раньше русские моряки называли его Немецким. «... Немецкое море уж такое, можно сказать свинское... часто треплет, а главное — качка в нем преподлейшая...» Нас тоже потрепало изрядно. Ночью задуло. Приходится менять паруса. В кромешной тьме, да еще в штормовую погоду, команда работает впервые. На палубе суматоха и нервозность. Но это обычное начало, пройдет неделя-другая, привыкнем. Хуже, что половину команды уже укачало...

Миновав коварное Северное море, ночью подходили к проливам между Англией и Францией. В непогоду здесь тоже несладко. При встречном ветре парусникам приходилось иногда отстаиваться на якорях или в укрытии по неделе, а то и больше. Вот что писал ИА.Гончаров, отправившийся на фрегате «Паллада» в кругосветное плавание: «Задул постоянный противный ветер и десять дней не пускал войти в Английский канал». Первый пролив — Дуврский — напоминал оживленную автостраду. Суда идут потоком, да еще рыбаков полно с их сетями и тралами. Полосы движения четко разделены, но приходится смотреть в оба. Ширина пролива всего около пятнадцати миль. Хорошо видны огни Дувра на английском берегу и Кале на французском. На рассвете чуть не налетели на яхту, идущую без ходовых огней. Ла-Манш проходили днем, и было полегче. Хороший солнечный день, легкий попутный ветерок. 21 мая пересекли Гринвичский меридиан. Естественно, такое событие не могли не отметить. Мы входили в Западное полушарие. Правда, я никогда не слышал, что существует какой-то ритуал, как при пересечении экватора. Достал бутылку коньяка. Можно и согрешить средь бела дня. Погода хорошая, волна небольшая. Кроме того, не следует забывать традиции парусного флота. Матросам на каравеллах Колумба полагалось всего по полкружки воды при каждом приеме пищи, зато вина — по два литра (!) в день. Историки утверждают, что вино было необходимо в первую очередь для преодоления страха перед неизвестностью.