Жуткое
Шрифт:
– Правильно.
– О’кей. Отлично. Так вот, Глория не для тебя, приятель.
– А я и не знал, что ты еще и сватовством занялся, – улыбнулся Мортон. – Это надо понимать так, что у тебя уже есть некое понимание, кого я хочу трахнуть?
– Она берет две штуки за час. Ты хочешь убедить меня, что можешь себе такое позволить на свою зарплату государственного служащего?
– Я сюда не к финансовому консультанту пришел. Как с ней связаться?
– Через меня.
– А где она работает?
– На дому.
– И где же это?
– В районе Квин Энн. Послушай, ты не понимаешь.
– Ну так отрекомендуй меня.
– Она работает только с небольшой группой клиентов. Это что-то вроде элитарного клуба.
– Эрик, пока я стараюсь не обижаться…
– Разве я не обеспечивал тебя всегда отличными девочками? Первоклассными? Твоего уровня? Давай начистоту… Ты, парень, пьешь красную, а иногда черную этикетку. А эта женщина для тех, кто пьет синюю [9] . Клиенты, входящие в ее эксклюзивную группу, тратят на нее от восьмидесяти до ста тысяч в год каждый. Она не девочка на вечер, понятно? Это все равно что взять напрокат «Лексус». Подразумевается, что ты готов взять на себя и кое-какие обязательства.
9
Имеются в виду этикетки виски «Джонни Уокер»; красная – самый дешевый продукт, черная – купаж следующей категории и, наконец, синяя, отстоящая от черной на несколько позиций, – крайне дорогой напиток.
– Я хочу встретиться с ней сегодня же.
– Грант…
– Послушай меня очень-очень внимательно. Я сейчас пойду в бар и закажу себе выпить. Всего одну порцию. И прежде чем я с ней закончу, ты придешь в бар и скажешь, что все устроилось. А кроме того, заплатишь за выпивку. А если этого не произойдет, то я тебя, Эрик, закрою.
Сутенер выбросил сигарету, выдохнул и покачал головой:
– Когда ты подкатился ко мне в первый раз, я не хотел работать с копом. И я тебе об этом прямо сказал. Потому что у нас разные весовые категории, и это нечестно.
– Боже, тебе сколько лет? Нет таких понятий, как «честно» или «нечестно». Есть только разные расклады. И сейчас расклад таков.
– Я мог бы…
Грант решительно вторгся в личное пространство портье, прижал его к кирпичной стене и ощутил запах никотина и дегтя в его дыхании, на лице и на руках.
– И что бы ты мог, Эрик?
– Она на это не согласится.
– Тогда придумай для нее какую-нибудь историю. Продай ей эту идею. Я в тебя верю. И никаких настоящих имен – ни имени, ни фамилии.
Хлопнув Эрика по плечу, Мортон направился в сторону входа в гостиницу.
Он уселся на свободный стул в углу бара и уставился на темный залив за окном. Правда, в восемь тридцать вечера в дождливый четверг там мало что можно было рассмотреть – только отражения в стекле огней в окнах зданий, стоявших на набережной.
В лаунж-зоне царила суматоха – небольшая толпа людей, каждый из которых держал в руках упакованный подарок, собралась возле высоких, от пола до потолка, окон.
Неужели до Рождества осталось всего две недели?
В прошлом году Грант потратил две сотни на односолодовое виски мирового уровня.
Не так уж важно, чем он займется, главное, чтобы был план.
А еще нельзя позволить празднику застать тебя врасплох. Тщательная подготовка – вот то, что поможет выжить в Рождество человеку без второй половинки.
– Что вам принести?
Грант повернулся к высокой симпатичной барменше. Черная жилетка. Длинные светлые волосы убраны в хвост. Ясные и отдохнувшие глаза человека, только что заступившего на смену.
– «Джонни Уокер», синяя этикетка, со льдом.
– К вашему сведениию, это будет стоить семьдесят пять долларов за порцию.
– Тогда принесите двойную.
Когда Мортон опустошил стакан наполовину, он почувствовал, что его окутывает тепло, а взор его туманится. Но, к своему удивлению, он не почувствовал, что успокаивается. Совсем нет. Единственным ощущением было какое-то изменение в энергетике ночи. Угроза какого-то нового, непредвиденного развития событий.
В стакане оставалось всего несколько капель, когда Эрик взгромоздился на стул рядом с ним.
– Только что переслал тебе ее адрес, – сказал он, и тут же, как по мановению волшебной палочки, телефон полицейского завибрировал. – Вы встречаетесь через час. Но это еще ничего не значит. Ты ей должен понравиться. Если нет? Это уже не мое дело. Я сказал ей, что ты архитектор и зовут тебя Майкл. Я предупредил тебя, что девочка она дорогая. И тебе лучше полностью расплатиться заранее. Должен сказать… я в шоке, что она вообще на это согласилась.
Грант допил последние капли, слез со стула и взялся за куртку.
– Но если она на тебя пожалуется, если ты перекроешь мне эту дорожку… – начал Эрик.
– Тогда ты с этим смиришься, да? Спасибо за выпивку.
Глава 5
Он припарковался на Крокетт-стрит, в двух кварталах от того места, которое указал ему Эрик, и выключил двигатель «Краун Вик».
Дождь барабанил по ветровому стеклу, искажая свет фар проезжающих автомобилей.
Грант взглянул на телефон – 9.25 вечера.
С каждой милей, которую он проезжал после того, как покинул «Four Seasons», узел у него в животе затягивался все сильнее. Сейчас ему казалось, что он вот-вот лопнет.
Мортон запер оружие в бардачке.
Открыв дверь, он выбрался под дождь, который оказался таким холодным, что прикосновение каждой капли к лицу напоминало укол острой иголкой. Грант поднял капюшон куртки, засунул руки в карманы и двинулся по тротуару.
Это был богатый квартал в верхней части Квин Энн – ряды домов из бурого песчаника перемежались особняками в викторианском стиле. Улицу освещали фонари, и струи дождя, падающие на их фоне, вместе с легким туманом, прятавшимся в переулках, превращали окрестности в некое мрачное подобие лондонских трущоб девятнадцатого века.