Журнал «Вокруг Света» №12 за 2006 год
Шрифт:
За первую неделю войны только в Багдаде в результате авиационно-ракетных ударов погибло 350 мирных граждан. Потери среди мирного населения сопровождали всю операцию. А «промахнувшиеся» ракеты падали в Иране , Турции, Саудовской Аравии.
Тем не менее отрицать эффективность высокоточного оружия в борьбе с ПВО, разрушении системы управления, военной и гражданской инфраструктуры противника — особенно при столь интенсивном применении — не приходится. США закрепили за крылатыми ракетами роль основного и даже решающего ударного оружия.
С другой стороны, опыт пятнадцати лет показал, что хотя средства ПВО (ЗРК, ЗУ, истребители, даже аэростаты) играют важную роль, наиболее эффективной обороной против КР является уничтожение их носителей. А это требует систем космической
Смена вех
Генералы из ВВС США были не слишком довольны точностью и надежностью КР AGM-86, и поэтому еще в 1983 году заказали разработку по программе ACM ракеты воздушного базирования следующего поколения. И в 1993 году на вооружение начала поступать AGM-129 (фирмы «Дженерал Дайнемикс» и «МакДоннелл Дуглас») с дальностью пуска до 3 000 км. Кроме инерциальной системы с лазерными гироскопами она отличается комплексным применением технологии «стелс» — это проявилось и в обводах, и в широком использовании композиционных материалов и радиопоглощающего покрытия, и в снижении тепловой заметности. Однако заменой ракет типа AGM-86 новая КР не стала. В новых условиях больше внимания уделили модернизации уже проверенных моделей.
Некоторые из этих мероприятий были упомянуты выше в статье. Одна из самых серьезных проблем — время подготовки к пуску. В 1991 году полетные задания вводились в КР на центральных базах, для «Томахоук» уточнялись с помощью корабельных систем управления ракетным оружием. Время подготовки достигало 80 часов, а в 2003-м, за счет новой системы ввода задания, стали управляться за сутки. Кроме того, было предложено снабжать ракету спутниковым каналом связи для автоматизированного обмена данными в реальном масштабе времени с аппаратами разведки и управления. Это позволит уже в полете перенацеливать ракеты в случае изменения координат цели, наносить удары по подвижным целям, «выстраивать» наиболее оптимальный строй КР, выпущенных в одном залпе. Появление канала обмена данными включает ракету в единую сеть управления вместе с другими воздушно-космическими средствами, но требует и соответствующей защиты канала. Иначе она может оказаться слишком чувствительной к средствам информационной борьбы — помните анекдот о российских хакерах, перепрограммировавших «Томагавки» в «бумеранги»? Впрочем, канал обмена можно и не задействовать.
Уязвимой выглядит и спутниковая корреляционная система. В случае большой войны NAVSTAR станет одним из первых объектов физических и информационных ударов. В «эпоху информатизации» противоборство средств нападения и защиты переходит на новый уровень. Но США и их союзники, судя по всему, рассчитывают воевать с противником, уже безнадежно отставшим технологически.
В рамках программы JASSM в США создана КР класса «воздух-поверхность» AGM-158 («Локхид—Мартин») с дальностью пуска до 350 км при круговом вероятном отклонении не более 3 м. Ее уже смогут запускать самолеты как стратегической, так и тактической и авианосной авиации. Комбинированная система наведения ракеты включает инерциальную систему с коррекцией траектории по данным системы NAVSTAR и тепловизионную головку самонаведения, а также — что существенно — программно-аппаратные средства автономного распознавания цели в условиях применения противником средств маскировки. На КР монтируется передатчик данных о собственном положении ракеты в полете. Боевая часть — унитарная бетонобойная или кассетная. Последняя может нести суббоеприпасы для поражения бронетехники, автотранспорта, зенитных комплексов, самолетов на стоянке. Близка к завершению программа JASSM-ER — КР той же «Локхид—Мартин» с увеличенной до 1 000— 1 150 км дальностью пуска и широким применением технологии «стелс». Пуск возможен с малозаметных ударных самолетов. От сочетания «малозаметный носитель — малозаметный боеприпас большой дальности» ждут качественного повышения боевых возможностей.
Оперативно-тактическая крылатая ракета проекта JASSM-ER, США, 2006 г. Класс «воздух—земля»
Не желая зависеть от США, крылатые ракеты продолжают создавать и европейцы. Правда, не покушаются на «стратегические» дальности — тем более что по опыту даже стратегические КР нередко запускали с дальности от 200 до 600 км. Скажем, франко-британская компания «Матра Би-Эй-и Дайнэмикс» разработала тактическую КР «Сторм Шэдоу» («Тень бури»). При дальности пуска 250 км она использует режим полета на предельно малых высотах с огибанием рельефа, коррекцию по сигналам GPS, оптико-электронное самонаведение на конечном участке. Программа сопоставления трехмерного теплового изображения цели с хранящимся в памяти позволяет ракете наводиться на объект даже в условиях задымления, а также перенацелиться в случае, если заданный объект уже разрушен. Для применения ракеты тоже требуется предварительная спутниковая разведка целей и местности, и здесь европейцы задействуют собственные космические аппараты. В ходе агрессии в Ираке в 2003 году «Сторм Шэдоу» уже запускались с британских истребителей «Торнадо».
Не хотят отставать и в «третьем мире». Так, Пакистан в 2005 году объявил об испытании КР «Хатф VII» («Бабур») с дальностью пуска до 500 км, способной нести ядерную или обычную боевую часть. Неудивительно, что это заявление увязано с поступлением на вооружение Индии сверхзвуковой КР «Брамос» универсального базирования с дальностью пуска около 300 км. Она разработана индийско-российским предприятием на основе ракеты «Яхонт», созданной в НПО «Машиностроение» под руководством Герберта Александровича Ефремова. В ней реализуется давнее стремление военных и конструкторов — единая крылатая ракета с возможностью загоризонтного пуска, реализацией принципа «выстрелил и забыл», морского, наземного (с вертикальным стартом) и воздушного базирования. А информация о появлении КР большой дальности в Иране породила большой переполох и предъявление обвинений Украине в продаже за рубеж бывших советских Х-55.
Саму же стратегическую ракету Х-55 подвергли глубокой модернизации в России, выполнив на ее основе неядерную Х-555 с повышенной точностью наведения и меньшей радиолокационной заметностью. Инерциально-доплеровская система наведения получила многоканальный приемник спутниковой навигационной системы ГЛОНАСС и оптико-электронную головку самонаведения. «В форточку» ракета, конечно, не попадает, но все же круговое вероятное отклонение уменьшилось до 20 м, так что ракета может донести боевую часть до малоразмерной цели. Сама боевая часть может быть проникающей или кассетной. Хотя и тут обычная боевая часть сократила дальность пуска до 2 000 км. Х-555 могут положить предел американской «монополии» на применение неядерных КР большой дальности. Недаром за пуском четырех таких ракет в августе 2005 года лично наблюдал президент В.В. Путин с борта бомбардировщика Ту-160. У модификации Х-101 той же ракеты заявленная дальность пуска увеличилась до 5 000 км.
Интересным дополнением к стратегическим КР морского базирования становится российская 3М-14 «тактической» дальности (300 км), разработанная НПО «Новатор» в рамках комплекса управляемого ракетного морского оружия. КР способна поражать с моря наземные цели, расположенные на удалении от берега, полет над морем совершает на высоте 20 м, над сушей — 50— 150 м, с огибанием рельефа и коррекцией траектории по сигналам системы ГЛОНАСС.
Идет поиск и в области совершенствования боевых частей. Автономно наводимые суббоеприпасы позволяют придать черты ударной крылатой ракеты беспилотному разведчику — распознав и выбрав цели, он может сбросить боевые блоки и вернуться. В плане радиоэлектронной борьбы вызывают интерес боевые части, генерирующие мощный электромагнитный импульс — они не заменят другие поражающие средства, но существенно помогут их применению.
Выход на гиперзвук
С 1930-х годов идут исследования гиперзвукового полета, то есть полета на скоростях, превышающих скорость звука в 5 и более раз. Не менее четырех десятилетий идут работы над гиперзвуковыми управляемыми ракетами. Резкое сокращение времени полета способствует преодолению современной и даже существующей пока только в разработках ПВО/ПРО, поражению маневренных целей в глубине обороны противника. Гиперзвуковые ракеты преодолевают «высотобоязнь» — высоты полета возвращаются к 10—30 км.