Зима в Эдеме
Шрифт:
Керрик покачал головой.
– Это раненая нога, он переусердствовал. Жаль, что он не сел утром на травоис.
– Ну а теперь ляжет, – заметила практичная Армун. – Положим на травоис ветви и привяжем его.
Ортнар был слишком слаб, чтобы протестовать. Несколько дней он пролежал как мертвый, лишь изредка пробуждаясь, чтобы попить и немного поесть. Становилось теплее, дичи вокруг появлялось все больше… и не только дичи. Здесь уже водились мургу.
Мелких они убивали и ели, но постоянно помнили, что где-нибудь неподалеку могут
Наконец Ортнар смог сесть и даже брать мясо правой рукой. Волоча левую ногу и опирась на костыль, который вырезал для него Керрик, он уже был в состоянии пройти несколько шагов.
– Я еще могу держать копье правой рукой, только поэтому я остаюсь с тобою. Будь здесь кроме тебя охотники, я простился бы с вами и остался бы под деревом.
– Но тебе станет лучше, – проговорил Керрик.
– Возможно. Но я охотник, а не сухая нога. Это Херилак убил меня. Когда он ударил меня, мою голову словно огнем прожгло. А теперь прожгло и все мое тело. Я теперь жив только наполовину и бесполезен.
– Ты нам нужен, Ортнар. Ты знаешь лес лучше всех. Ты должен отвести нас к озеру.
– Это я могу сделать. Интересно, живы ли твои любимые мургу?
– И мне тоже. – Керрик был рад изменить тему разговора. – Эти двое, они… не знаю, как сказать… как двое детей-тану, которые навсегда остались маленькими.
– По-моему, они вполне взрослые… и безобразные.
– Телом – да. Но ты видел, как они жили. Их держали взаперти, кормили, ухаживали за ними, даже погулять не выпускали. Наверное, с того дня, как они вышли из моря, оба самца впервые остались в одиночестве. Мургу запирают своих самцов, прежде чем те научатся говорить. Будет просто удивительно, если они сумели пережить зиму.
– Было бы лучше, если бы они умерли, – злобно проговорил Ортнар, – вместе со всеми мургу.
Уходя на юг все дальше и дальше, они продвигались теперь только по ночам, а днем вместе с мастодонтом прятались под деревьями. Охота была хорошей, сырая рыба и тухлое мясо вспоминались как скверный сон. Удача сопутствовала им в лесу, они не встречали никого из крупных мургу, а мелкие сами убегали от них. Ортнар внимательно следил за дорогой и показал, где сворачивать к круглому озеру. Тропа была заросшей и узкой – по ней давно не ходили.
Держа копье наготове, Керрик шел впереди – Ортнар уверял, что озеро неподалеку. Осторожно и бесшумно ступая, он вглядывался в тени под деревьями и кустами. Сзади, на некотором расстоянии, топал мастодонт, треща ветвями. И вдруг впереди хрустнул сучок. Керрик застыл.
Что-то пошевелилось в тени. Темная фигура… такая знакомая.
Иилане" с хесотсаном!
Достать лук? Нет, движение выдаст его. Фигура приближалась… вот она вышла на солнечный свет.
Выпрямившись, Керрик крикнул:
– Приветствую тебя, могучий охотник!
Иилане"
– С каких это пор, Надаске", самцы убивают самцов? – спросил Керрик.
Тяжело осев на хвост, Надаске" с облегчением зажестикулировал, изображая испуг и спасение от смерти.
– О, говорящий устузоу, я был на грани смерти из-за тебя.
– Ну, я вижу, только на грани. Ты жив. И я рад видеть это. А как Имехеи?
– Он такой же, как я, сильный, решительный, могучий охотник.
– Такой же толстый?
Сердитыми жестами Надаске" выразил несогласие.
– Если я кажусь тебе толстым, то лишь потому, что мы искусные следопыты. Вот когда хорошее мясо закончилось, мы были тощими, пока не научились охотиться и ловить рыбу. А теперь давай спрячемся – приближается что-то ужасное.
– Останови страх, предайся радости. Это идут мои друзья с огромным нагруженным зверем. Не убегай, иди к Имехеи и скажи ему, что случилось, чтобы он не застрелил нас.
Жестом выразив согласие, Надаске", переваливаясь, быстро потрусил по тропе. Вновь послышался треск сучьев, и к Керрику подошел мастодонт.
– Ну вот мы и пришли, – сказал Керрик Армун. – Я только что разговаривал с одним из мургу, о которых тебе рассказывал. Идите вперед и не бойтесь. Они не сделают вам ничего плохого. Это мои друзья.
На марбаке эта мысль выглядела довольно странно, но слова, соответствующего понятию «эфенселе», в нем просто не было. Слово «семья» подошло бы больше, но неизвестно, как к этому отнеслась бы Армун. Что она скажет, если он объявит мургу членами своего саммада? И Керрик заторопился вперед, чтобы успеть заранее поговорить с обоими самцами.
Выбравшись из травоиса, Ортнар встал на ноги и заковылял следом за волокушей. Они вышли прямо к озеру – огромной, залитой солнцем водяной равнине. Имехеи и Надаске" в безмолвной неподвижности дожидались под навесом из зеленых лиан, не выпуская из рук хесотсаны. Мастодонт замер, и тану вместе с ним. Потом они молча двинулись дальше, и только стайка птиц с ярким оперением хрипло перекликалась, летая над водою.
– Это мои эфенселе, – объяснил Керрик самцам, выходя на солнечный свет, чтобы его поняли. – Огромный-серый-неразумный-зверь везет нашу поклажу. Опасаться нечего.
Обернувшись, он увидел, что девочка спрятала лицо в одежде Армун. Только у Даррас и Арнхвита в руках не было копий.
– Ортнар, – сказал Керрик, – ты много прошел с ними, они тебя не трогали. Армун, отложи копье… и ты, Харл, тоже. Эти мургу неопасны.
Ортнар оперся на копье всем телом, остальные опустили копья… Повернувшись, Керрик подошел к застывшим самцам.
– Вижу, вы здесь поработали, – заявил он, – многое освоили, пока меня не было.
– А эти маленькие-уродливые устузоу – молодые устузоу? – спросил Имехеи, не опуская оружия.