Зимняя гостья
Шрифт:
Откажусь, решительно подумала Мирта. До ее очереди оставалось восемь человек, когда случилось событие, столь ожидаемое Клариссой и всей мистически настроенной толпой.
– Я в этом не участвую, – огласил кто-то вслух мысли Мирты. Колдун по-прежнему стоял у окна, прислонившись к подоконнику, а вокруг него с возмущением гудели люди. Леон Карро прыгать не собирался.
– Вы должны! – с жаром произнесла дама, у которой подгорело платье. – Иначе мы не сможем вам доверять.
– У вас и так нет ни одной причины мне доверять, – усмехнулся Леон.
– Мы нашли его! – театрально воскликнула
Мирта была почти уверена, что наблюдает какой-то розыгрыш, пока мадам Вермонт не закричала:
– Бросьте его в подземелье немедленно! Демону не место среди людей. Утром мы устроим праведный суд и заставим его прекратить свое гнусное колдовство.
Дальше и впрямь случился какой-то фарс. Патрик Скобесски даже не стал пытаться защищать гостя. Кивнул страже и пара охранников быстро вывели колдуна из зала. Тот последовал за ними с невозмутимым видом, с тем же полным бокалом вина и бутербродом. Казалось, что он все это держал в руках просто так – чтобы чем-то их занять.
После того как увели Леона, блюдо убрали, а гости вернулись на свои места – уже не доедать, а допивать. В отличие от колдуна, бокалы у всех пустели быстро. Интересно, что они будут делать завтра на трезвую голову? Сжигать Леона? И неужели хозяин правда заточил его в подземелье, послушав Клариссу? Готтендамеры, конечно, были влиятельны, но не настолько же. Впрочем, если утром снег не прекратится, трезвой головы не будет ни у кого. Похоже, опустошать хозяйские винные погреба понравилось всем, а значит, пить будут, как только очнутся от вечерней попойки.
Разговоры потекли о колдунах. Что, мол, война с демонами давно позади; что нынешние маги творят зло сами, тогда как те, кто воевали с чудовищами, давно в могилах; что столько льгот им предоставили несправедливо; и что метель за окном точно дело рук Леона Карро. Попытались вспомнить, откуда он взялся и что о себе рассказывал, но хозяйское вино порядком ударило всем в голову и обошлись общими слухами. Угрюм, неразговорчив, циничен – значит, точно задумал зло против Клариссы, которая должна была принести свет добра в Маринбург.
Мирта ушла с пира, так и не притронувшись к салату с оливками. Колдун ей тоже не нравился, но от мысли, что с ним обошлись несправедливо, все внутри переворачивалось от негодования. Мадам Вермонт устроила свой обычный цирк, и, как всегда, ей потребовалась жертва. Мало того что этого Леона выгнали из занятых им покоев, так еще и в подземелье заперли. Мирта не сомневалась, что в том нетающем снеге была подмешана какая-то химия. Ее могли считать какой угодно наивной, но ни в магию, ни в колдовство девушка по-настоящему не верила, а современных магов считала учеными мужами, которые просто знали чуть больше других и умело этим пользовались. Обещая ей кошмары, Леон знал, каково это – спать на новом месте, особенно если тебя туда не приглашали. В общем, если бесы сегодня в кого и вселились, так это в Клариссу Вермонт.
Обычно Мирта предпочитала не вмешиваться в ее дела и подчинялась во всем, что касалось интересов семьи, но сегодня мадам Вермонт затронула какую-то потайную струну в ее душе, от чего Мирте хотелось объявить ей войну. Однако
С метелью тоже неплохо бы разобраться. Может, злобный колдун тут и ни при чем, но, определенно, творилось что-то страшное. Если Кларисса стремилась в Маринбург, чтобы воевать со злом, то у Мирты были более приземленные цели. Она хотела начать новую жить, и кажется, стихия ей в этом препятствовала. Если она не скажет «да» на новогоднем балу, придется ждать следующего года. А за это время семейка точно сведет ее с ума. К тому же герцог может передумать. Кажется, пришло время брать дело в свои руки. Начать можно было откуда угодно, но Мирта решила быть последовательной. Раз подозревают колдуна, значит, с ним нужно было точно увидеться. Тем более что она считала своим долгом извиниться за Готтендамеров. Все-таки из всех присутствующих Мирта была Готтендамер номер один, а значит, отстаивать честь рода тоже придется ей.
Глава 4. Знакомых много, а друзей мало
Одно дело строить решительные планы, другое – воплощать их в жизнь. У себя в комнате Мирта застала подруг, которым не спалось и хотелось болтать. Клементина Мортуар сидела на подоконнике, подоткнув под себя пышные юбки, а из-за ее спины выглядывали смеющиеся коты в снежных шубках. Они танцевали вальс с бурей. Две компаньонки, имен которых Мирта не помнила, были приглашены в Маринбург матерью – они были дочками каких-то подруг Алисы Готтендамер; кузины Тесса, Ливия и Роза носили другую фамилию, но тоже считали себя Готтендамерами.
Комнату заполняли ароматы духов – в последние годы в Ливании было модно поливать себя ведрами парфюма, а также запахи фруктов и шоколадных кексов, которые принесли с собой ночные гостьи.
– У нас стресс после дороги, немножко можно, – в ответ на удивленный взгляд Мирты объяснила Тесса, отправляя в рот большой кусок ароматной выпечки. «Стол» устроили на кровати, постелив на одеяла платок и заставив его сверху тарелками, между которыми разбросали карты, руны и кристаллы для гадания. Кларисса заразила своими мистическими настроениями все женскую половину Готтендамеров. Начинать утро и заканчивать день без карт было немыслимо. Пожалуй, Мирта оставалась в семье последней белой вороной, которая гадания ненавидела.
Кузины и компаньонки расположились на кровати, всем видом показывая, что они здесь надолго. Для Мирты оставили свободное кресло у камина. Девушки этим жестом будто показывали: «Для тебя все самое лучшее, теплое и комфортное, дорогая наша Мирта». Кстати, именно так полагалось к ней обращаться ровесницам. Мирта злобно покосилась на шоколадные крошки, рассыпавшиеся по платью Тессы, и плюхнулась в отведенное ей кресло. Хотелось снять туфли, расшнуровать корсет и распустить волосы из тугой прически, но девчонки же потом обязательно доложат теткам-смотрительницам о нарушении этикета.