Зигзаг удачи
Шрифт:
– Ну, если он свой человек, - сказал Полотенцев, и вздох облегчения пронесся по павильону, - не будем церемониться!
Петя поднялся с места и взволнованно заговорил:
– Ты понимаешь, что ты наделал, Володя? Как тебе не стыдно! Мы все тебя любим.
– А что я такого сделал?
– защищался Владимир Антонович.
– Я же не виноват, что эта счастливая мысль пришла в голову мне, а не вам. Если бы я попросил официально, вы бы дали мне эти деньги! Я же их не украл, я расписку оставил.
–
– Петя кругом в долгах, Ире с Юрой квартира нужна. Вы эгоист, Орешников.
– Вам даже в голову не пришло, что не вы один, а мы все выиграли!
– укоризненно произнес Юра.
Полотенцев прекратил прения.
– Володя, отдавай облигацию! Этот выигрыш принадлежит всем!
– Не отдам!
– внятно сказал Орешников.
– Это общая облигация!
– закричал коллектив.
– Нет, моя.
Собрание зашло в тупик.
Калачев с интересом следил за происходящим. Он еще не разобрался в сути дела.
В этих критических обстоятельствах поразительную находчивость проявила Лидия Сергеевна.
– Я знаю, что вы рыцарь, Володя, - она поднялась с места.
– И не посмеете обидеть женщину.
Орешников забеспокоился. Обольстительно улыбаясь, Лидия Сергеевна приближалась к нему. Орешников вскочил со стула и попятился. Лидия Сергеевна надвигалась неумолимо. Орешников ощутил спиной стену. Дальше отступать было некуда. Лидия Сергеевна подошла вплотную, засучила рукава и стала расстегивать на Орешникове пиджак.
– Что вы делаете!
– в панике закричал Владимир Антонович.
Все с замиранием сердца следили за операцией.
– Сильна баба!
– восхищенно гаркнул Калачев.
Лидия Сергеевна забралась в левый внутренний карман пиджака и достала оттуда расческу, пуговицу и шариковую ручку.
– Лазить по чужим карманам некрасиво, - пристыдил Орешников.
– Детей отучают от этого с малолетства!
– Когда в интересах общества, это совсем другое дело, - Лидия Сергеевна положила на место расческу, пуговицу и шариковую ручку и перешла к исследованию правого кармана.
Близость Лидии Сергеевны пьянила Орешникова.
– Караул! Грабят!
– нежно сказал он и добавил:- Я бы предпочел, чтобы вы обыскивали меня тет-а-тет, то есть наедине.
Калачев заржал.
Длинными тонкими пальцами, созданными для ласки и белых клавиш, Лидия Сергеевна извлекла из правого кармана заветную облигацию. Калачев отобрал ее и спрятал в карман:
– Пусть она пока здесь полежит…
– Спасибо, - Орешников протянул руку за облигацией, считая, что Калачев его союзник.
Но тот остановил Владимира Антоновича и поглядел на него с подозрением.
– Ты не торопись. Я еще не во всем разобрался. Но уже начинаю кое-что понимать…
И это было переломным моментом в поведении Орешникова. Он понял, что надо спасать хоть то, что еще можно спасти.
– Дайте мне слово!
– попросил Владимир Антонович.
– Друзья мои! Я был неправ, и коллектив меня поправил. Конечно, надо поделить этот выигрыш на всех. И хоть я выдумал затею с облигацией, я не требую дополнительного вознаграждения. И предлагаю делить поровну!
– У меня другое предложение!
– воскликнул Петя, лицо его было одухотворенным.
– Давайте ничего не делить, устроим гигантский сабантуй и пропьем эти шальные деньги. Зато потом будет что вспомнить!
На его выходку никто не обратил внимания.
– То есть как это поровну?
– зашлась Лидия Сергеевна.
– Я получаю зарплату больше, чем, скажем, Алевтина. И вношу в кассу взаимопомощи тоже больше. Вносим-то мы один процент от нашей зарплаты. Значит, мне причитается сумма подороже!
Лидия Сергеевна не понимала, что сама роет себе яму, в которую скоро упадет. Красивые женщины всегда глупы. Во всяком случае, так думают все некрасивые женщины, и это служит им утешением.
Алевтина ловко использовала промашку красавицы.
– Владимир Антонович, - сказала она елейно.
– Когда вы собирали взносы, я у вас одалживала, возьмите, пожалуйста, - и со значением вернула Орешникову долг.
– Почему вы так торопитесь?
– спросил Владимир Антонович, не догадываясь, к чему клонит Алевтина. Она улыбнулась ему и повернула к Лидии Сергеевне торжествующее лицо:
– Значит, вы получаете больше меня, Лидочка! Но вы позабыли, Лидочка, что уже четыре месяца не платили взносы. И здесь вашей доли нет! За неуплату взносов я предлагаю исключить Лидию Сергеевну из членов кассы взаимопомощи! Кто «за», прошу поднять руки!
Тотчас взметнулось девять рук - голосовали Полотенцев, Алевтина, Ира, Юра и еще пять безымянных сотрудников, имена которых история не сохраняла.
– Кто против?
Орешников одиноко поднял руку.
– Кто воздержался? Теперь руку поднял Петя.
– Принято единогласно!
– привычно подытожила Алевтина.
– Это нехорошо, неправильно!
– попытался повернуть колесо фортуны Владимир Антонович.
– Надо делить на всех и обязательно поровну. Так будет справедливо!
Теперь он уже на самом деле думал так. Потеряв большую часть состояния, он снова становился человеком. В это мгновение Петю посетила свежая идея.
– Товарищи!
– закричал он, и опять его лицо стало вдохновенным.
– Если вы не хотите сабантуй, давайте все вместе возьмем отпуск за свой счет, махнем на Кавказ, в горы есть шашлык и пить вино.