На 1-й странице обложки рисунок Нюси Красовицкой «Холмы»
Поэзия
Анна Мамаенко
Родилась и живет в Краснодаре. В 2005 году окончила Литературный институт. Член редколлегии молодежного литературного журнала «Южный маяк».
Гран-призер и победитель в номинации «Поэзия» Всероссийского литературного фестиваля-конкурса молодых авторов имени А. Чижевского (Калуга, 2021) и других конкурсов.
Автор поэтических сборников «Некрополь еретиков» (2011) и «Рыбовладелец» (2022).
Публикация в рамках совместного проекта журнала с Ассоциацией союзов писателей и издателей России (АСПИР).
УСПЕНИЕ
О
своем небинарном внегендерном феминизмерасскажи, давай, старой шпалоукладчице бабе Мане.Высокие груди ее, как знамена Победы, выцвели и обвисли,и креозотом пахнут, сколько ни отмывай их.У нее под ногтями земля братских могил Поволжья.Под красным покровом косынки тощая почва с приметами пепла и тлена.Она ворочает шпалы. Ты ходишь в свои ривгоши. Мажешь себя герленом.Баба Маня баюкает шпалы, напевает им колыбельные песни,чтоб лежали в земельке тихо, неспешно гнилидо ее второго пришествия. Свято местоочень быстро пустеет, если все о тебе забыли.Но, куда ни глянь, – повсюду ее работа,из победного мая в ласковый сокращающая расстоянье.И одни на всех, как Победа, ее ворота.Грязные руки.Остывающее дыханье.
* * *
Воздушные замки имеют ноги,стоять надоест – и они уходят,на песке выдавливая узоры —формочки пряников печатных– это все, что от них остается…Воздушный замок, пугливый страус,перья твои постоянно в моде.Пустыни желтого одеялатебе не хватит, чтобы укрыться…Просто зажмурься… Идет сафари.Воздушные замки верят в преданье:последний романтик умрет в пустыне.Но перед тем, как его не станет,в песок успеет голову спрятать…Гладкий яйцеобразный череп.
* * *
В краю полуночных стрекоз,среди прекрасных суеверий,брести неведомо куда,покуда посох не расцвел.Пока не кончился песок,что был судьбой тебе отмерен.Пока Серебряный Стрелокчерез ручей не перешел.В краю разрушенных преград,поросших музыкой древесной,птенец реликтовых кровейпокинет лунное гнездо.И, устремившись за тобой,неважно – пулей или песней,в твоей доверчивой рукенайдет сомнительный постой.Нести живое серебросквозь толщу вызревшего мрака,чтоб тихо торкалось в ладонь,сжигая пальцы до костей.Чтоб нежность с болью пополам,до восклицательного знака,до многоточия следовв квадрате канувших вестей.Косноязыкий треск ветвейза космоликим полубогом.Лишь окна высохших стрекозна вдавленном речном песке.Смотри – Серебряный Стрелок,сутулясь, вышел на дорогу.Покойно лунному птенцув твоей разжавшейся руке.
КОЛОБОК ИЗ РОДА КОЛОБКОВ
Рассохшейся дверью, вином в погребах – я вернусь.Как волны и звезды. Как ветер, по-южному буйный.Как вопль петушиный, ударивший в спину. Как грусть,когда загремят жестяные листья июля…Написанный начерно. Собранный из лоскутков.Когда-то поверивший в то, что живой, чародею.Сметен по окрестным амбарам. Продолживший род Колобков.Пытающий взглядом: «Ну, кто меня съест поскорее?..»Да только не взяли ни волк, ни медведь, ни лиса.Ни прочая банда млекопитающих тварей.Катись, Колобок… Сколько влезет, меняй адреса.Ты накрепко влип в похмельную хронь Краснодара.Ты стал элементом фольклора реки Кара-Су,смиренной и брошенной в трубы, другим для примера.Бегут Колобки. Колобокие мысли несут.И от наряда полиции тошнит не одних модельеров.Прокуренный Город, блюющий от бульдозеров.От черных риелторов, белых и красных бандитов.Где на трамвайных колесах всегда выпадает зеро,и даже медкарта твоя неминуемо бита.Уходишь от дедки, от бабки, налогов и проч. —сферический воин из древнего рода героев —в наследную, круглую, колобродящую ночь.И только амбары горят за твоею спиною.
ЯБЛОЧНЫЙ СОК
На листьях проступающие лицаневыразимо тихи и грустны,как пассажиры затонувших пароходов.Они узнали, как текут года…Качается застывшая вода —прозрачный маятникутраченной природы.А там, где нас выносят из окна,босых, накрытых мокрыми афишами, —трамвайным звоном улица полна,и давится случайная Лунаеще горяченькими пряничными крышами.И вздрагивают руки фонарей,и мы качаемся на них, как настоящие.И лезет свет из-подо всех дверей,и пишет то, как звали во дворе,и даты наши на почтовых ящиках…А мы летим. И вырастает сад.Мы исчезаем за его оградою.Как будто пчелы дикие летят,и падает тяжелый аромат,как занавес. И с нас афиши падают.И падают, задетые плечом,янтарные, испуганные яблоки.На месте пуповины кругл зрачок,и сонным соком из него течетрека. И медом тянутся галактики.
Проза
Андрей Большаков
Родился в Москве в 1990 году. Последние несколько лет жил в Нижнем Новгороде, Тбилиси, Лимассоле. Совмещаю системное и гуманистическое мышление: работаю руководителем IT-продуктов, учусь психотерапии в гештальт-подходе. Периодически балуюсь текстами с середины 10-х. В писательстве очень ценю внимание к деталям. В 2023-м прошел онлайн-мастерскую BAND «Как писать прозу. Искусство истории».
Лимитка
Зимой две тысячи двадцать второго Антошу ждал сюрприз. Рискуя пролить шампанское, под взрывы фейерверков за окном Поля через стол протянула Антоше конверт. В конверте лежал исписанный от руки листок.
Сертификат
Вручается Антоше Курганову и предоставляет право на получение 1 (одного) новогоднего подарка от Полины Кургановой (любящей жены). В качестве подарка за получателем сертификата закрепляется право принять доставку часов модели Swatch Stoplight Neon Remix из лимитированной коллекции текущего года. Ориентировочный срок доставки составляет 1 (один) календарный месяц. Просьба ознакомиться с условиями, описанными выше, и в случае согласия поблагодарить вручительницу.
1 января 2022 года, Москва
– Они только вышли в Швейцарии, – тихо произнесла Поля, когда Антоша дочитал текст с листка и поднял на нее взгляд.
Поля неуверенно сжала ладони и подняла их ближе к груди. Антоша поспешил подойти и обнять жену.
– Лимитка! Отличный подарок! Спасибо большое.
Я буду очень ждать.
И Антоша начал ждать. Когда терпение кончалось, он заходил на сайт бренда и с прищуром энтомолога изучал по фото расстояние между ушками и прозрачное брюшко часов. Или, печатая на офисном ноутбуке, косился на левое запястье, прикидывая, придется ли сдвигать ремешок пониже, для удобства.
* * *
Пришел февраль. Всем вокруг как-то страшно хотелось определенности. Хотелось ее и Антоше. Уже неделю в его шкафу, свесив бирку, хранилась рубашка цвета морской волны. Тот же оттенок, что и на корпусе заказанных часов. Утром второго февраля, выждав календарный месяц, Антоша обратился на горячую линию компании.
