Зимний огонь
Шрифт:
– Тварь, которая ничего не чувствует, – это мертвая тварь.
Сара не сдержала улыбки.
– Кейс испытывает теплые чувства к этим местам, – пояснила она. – Вот-только людей он сторонится.
– Гм…
Лола сжала обветренные, потрескавшиеся губы, полезла было в карман за жевательным табаком, но вспомнила, где находится, и вздохнула.
– Знаешь, это не важно, чего хочет его голова с двумя глазами, – сказала Лола. – Последнее слово будет за его одноглазой головой.
Сообразив, о каких головах говорила Лола, Сара от души рассмеялась.
– А разве ты никогда этого не слышала? – ухмыльнулась немолодая женщина.
Сара лишь покачала головой.
– Для вдовы ты слишком наивна, – заявила Лола. – Как ты защищалась, чтобы тебе живот не надуло, пока твой муж был жив? Или он слишком старый был?
– Отчасти и это. А вообще он обычно был слишком пьян, чтобы повалить меня.
Огромные плечи Лолы затряслись от беззвучного смеха. Затем она залезла в карман штанов, вынула маленький кожаный мешочек и бросила его Саре.
Сара автоматически поймала его. Он практически ничего не весил.
– Что это? – спросила она.
– Кусочек губки. Кейс не пьянчуга и не старик и вполне может посеять тебе ребенка.
Сара посмотрела на мешочек.
– И что?
– А то, что, когда у тебя все заноет и станет невмоготу терпеть, смочи кусочек губки в уксусе и вложи туда, откуда идут месячные. Да засунь как можно глубже. После этого отправляйся делать то, что должна делать.
– Ты хочешь сказать, что в этом случае я не забеременею?
– Нет, можешь и попасться. Зависит от того, как часто ты раздвигаешь ноги.
Сара снова посмотрела на мешочек, чувствуя, как отчаянно полыхают ее щеки.
– И нечего тут стыдиться, – сказала Лола. – Мне говорили, что многим женщинам это очень даже нравится.
– Мне – нет, – сухо сказала Сара.
– Мне это тоже не шибко нравилось до Юта. А когда мужчина нравится, с этим смиряешься и привыкаешь. И чем больше мужчина нравится, тем больше привыкаешь.
Сара протянула Лоле мешочек.
– Возьми обратно. Мне он не понадобится.
– Вот так и Коннер ответил, когда ты несколько дней назад сказала, чтобы он надел куртку. Помнишь, что из этого вышло?
– Он не взял ее.
– Ну да. А потом вернулся домой, поджав хвост. Чуть не окоченел от холода.
– Я не Коннер.
– Черт возьми, в том-то и дело! Он не может носить ребенка в животе.
Сара подтянула к себе ладонь Лолы, вложила в нее мешочек и отошла.
Лола пожала плечами и сунула мешочек в карман.
– Ты еще передумаешь, еще попросишь его, – сказала она.
Сара кивнула, думая о том, что вовсе не так уж плохо иметь на руках ребенка Кейса.
Есть вещи много хуже.
– Сара, ты не спишь?
Тихий оклик Юта мгновенно разбудил ее.
– Что случилось? – шепотом спросила она, чувствуя, как заколотилось сердце. – Бандиты?
– Нет. Просто Кейс…
– Что с ним?
– Он мечется и стонет во сне так, что мертвые и те поднимутся.
Сара тут же вспомнила, что не видела Кейса со вчерашнего вечера, с тех пор как он вышел из хижины, когда все любовались старинными кружками.
– Он заболел?
– Нет, мэм. Он просто мечется во сне… Называет какие-то имена и все такое…
Похоже на горячку, подумала Сара. Опять зовет свою драгоценную Эмили.
– Разбуди его, – сказала Сара.
– Нет, мэм! – энергично затряс головой Ют.
– Почему?
– Прошлый раз, когда я попытался разбудить его, он чуть не убил меня, пока приходил в себя. Другое дело ты, он и волоска на твоей голове не тронет.
– Ну ладно, – согласилась Сара. – Коннер на вахте?
– Да. Я услышал стоны Кейса, когда возвращался домой после вахты.
– Иди спать. Я навещу Кейса.
– Мэм…
– Что еще?
– С ним лучше вначале заговорить, а уж только потом трогать за плечо.
– Я имела дело с дикими зверями, – сухо сказала Сара.
Смех Юта прозвучал так, словно две пригоршни гальки потерлись друг о друга.
Сара натянула жакет и вышла из хижины в ночную тьму.
Небо представляло собой сочетание серебра и черни. Сара невольно остановилась, зачарованная этой красотой.
Очень быстро сквозь ее одежду пробрался холод. Преодолевая дрожь, она направилась к зарослям полыни, где Кейс устроил себе «лагерь».
Ют был прав.
Кейс метался и бормотал во сне какие-то слова. Впрочем, звуки эти были не громче хруста брезента, на котором он спал. Тем не менее Сара разобрала, что имя Эмили он произносил несколько раз.
Она осторожно приблизилась к Кейсу. Сейчас бы обнять его, приласкать и прогнать все то, что его тревожит. Сара нередко успокаивала таким образом Кон-нера после гибели их семьи. Но вместо этого она присела на корточки на таком расстоянии, чтобы Кейс не мог дотянуться до нее рукой. Он был боец, заснул в одиночестве и вправе ожидать, что тот, кто до него дотронется, не относится к категории друзей.
– Кейс, – тихо проговорила она. – Это Сара. Я здесь, рядом. Ты в безопасности, Кейс. Все в порядке.
Она повторила эти фразы несколько раз, произнося их ласково и успокоительно. Кейс однажды сказал, что ее голос представляет собой смесь солнечного света и меда.
Через некоторое время он перестал метаться. Он все еще оставался беспокойным, но больше не дергался, подобно дикому животному, попавшему в западню.
Сара придвинулась к Кейсу поближе, продолжая свое воркованье. Слова и фразы ее не имели особого смысла, это был поток звуков, который успокаивал его на подсознательном уровне.