Зима в Эдеме
Шрифт:
– А восемь погибли в урукето, – чуть шевеля конечностями, тихо молвила Эрефнаис, так что он еле расслышал ее слова.
– Расскажи мне, что в городе? – громко сказал Керрик, настойчиво требуя информации движениями рук. – Что там произошло? Расскажи мне об Алпеасаке.
– Так ты там не был? – спросила Эрефнаис, словно наконец осознав смысл его слов.
Сделав резкий отрицательный жест, Керрик быстро взглянул на членов экипажа, потом на капитана.
– Я был очень далеко и недавно вернулся. Что случилось?
– Вейнте" говорила, что сражения не будет, но она ошиблась. Эйстаа слушала ее и помогала во всем, ведь
– Обманули… Как обманули? – воскликнул Керрик.
– На остров напало малое войско. Говорили, что все они погибли. Но тем временем остальные бежали из города; они оставили только следы, мы никого не поймали. Так что война не закончилась. – Выпрямившись, насколько позволяла кривая спина, Эрефнаис посмотрела Керрику в лицо. – Керрик-устузоу, зачем она делает это? Ты знаешь ее. Какая ненависть гонит ее? Город вновь в руках иилане", ради этого мы пришли сюда, ради этого так много погибло. А она говорит эйстаа, убеждает ее, что устузоу вернутся. Они говорили об этом в плавнике моего урукето, так что я знаю. И эйстаа согласна, они хотят преследовать устузоу и напасть на них. Опять иилане" погибнут.
– И устузоу тоже погибнут, Эрефнаис, – проговорил Керрик, опуская хесотсан. – Я тоже хочу, чтобы побоища прекратились.
Эрефнаис словно забыла о его присутствии. Она глядела в море, на безжизненную тушу урукето.
– Вот и энтиисенаты расстроились – погляди, как высоко прыгают. Умные создания. Они здесь не останутся. Энтиисенаты вернутся в гавань. Там их можно будет приучить кормить другого урукето и следовать за ним. А нам пора идти. Мы должны рассказать обо всем.
– Нет! – воскликнул Керрик, поднимая оружие. – Вы не сделаете этого. Вейнте" не должна узнать обо мне. Ты ведь все должна ей рассказать, не так ли?
Эрефнаис жестом показала, что не понимает его.
– Когда мы доложим, о твоем присутствии станет известно.
– Знаю. Ты не солжешь, даже если бы умерла.
– «Солжешь» – что значит это слово? Я не понимаю. Объясни.
– Этот термин изобрела Вейнте", чтобы описать особенность поведения устузоу, не свойственную иилане". Это неважно. Важно, что я не могу отпустить вас. Она станет искать меня, разошлет птиц, и нас поймают. Самцов, наверное, оставят в живых… ненадолго. Я знаю, какую цену заплатят они за свою недолгую свободу. Пляжи – столько раз, на сколько у них хватит сил. Извини, я не могу отпустить вас.
– Мы возьмем карты, – сказала Эрефнаис. – Их нельзя здесь оставлять. Прочее пусть полежит, придут остальные, заберут все ценное.
– Стой! – приказал Керрик. – Что ты делаешь?
– Беру карты, – отвечала Эрефнаис. – Это очень точные и редкие карты.
– И куда ты собираешься их нести?
– В Алпеасак.
– Нельзя. – Он прицелился. – Ты была мне другом, никогда не обижала меня. Но дело не в моей жизни. Попробуешь
– Но мой урукето умер, остался один только город.
– Нет.
Раздался пронзительный крик. Керрик обернулся. Одна из членов экипажа убегала по пляжу, он прицелился, выстрелил, она упала. Он быстро повернулся к другой, но слишком поздно – та была уже далеко. Керрик прицелился…
Открыв рот, она осела на песок, глаза ее остекленели.
– Ты понимаешь, – проговорила Эрефнаис, – урукето умер. Она была бы жива, если бы ты не вмешался. Ты не дал ей вернуться в город, и она умерла как отвергнутая эйстаа. – Она тревожно посмотрела на Керрика. – Мне тоже теперь не командовать.
– Нет! – крикнул Керрик. – Не надо!
Отвернувшись от него, Эрефнаис тяжело осела на песок. Он подбежал к ней… Он не хотел, чтобы она умирала, но жизнь успела оставить ее прежде, чем он оказался рядом. Взглянув на три свежих трупа иилане", он пришел в отчаяние. Он не хотел их смерти, но не смог это предотвратить. Новая потеря, ужасная и бессмысленная.
Энтиисенаты дружно направились к городу, они торопились. Урукето умер, больше им нечего было здесь делать.
Поглядев на энтиисенатов, Керрик ощутил беспокойство. Когда они вернутся одни, в городе поднимут тревогу, ведь так просто урукето они не оставляют. Вышлют на поиски лодки, может быть, даже еще одного урукето. Он взглянул на небо – еще не начинало вечереть, иилане" могут оказаться здесь до темноты. Он заставил себя унять подступающую тревогу. Надо думать, торопиться рано. Впереди полдня, больше ему и не нужно. Первое и самое очевидное – он не должен оставить здесь ни одного следа.
Подумав об этом, он посмотрел на четкую цепочку следов, протянувшихся от гребня дюны. Ливень стихал, может быть, он смоет следы, а может, и нет. Керрик отложил хесотсан и осторожно вернулся по своим следам назад – туда, где начиналась трава. Нагнувшись, он пошел обратно, на ходу затирая следы руками. Дождь доделает остальное.
Теперь следует позаботиться о мертвых. Он извлек шипы из кожи убитых и зарыл их в песок. А потом по очереди перетащил тела к воде, туда, где плескались волны. Эрефнаис была последней. Пальцы ее не разжала и сама смерть – ему пришлось потрудиться, чтобы вытащить карты и бросить их на песок. Покопавшись в пожитках, он не обнаружил ничего полезного. Еда и вода, лучше не трогать. Но хесотсан надо взять. Он перетаскал оставшиеся припасы к океану, поближе к телам. Пусть волны выбросят их на берег. Оставалось разровнять за собой следы на песке. Обратно, на север, он пойдет по воде. Если он ничем не выдал себя, все сочтут происшедшее просто несчастным случаем. В шторм урукето выбросило на мель, экипаж утонул, пытаясь спасти снаряжение. А следы нужно уничтожить.
Что делать с картами? Он хотел выбросить их в океан, но передумал. Может быть, из них он сможет узнать о новой эйстаа? Все иилане" были родом из Икхалменетса – так сказала Эрефнаис. Название он помнил, но, где располагался город, не знал. Впрочем, это неважно, – нельзя просто выбросить их, не разобравшись, а времени на изучение уже не оставалось. Придется взять с собой вместе с оружием. По колени зайдя в воду, он напоследок окинул песок долгим взглядом. Сойдет. Войдя в воду поглубже, он двинулся на север. Теперь он все вспомнил. Все эти хлопоты на берегу так и не позволили ему осознать главное.