Журнал «Юность» №11/2023

Литературно-художественный журнал

Сорокин задумался.

– Ну как? У всех есть проблемы, а у него нет. Мэрии меньше работы.

– Что значит, у всех есть проблемы, Сорокин? Ты хочешь сказать, что мэрия плохо работает? Тебя что-то не устраивает?

– Я не то имел в виду, Максим Петрович.

Охранник скривился, понимая, что сболтнул лишнего.

– Короче! Сорокин! Иди, выгони его, я жду важных гостей.

– А за что? У него же нет проблем? Что я ему скажу, Максим Петрович?

– Не знаю, придумай что-нибудь! – повысил голос Фонарев.

–

Трудно предложить что-нибудь человеку, у которого нет проблем.

Градоначальник глубоко вздохнул в трубку.

– Хорошо! Сходи просто узнай, что ему надо. – Мэр положил трубку.

Сорокин вышел на крыльцо здания. На площади перед мэрией по-прежнему стоял морячок с плакатом, переминаясь с ноги на ногу. Сорокин подошел. Морячок с выбритым лицом и совершенно трезвым взглядом с опаской смотрел на приближающегося охранника.

– Так, почему нарушаем общественный порядок?

Морячок смутился, но молчал.

– Хочешь, чтобы я вызвал наряд полиции?

Нарушитель нахмурился.

– Тогда быстренько дергай отсюда! Понял?

Мужик в тельняшке медленно мотал головой в стороны.

– Что? Не уйдешь? – Сорокин подошел еще ближе и заглянул в глаза возмутителю спокойствия.

Морячок сделал каменное лицо, дав понять, что не сдвинется с места.

– Ну хорошо, а что тебе нужно?

Мужчина в тельняшке показал пальцем на плакат. На белом фоне черными ровными буквами кричала надпись: «Нет проблем».

Сорокин выругался и вернулся в здание. Трещал телефон.

– Проходная! Сорокин!

– Ну что, шуганул?

– Он не уходит.

– И что ему надо?

– Не говорит. Он вообще не разговаривает.

– О господи! Он глухонемой, что ли?

– Скорее, немой, меня он слышал.

– Сорокин! Бери листок, ручку и дуй к нему снова. Если он говорить не может, пусть напишет, что ему нужно. Ко мне из области московская комиссия нагрянет примерно в полдень во главе с министром. К ним вчера прилетели, сегодня едут к нам. Мне этот морячок на площади совершенно не нужен. Свалился на мою голову, черт бы его побрал. Москвичи скажут: что у тебя в городе творится? Я же мэром всего три месяца работаю. Это моя первая комиссия. Ты понимаешь меня, Сорокин?

– Министр? Ох, черт! Я все выясню, Максим Петрович.

Схватив ручку и лист бумаги, Сорокин выбежал на улицу. Ситуация на площади несколько изменилась. Появились люди с любопытными лицами, которые проходили мимо из расположенного рядом торгового центра и, увидев плакат, останавливались возле морячка. К этому моменту возле него уже собралось человек пятнадцать. Сорокин стоял на крыльце здания и думал, что делать. С одной стороны, он понимал, что кулуарной беседы с морячком уже не получится, но, с другой стороны, мэр дал задание выяснить требования, а значит, придется идти и разговаривать.

Сорокин приблизился к морячку и, нагнувшись, шепнул ему на ухо:

– Ты можешь просто уйти? Я тебя очень прошу.

Поверь,

сегодня не время. Приходи завтра, вместе постоим, поболтаем. Хотя как с тобой болтать, ты же не говоришь. Извини. Ну тогда просто потусуемся на солнышке. Я тоже себе такой плакат сделаю. Не веришь? Я тебе обещаю! Только сейчас надо уйти. Сделаешь?

Морячок отрицательно мотал головой.

– Ты почему такой безжалостный? – Сорокин сверлил морячка глазами. – Ну хорошо, что тебе нужно? Давай, напиши. Видишь, я даже листок взял. Держи ручку.

Мужичок в тельняшке писать отказывался, тыкая пальцем в плакат. Тем временем на площади собралось уже более пятидесяти человек. Они окружили морячка и Сорокина, наблюдая за развитием событий.

– А что? Возьми да напиши! В городском парке половина аттракционов не работает! – гаркнула басом стройная женщина в черных брюках из-за спины морячка.

Он повернулся и показал ей надпись на плакате.

– Что ты тычешь пальцем в этот плакат? Мы все поняли, что у тебя нет проблем, выпендрежник. Но у детишек в городе они есть. Разве плохо, если в парке заработают аттракционы? Ты же хочешь помочь детям?

Морячок смотрел то на женщину, то на охранника. Сорокин понял, что это его шанс выполнить задание.

– Пиши, давай! – протянул он бумагу и ручку.

Морячок отчаянно махал руками, показывая, что ничего писать не будет.

– Давайте я за него напишу? – предложила активная женщина в черных брюках.

Сорокин в раздумьях пожал плечами. Активистка, не дожидаясь ответа, выхватила листок с ручкой и написала: отремонтировать все аттракционы в городском парке.

– Я тоже напишу, хоть я и из района! – Женщина в зеленом сарафане и в расстегнутой бордовой кофте поставила две тяжелые сумки на асфальт и взяла листок из рук активистки.

Она быстро написала: запустить автобус от автовокзала до городского рынка.

– А то сейчас приходится с пересадками ездить, а это с сумками неудобно, да и дороже.

Собравшиеся громко галдели, выкрикивая то одно предложение, то другое.

– Можно я еще напишу! – выскочила из толпы полная женщина в светлой шляпе с большими полями, раздвинув руками впереди стоящих.

– Стоп! Хватит уже писать! – крикнул Сорокин. – Граждане! Имейте совесть, пожалуйста.

Он забрал листок и пошел ко входу в здание. Сделав пару шагов, он повернулся.

– Но учтите, в одиннадцать часов здесь никого не должно быть! Ясно?

Морячок замахал руками, что он не согласен. Он тыкал пальцем в часы на руке.

– Он говорит, в двенадцать часов, – перевела активистка жесты морячка, тот кивнул, подтверждая.

– Но сначала мэр должен выйти и пообещать нам лично, что все это сделает, – крикнула вдогонку охраннику женщина в шляпе.

Сорокин вошел в здание.

Телефон разрывался.

– Максим Петрович, это Сорокин.

– Ну что, узнал?